Читать книгу "Мир, где все наоборот - Татьяна Коган"

Просмеявшись и вытерев навернувшиеся на глаза слезы, Сан Саныч поинтересовался, не скрывая восхищения:

– И душевных противоречий у тебя по этому поводу не возникало?

– А у тебя? – зло ответила она.

Несколько минут Тубис пристально изучал ее, пока его не осенило:

– Ты уже убивала кого-то раньше?

Вопрос прозвучал как утверждение, Лиза не посчитала нужным ответить. Она снова прикрыла глаза, пытаясь унять зачастившее сердце. Внезапно страшная мысль пришла ей в голову: а что, если все происходящее – не что иное, как расплата за содеянное? С точки зрения своей собственной морали Лиза не совершала преступлений. Она взвешивала все «за» и «против» и выбирала самое простое, самое эффективное решение проблемы. Некоторые ее поступки не отличались нравственностью, однако всемирным злом Лиза себя не считала. Тем не менее большинство людей осудило бы ее. Вся ее жизнь не укладывалась в рамки установленных обществом законов. Может быть, Лиза была не права, игнорируя эти самые законы? Может быть, рано или поздно их энергия срабатывает против любого, кто долго и цинично игнорировал ее?

Лизе почудилось, что ее затягивает в мрачный, зловонный водоворот, она судорожно вдохнула, почти поверив, что захлебывается. Душный воздух наполнил легкие, наваждение исчезло. Она открыла глаза и встретилась с внимательным взглядом маньяка.

Сколько дней она здесь находится? Иногда ей казалось – совсем недолго, буквально два или три дня. А иногда становилось предельно ясно, что прошло не меньше двух или трех месяцев. Будучи свободной, Лиза не замечала времени. Теперь же оно превратилось в одушевленную субстанцию, способную меняться в зависимости от ее настроения. Порой время было враждебно настроенным, и тогда секунды растягивались в годы, а годы – в вечность… А порой неожиданно сжималось, и все события проносились перед глазами кадрами ускоренной съемки.

Лиза заставляла себя не вспоминать о дочери – единственно важном человеке на свете. Няня позаботится о ней, непременно позаботится. У нее есть доступ к банковской карте, выделенной специально для нужд Настеньки. Денег там хватит на пару лет безбедной жизни. Только бы Зинаида Степановна не надумала отдать девочку в приют или соцзащиту! Пусть Настенька ждет свою мамочку дома. Мамочка скоро вернется. Обязательно вернется.

– У тебя странное лицо. О чем ты думаешь? – спросил Тубис.

– О своей дочери. Ты оставил ее без матери. Тебе не жалко ребенка?

Тубис усмехнулся:

– Я добр к детям. Но твою дочь мне нет, не жалко. Знаешь почему? Потому что ее не существует. Если бы у тебя был материнский инстинкт, я бы его почувствовал. Но попытка отличная. – Он подсел ближе, коснувшись бедром ее голени. Он начинал возбуждаться и в связи с этим собирался кое-чем заняться.

Лежа на спине, Лиза отрешенно смотрела в потолок, впервые за долгое время не испытывая дискомфорта от чужеродного вторжения. На какое-то мгновение ей стало наплевать на происходящее, а собственное будущее перестало волновать. И лишь тоска – тягучая и неизбывная – все сильнее сжимала сердце. Лизе померещилось, что за ней кто-то наблюдает. Она перевела взгляд на лестницу. На нижней ступеньке сидела овчарка и не моргая смотрела на нее.

Кирилл перекинул тяжелую спортивную сумку на другое плечо и поднялся по эскалатору. После духоты метро холодный уличный воздух мгновенно взбодрил его. Он быстро сориентировался, в каком направлении идти, и двинулся вперед, гадая, обернется ли удачей сегодняшняя вылазка. Он давно планировал это мероприятие, но то времени не было, то желания, а то и главного действующего лица.

