Читать книгу "До свидания, Рим - Ники Пеллегрино"

Кармела переезжала в маленькую квартирку на верхнем этаже дома в нескольких кварталах от нашего. Я помогла ей все отдраить и заново покрасить стены. Она твердо знала, как хочет обставить новое жилье, и наполнила квартиру неяркими светильниками, разноцветными шелковыми шарфами и пухлыми подушечками. Я с удовольствием ей помогала, и, работая вместе, мы снова сблизились.

– Без опыта и рекомендаций тебе было бы гораздо труднее. А теперь ты сможешь устроиться куда угодно, – говорила она, лежа рядом со мной на своей новой пружинистой кровати.

– Просто представить себе не могу, как буду работать в другой семье. Не уверена даже, хочу ли я этого.

– Тебе, должно быть, не хватает голоса Марио Ланца, – задумчиво сказала она. – Ты слушаешь его пластинки?

– Нет. Для Бетти это было невыносимо, а Мария Кокоцца боялась расстроить детей. Я все собиралась с тех пор, как вернулась домой, но как-то не доходили руки.

Поднявшись с кровати, Кармела достала из конверта пластинку и поставила на свою новенькую радиолу. Мы вместе слушали, как Марио поет One Alone, а потом свою любимую арию из «Паяцев».

Мы поставили еще одну песню, потом еще одну. Слушать было и горько, и сладостно. При звуках голоса Ланца по коже головы по-прежнему бежали мурашки, но теперь восторг смешивался с болью потери.

– Мне до сих пор его не хватает, – сказала я.

– Ты ведь была в него влюблена, правда? – спросила с довольным видом сестра. – Я всегда это знала.

Я задумалась.

– Влюблена? Не думаю, что это подходящее слово, – заговорила я наконец. – Он изменил мою жизнь, показал мир, который я иначе никогда бы не увидела. Я восхищалась его голосом, была благодарна за доброту. Они все многое для меня значили – Марио, Бетти и дети. Но я любила его не так, как Пепе, а по-другому. – Я беспомощно пожала плечами. – Какая теперь разница? Ведь я всех их потеряла.

– Не вернуть только Марио и Бетти Ланца. Пепе, если ты хочешь, можно найти, – заметила Кармела.

Той ночью я еще долго слушала радиолу, купаясь в голосе Марио Ланца. На следующий день я пошла в кинотеатр, где показывали его последний фильм, «Серенада большой любви», и просидела там несколько сеансов подряд. Вернувшись домой, я взяла нашу с ним фотографию в рамке и убрала в коробку под кроватью. Я присутствовала на обеих заупокойных мессах, но по-настоящему простилась с Марио Ланца только теперь.

* * *

Как найти человека в таком большом городе, как Рим? Если он порвал с прошлым, уволился и съехал с квартиры, сделать это почти невозможно. Пепе вполне мог вернуться в свою родную деревню неподалеку от Неаполя или отправиться в другой город в поисках лучшей доли. Но я не теряла надежды, обходила улицу за улицей, расспрашивала о нем в каждом ресторане, который попадался на пути. «У вас случайно не работает повар по имени Филиппо Пепе? А вы никогда о нем раньше не слышали? Все называют его просто Пепе».

Я уже привыкла, что в ответ официанты только качают головой и пожимают плечами. Некоторые пытались помочь: «Вы ходили в «Ла Матричанелла» рядом с Испанской лестницей? Я слышал, у них новый повар. Или спросите в «Кеккино» – там как раз недавно нанимали персонал». Другие заигрывали со мной, предлагая забыть Филиппо Пепе и начать встречаться с ними. Итог всегда был один и тот же: никто о нем даже не слышал.

Я обошла все бары на Виа Венето, кафе рядом с оперным театром, новые заведения, которые открылись, пока меня не было в Риме. Я вернулась в ресторан около Термини и стала умолять официанта с грязью под ногтями расспросить остальную прислугу.

– Должен же кто-нибудь знать, куда устроился Пепе.

– Вряд ли, – ответил официант. – Он разозлился, начал кричать, а потом взял и ушел. Даже за деньгами не вернулся. Больше мы его не видели.

Увы, я потеряла Пепе так же безвозвратно, как и Марио. У меня даже не осталось его фотографии, которую я могла бы показывать официантам.

Меня тянуло к фонтану Треви, к нашему месту: мне нравилось там бывать. Туристы, счастливые и беззаботные, приходили сюда, потому что смотрели «Сладкую жизнь» Феллини и им нравилось бросать монетки в фонтан и фотографироваться на его фоне. Их жизнь казалась мне проще и надежнее моей собственной. Я завидовала влюбленным и со сжимающимся сердцем смотрела на детей. И я искала Пепе, но не находила. А потом однажды нашла.

Я чуть было не прошла мимо. Похудевший и небритый, Пепе сидел, сутулясь, на каменной скамейке неподалеку от того места, где сделал мне предложение. Я остановилась прямо перед ним. Он не поднял головы.

– Пепе… – нерешительно позвала я, подходя на шаг ближе.

Наши глаза встретились.

– Серафина…

Я часто представляла себе нашу встречу, однако в моих мечтах не было ни первых неловких слов, ни ощущения, будто Пепе – чужой мне человек.

– Как ты поживаешь? Где ты был? Я искала тебя в ресторане у вокзала Термини.

– А, они там все идиоты, – отмахнулся Пепе. – Ни малейших представлений о еде. Еще и неряхи.

– Где ты теперь работаешь? Где живешь?

Вместо ответа Пепе посмотрел на меня и тихо произнес:

– Итак, Бетти Ланца умерла.

– Да.

Я села рядом, и он обнял меня одной рукой.

– Мне очень жаль… После всего, что ты сделала…

– Этого было недостаточно, – с сожалением сказала я. – Я не смогла ее спасти. Никто бы не смог.

– Я прочел о ее смерти в газетах и с тех пор все время приходил сюда, – сказал Пепе. – Я надеялся, что ты вернешься в Рим, и не знал, где еще тебя искать.

– Я тоже сюда приходила, чтобы тебя найти.

– И вот мы нашли друг друга.

Он обнял меня крепче.

Мы просидели у фонтана больше часа, почти не разговаривая. От расспросов Пепе уходил, а моих рассказов об Америке, казалось, не слушал.

Я уже привыкла к резким перепадам его настроения, от солнечного до грозового. Но тут таилось нечто иное. За мое отсутствие что-то у него в душе надломилось. Посторонний человек, возможно, ничего бы и не заметил, но я была его другом и сразу почувствовала, что он изменился.

– Что с тобой, Пепе? – спросила я. – Что случилось?

– Ничего… со мной все в порядке.

– Ты по ним тоскуешь? По Марио, Бетти и детям? В этом дело?

– Они не были моей семьей. Я никогда не любил их так, как ты.

– И все же тебе, наверное, грустно, что все так получилось?

– Марио Ланца – просто неудачник, – сказал Пепе чуть ли не со злостью. – Его голос принадлежал опере. Он мог бы добиться грандиозного успеха, стать легендой. Ведь он хотел этого… и все равно стал голливудским певцом.

– Просто Марио думал, что он еще молод, что у него вся жизнь впереди. Если бы он не погиб…