Читать книгу "Как Малая Русь стала польской окраиной - Александр Широкорад"

Возникает риторический вопрос — неужели бродники или их потомки покинули эти благословенные края, где было так легко прокормиться, да еще и столь вкусно; где легко можно было спастись от орд кочевников или судовых ратей ляхов и турок?

Первые документальные свидетельства о деятельности казаков на юге России относятся к концу XV века. До этого ни о военной активности, ни вообще о жизни жителей Нижнего Днепра и его притоков ничего не известно.

Однако из византийских, генуэзских и венецианских исторических хроник и деловых документов следует, что с конца XIII до начала XV веков на Черном море активно действовали пираты. Так, венецианским и генуэзским купеческим судам, плававшим в Черном море, запрещалось выходить в море без балистариев — стрелков из арбалетов, аркбаллист и катапульт, а с XV века — и пороховых бомбард. Часто купеческие суда были вынуждены ходить в составе конвоев, охраняемые боевыми галерами.

Правда, в документах упоминаются в основном корсары — подданные Венеции, Генуи или турецкого султана. Это и понятно — было к кому предъявлять претензии, отвечать контрмерами и т. п. Жаловаться на пиратов, принадлежащих к племенам, не имеющим государственности, бесполезно, и купцы не отражали это в деловых бумагах. Утверждать же, что все население Северного Причерноморья от Дуная до берегов Кавказа не занималось пиратством, поскольку оные племена не упомянуты конкретно в делах о нападениях на купцов, мягко выражаясь, некорректно.

Так что с большой долей вероятности можно утверждать, что жители Приднепровья, подобно своим предкам, спускались к Черному морю «добывать зипуны».

По известию летописца XVI века Мартина Вельского в 1489 г., во время преследования татар, ворвавшихся в Подолию, сыном кроля Казимира IV Яном Альбрехтом, впереди литовского войска шли до притока Буга реки Савраны казаки, хорошо знавшие местность Побужья.

Это сообщение можно считать первым официальным сообщением о приднепровских казаках. Я говорю так осторожно, поскольку есть и косвенные сведения. Так, А.В. Стороженко[158]упоминает о греческой надписи, найденной в Судаке (Сугдейская приписка в греческом Синаксаре): «В тот же день (17 мая 1308 г.) скончался раб Божий Альмальчу, сын Самака, увы, молодой человек, заколотый казаками». Тут нам остается лишь гадать, где убили бедолагу Альмальчу — на суше или на море, и был ли тот казак татарином или русским.

В 1508 г. казаки под начальством брацлавского и виленского старосты князя Константина Ивановича Острожского разгромили наголову отряд татар, грабивших пограничные области Литовской Руси. Другая часть казаков под начальством «славного казака Полюса-русака» уничтожила другой отряд татар.

В 1512 г. казаки вместе с поляками участвовали в погоне за татарской ордой, ворвавшейся в южные пределы Литовского великого княжества. Начальниками над казаками и поляками были князь Константин Иванович Острожский и каменецкий староста Предслав Ляндскоронский.

В 1516 г. казаки под начальством атамана Ляндскоронского ходили походом под турецкий город Белгород, захватили там множество лошадей, скота и овец. На обратном пути казаков у озера Овидова под Очаковом настигли турецко-татарские войска. Однако казаки не растерялись и побили басурман.

Так начались знаменитые походы запорожских казаков.

Запорожцы сами, а зачастую с донскими казаками опустошали все побережье Черного моря от Варны до Батума и от окрестностей Стамбула до Крымского побережья. Неоценима роль казаков в борьбе с Крымским ханством. Основным способом производства ханства был грабеж соседей. Периодически турецкий султан, начав войну с Персией или в Средиземноморье, просил Гиреев повременить два-три года с нападением на Австрийскую империю, Речь Посполитую или Московское государство. Ну а ханы отвечали по простоте душевной: «А чем же я буду кормить свой народ?»

В свою очередь запорожцы регулярно нападали на кочевья татар в Северном Причерноморье. А когда татары уходили в большие походы на Московию или Речь Посполитую, казаки (запорожцы и донцы) производили один или несколько морских набегов на Крымское побережье, грабили и убивали татарское население[159].

Ну а о том, что запорожские казаки создавали атмосферу нестабильности и периодически затевали войны в Малой России, мы поговорим позже.

Тут же стоит разобраться с многочисленными мифами, созданными поклонниками и врагами Запорожского войска.

Лично я использую слово «миф» как метку из-за ее краткости. Более точно следует сказать — «пропаганда военного времени». Разумеется, это свойственно не только XVI—XVIII векам. Мы и сейчас, спустя 70 лет, смотрим на Вторую мировую войну на 95% сквозь призму пропаганды военных лет.

Разумеется, большая часть того, что говорили и говорят о казачестве их ненавистники и казакофилы, — правда. Да, действительно, казаки были крайне жестоки, не щадили ни женщин, ни детей, ни даже православных священников и монахов. Казаки были готовы в любой момент предать союзников — бежать или перейти на сторону врага. А с другой стороны, храбрость, самопожертвование, верность товарищам также были присущи запорожцам. А вот была ли демократия, то есть власть простых казаков в Сечи? Была ли социальная справедливость и равенство среди казачества, и даже были ли запорожцы холостяками — тут еще нам придется разобраться.

Сразу же возникает естественный вопрос: а откуда на Сечи брались запорожцы, поскольку там не было женщин? Главным источником пополнения казачьих рядов был приход добровольцев. Большинство их были уроженцами Малороссии и Великороссии. Но среди запорожцев встречались и поляки, болгары, волохи, татары, турки, евреи, немцы, французы и т.д. В Сечь брали людей всех национальностей, но при выполнении следующих условий: быть вольным и неженатым человеком, говорить по-русски, исповедовать православие и пройти своеобразное «обучение» в Сечи. И, наконец, присягнуть на верность русскому царю. Когда установили последнее условие — не ясно, оно вполне могло появиться идо 1653 года.

Прошлые грехи кандидатов в казаки не имели никакого значения. Польский сейм в 1590 г. потребовал от Запорожского войска не принимать к себе лишь приговоренных польским судом к смертной казни. Казаки попросту проигнорировали требование ляхов.

С Сечи выдачи не было ни при поляках, ни при русских царях. Так, к примеру, сохранился документ о дезертирстве в Сечь в 1735 г. пяти солдат Ревельского драгунского полка, на конях и с вооружением. Сечь их проглотила и «не нашла», когда этого потребовало русское правительство.

Казаки не требовали никаких подтверждений условий приема в Сечь. Заявит хлопец, что хочет — ему верят; правильно перекрестится — ему опять верят и т.д.