Последний раз Кирилл виделся с улыбчивой официанткой (а заодно и владелицей кафе) месяца два назад. Она показалась ему столь растерянной и беззащитной, что захотелось сделать ей что-нибудь приятное. Что именно – долго думать не пришлось. Маргарита сама призналась, о каком сюрпризе мечтает. Закупив все необходимое для фейерверка и выбрав подходящую площадку неподалеку от кафе, Кирилл наведался в гости. Дважды он не заставал Риту на месте. Сегодня была третья попытка.

По дороге к ресторанчику Кирилл задумался о том, как быстро бежит время. Совсем недавно он встречал Новый год, мучаясь дилеммой, как жить дальше: пытаться узнать прошлое или сосредоточиться на настоящем. Знакомство с доброжелательной девчонкой пришлось тогда как нельзя кстати. Возможно, Рита и не подсказала ему решение, но здорово отвлекла его от мрачных мыслей и помогла собраться с духом. Подумать только – уже четыре месяца минуло с тех пор. Четыре месяца, в течение которых не происходило ничего особенного, кроме, пожалуй, того, что он с удовольствием просыпался, с удовольствием проживал день и с удовольствием ложился спать. Он по-прежнему работал на стройке, испытывая странное наслаждение от изнуряющего физического труда и незамысловатых бесед с коллегами. Все было просто и где-то даже скучно. Но эта скука была именно тем, в чем он нуждался в данный момент.

Кирилл не помнил своего прошлого, но чувствовал, как клокочет внутри накопленное годами напряжение. Благодатная рутина, в которую он сознательно себя окунул, по капле выжимала из него это напряжение. Он все реже задумывался о прежней жизни, перестал строить догадки об истинных причинах своей амнезии, с каждым днем ему становилось легче дышать. Кирилл преображался в другого человека – свободного от намеченных путей и целей, от тягостных обязательств и разрушительных воспоминаний. Ему не нужно было соответствовать какому-то образу, поражать чье-либо воображение. Он просто жил, радуясь элементарным вещам. И это чертовски ему нравилось.

Лишь иногда монотонный распорядок жизни нарушали тревожные вспышки дежавю. Работал Кирилл или отдыхал, молчал или разговаривал – внезапно настоящее наслаивалось на возникшую перед глазами картинку. И непреодолимое ощущение того, что это случалось когда-то раньше – звук, цвет, запах, движение, – повергало его в короткое оцепенение. Он замирал, невольно пытаясь вспомнить, где и когда уже испытывал нечто подобное, но картинка меркла, и тусклая пустота занимала ее место. Сначала Кирилл расстраивался, а затем научился не реагировать. Он знал, что однажды память вернется. Так зачем напрягаться напрасно?

Жаль, он не умел контролировать свои сны. Они были странные и гнетущие. Порой ему виделась женщина, точнее, ее образ, ибо лицо было не в фокусе, и при всем желании он не мог разглядеть ее внешность. Женщина находилась рядом, так близко, что Кирилл мог коснуться ее. Он понимал, что они не просто знакомы – близки, как родные люди. Их что-то связывало, держало вместе. Однако он боялся притронуться к ней или заговорить. Он чувствовал себя школьником, которому запретили покидать класс на перемене… Все его друзья бегают на улице, а он вынужден сидеть взаперти, осознавая нелепость ситуации, но не смея нарушить приказ. Кирилл просыпался с невнятной тоской в сердце и долго лежал без сна, глядя в потолок. К счастью, такие странные кошмары случались нечасто. В основном Кирилл спал без сновидений.

Иногда он вспоминал Максима и доктора Джекила – они могли бы объяснить, кем была эта неприступная женщина из его снов. Наверняка она являлась важной частью его прежней жизни, коль подсознание постоянно генерирует ее образ. Однажды после особенно яркого сновидения Кирилл всерьез задумался: не связаться ли с Максом и Джеком? Но в ту же секунду отверг эту идею. Он решил, что для него это лучший выход и не стоит идти на попятную. Даже если в прошлом он с легкостью менял свои решения, в настоящем предпочитает постоянство. А что до тайн… Каждая тайна разгадывается в свое время.