Читать книгу "Что рассказал мне Казанова - Сьюзен Сван"

Люси стало интересно: что бы подумала Эме о вере Желанной Адамс? Истинно значимой является только вера, основанная на человечности, а не рабское следование доктрине. Может быть, она бы даже с этим согласилась.

В «Арасте» на стойке портье девушку уже дожидалась записка.

Дорогая мисс Адамс!

Теодор сказал мне, что вы остановились в «Арасте», и я пишу с целью предложить вам свои услуги. Я приду завтра в одиннадцать часов утра, чтобы изучить ваш документ. Пожалуйста, позвоните мне, если вам не подходит предложенное мной время.

Записка была подписана: «Эндер Мекид», также имелся и номер телефона.

«А мистер Мекид отличается оперативностью», – подумала она. Интересно, не будет ли он похож на того библиотекаря из Болгарии, специалиста по манускриптам, которого Люси встретила на конференции в Торонто, – чрезвычайно учтивого человека, курившего трубку, с лохматыми, длинными седыми волосами и маленьким блокнотом, в котором были записаны его любимые стихотворения. Вообще-то, она готова смириться с любым занудой, лишь бы он перевел ей манускрипт.

Из номера Люси позвонила Ли на Крит и рассказала, что добралась нормально, не считая происшествия в афинском аэропорту.

– После древнего мира с его мудростью возвращение в современность пугает, – сказала Ли.

– Думаю, что мы ничего не можем поделать с неожиданностями. Минойцы ведь, если не ошибаюсь, жили в постоянном страхе перед землетрясениями?

– Это верно, Люси. Но если верить статистике, то в среднем шансы пострадать от взрыва такие же, как и возможность выиграть в лотерею.

Затем, слегка запинаясь, Ли сказала Люси, что скучает по ней. Они с Кристин приехали в Архан, это на северном берегу Крита, но музей, где были выставлены кости минойца, предположительно принесенного в жертву, оказался закрытым. Но они не особенно расстроились – посмеялись над этим и провели весь день в баре. Этим утром Ли собиралась улетать в Бруклин.

После того как Люси положила трубку, ее вдруг поразило, что во время путешествия Ли постоянно присматривала за ней с неподдельной заботой. Девушка принялась распаковывать вещи, неожиданно осознав, что благодарна любовнице своей матери за это путешествие и уже даже испытывает легкую ностальгию. Люси вытащила подарок своей спутницы, купленный в первый день в Венеции, и поставила его на комод, только сейчас вдруг заметив две головы над парой больших грудей; затем развесила одежду, и, когда все было сделано, вытащила синий блокнот, который приобрели сегодня утром в супермаркете Гераклиона. Она не вела дневник со школы. «Вторник, 28 июня. Я прилетела в Стамбул и поняла, что скучаю по невозмутимости Ли, – написала Люси на первой странице. – Она не полагалась на меня, в отличие от матери. Наверное, именно поэтому Китти была с ней, так как могла рассчитывать на силу своей подруги, когда ее собственную высасывал этот мир. В общем, мы с Ли решили дружить, и это хорошо».

Люси остановилась и посмотрела на двухголовую фигурку на комоде. Затем приписала: «Главный Вопрос Дня: Какая картинка в мире самая простая? Выученный Урок: Две женские головы рядом. Этот образ стар, как само время».

Довольная проведенным днем, Люси забралась в постель.

Ее отель располагался в Султанахмете, старом европейском квартале Стамбула. Люси распахнула занавески навстречу утреннему свету и увидела целую улицу потертых временем, обшитых досками домов с открытыми верандами, заставленными старым хламом и поломанной мебелью. Ее комната находилась прямо напротив покрытого трещинами многоквартирного дома, окна которого по большей части были закрыты серыми шторами. Здание и деревянные постройки рядом с ним окружали высокие деревья, растущие как сорняки, закрывающие солнце. В это утро в комнате было влажно и темно, наверное, именно поэтому в ванной до сих пор мокро.

По высокой винтовой лестнице Люси взобралась на верхнюю террасу позавтракать. Отсюда было видно море, сияющее серовато-голубым цветом в утреннем тумане. Она смотрела на него в изумлении, поглощенная завораживающей утренней неподвижностью и нежными, веероподобными следами на волнах, которые оставляли грузовые суда.

– Почти как в Нью-Йорке, не правда ли, мадам?

Люси повернулась и увидела портье, который поселил ее в номер прошлой ночью. Если верить табличке, приколотой к пиджаку, звали его Азиз. Он махнул рукой в сторону холмистых берегов, заполненных разноцветной россыпью офисов и многоквартирных жилых домов. Позади Азиза официантка разносила тарелки с бледно-желтым сыром, помидорами, оливками и свежим, вкусно пахнущим хлебом. Похож ли Стамбул на Нью-Йорк? Атмосфера здесь неожиданно оказалась более северная, даже слегка русская. А ветер был холоднее, чем на Крите, хотя это еще ни о чем не говорило. На террасе чувствовался слабый металлический запах.

– Вы добавляете в газ свинец? – спросила девушка, и портье кивнул.

– Кругом сплошные выхлопные газы, дым заводов, так что прогресс равен загрязнению. – Азиз мрачно покачал головой, провожая ее к столику. Когда Люси села, он спросил, не желает ли она взять его в качестве сопровождающего во дворец Топкали.

– Вам нужен проводник. Мужчины в Стамбуле плохие, очень плохие! Вам нужен защитник.

– Думаю, что справлюсь сама, – сказала Люси, подумав, как хорошо, что с ней не поехала Ли. Постоянное приставание к женщинам на улицах турецкой столицы просто взбесило бы ее.

– Нет-нет! – воскликнул Азиз. – Вы не знаете Стамбула. Здесь всегда нужен мужчина рядом.

– Но вы же работаете здесь, в отеле, – возразила она.

– Сегодня я простужен, слишком болен для работы. Так что могу проводить вас в Топкали. Туда нельзя идти без мужчины, – сказал портье.

Люси услышала как рядом кто-то добродушно рассмеялся.

– Ох, прекратите, мой друг. Рыцарство и покровительство – это, в сущности, такой шантаж, – раздался мужской голос, говорящий с легким нью-йоркским акцентом.

Она обернулась и увидела высокого молодого человека, стоящего у нее за спиной. Его привлекательное лицо за огромными очками было изящным и утонченным. Несмотря на свою американскую речь, он выглядел как турок или даже как уроженец Израиля. Проигнорировав Азиза, незнакомец спросил:

– Надеюсь, я не ошибся? Вы – Люси Адамс? Мне сказали, что вас можно найти здесь. Меня зовут Эндер Мекид.

– Вы друг Теодора? – спросила Люси, вставая со стула.

– Да, мы выросли с ним вместе здесь, в Стамбуле. Теперь я живу в Бостоне. – Эндер Мекид что-то сказал по-турецки Азизу, сверлящему его взглядом. – Я заказал для нас чаю, – объяснил он, когда портье мрачно удалился на кухню. – И велел ему больше не беспокоить вас.

Они стояли, неуверенно смотря друг на друга. Люси надо было так много рассказать переводчику, что она не знала, с чего начать.

Эндер взял старый переплетенный в кожу манускрипт, который Люси принесла из своей комнаты, и провел пальцами по странным извилинам, вырезанным на обложке. Они сели за столик под ветвями большого платана, так чтобы солнце не падало на страницы. Мекид медленно пролистал страницы и затем погрузился в задумчивое молчание.