Читать книгу "Центровая - Владимир Колычев"

– Да, с заказчиком бухала, – смело глянув ему в лицо, сказала я.

– С каким, к черту, заказчиком? – Он грубо схватил меня за шиворот и как нашкодившую кошку затолкал в дом.

– Тебе какое дело? Я же для тебя никто! Вещь, которую в любой момент можно выбросить, рассказать про нее другу! Как ты меня опускал, можно изложить, да?

Медяк влепил мне пощечину, но истерику этим не сбил. Напротив, мое возмущение только усилилось.

– Давай, бей! Убить можешь, мне все равно! Хочешь, на панель сдай. Лучше с первым встречным, чем с тобой!

Он снова схватил меня за грудки, с силой тряхнул и крикнул:

– Ты что несешь, дура?

– Я у Яши Балагана была! Товар хотела ему задвинуть, он когда-то просил. Знаешь, что я от него услышала? Оказывается, ты меня опустил. Со мной теперь можно как со шлюхой. Зачем ты ему это рассказал?

Медяк смотрел на меня исподлобья, буравящим взглядом, его желваки нервно вздувались, на лбу выступила и запульсировала вена.

– А разве я тебя не опустил? – зло спросил он.

– Козел ты!

Он ударил меня наотмашь, внешней стороной ладони. Я отлетела к стене, в падении головой стукнулась о подлокотник дивана. Перед глазами все плыло, ноги подкашивались, да и не было никакого желания подниматься. А зачем, если Медяк реально меня опустил? Как перед нашими пацанами, так и перед чужими. Вся Москва знает, какое я ничтожество.

– Зачем он тебе это сказал? – спросил Медяк, сел на диван, положил руку мне на голову. Я как собачка сидела на полу у его ног. То ли погладить он меня хотел, то ли кулаком пристукнуть. Все равно.

– А трахнуть меня собирался. Я же шлюха, да?

Я не намеревалась щадить Балагана. Пусть Медяк сцепится с ним, они друг другу глотки перегрызут.

– А разве нет? Что еще он говорил?

– То, что я шлюха, которую может трахнуть каждый. Дик, Проха!.. Это же все нарочно было подстроено! Ты подговорил их, машину мне сломал, все нарочно устроил, хотел, чтобы они втоптали меня в грязь, опустил меня в собственных глазах!.. Зачем они это делали со мной? Почему ты разрешил им это? – в отчаянии простонала я.

– Это Балаган тебе сказал? – озадаченно спросил Медяк.

– Да!

– Не мог он тебе этого сказать.

Да и не говорил он мне ничего, я сама догадалась. Давно должна была сообразить, зная, с каким чудовищем живу.

– И о том, что ты Лизу подставил, сказал.

Медяк схватил меня за шкирку, оторвал от пола, швырнул на кресло. Навис надо мной, пристально и зло глядя в глаза.

– Не мог Балаган тебе этого сказать! – гаркнул он.

– Но ведь было! Какой же ты урод! Зачем ты Дика на меня натравил?

– А в грязь тебя, суку, втоптал! Ты это правильно поняла! Самоед и Кречет тебя трахали! Почему Дик не мог? Он это сделал и получил! Любой схлопочет! Ты тварь, но моя! Я кого угодно за тебя урою! Яша с тобой был?

– Да!

Да, я тварь, но хочу отомстить! Желаю наказать Медяка за его скотство, да и Балагана, который вез меня к себе на квартиру, чтобы поиметь. Пусть Медяк его за это застрелит и сам подохнет! Достанется, конечно, и мне, но я уже ничего не боюсь.

– Урод! – сквозь зубы прорычал Медяк.

– Ты сам урод! Зачем ты ему про меня рассказал?

– Не помню ничего. Нажрались мы. – Он обращался не ко мне, а к себе самому. – Но про Дика я ничего не говорил. И про Лизу.

– А Лизу зачем подставил?

– Не до Славы мне тогда было, поэтому и подставил. Чтобы он к тебе не сунулся, презирал тебя, – глядя на меня, с закипающей злостью сказал он. – А если бы он полез, я бы его грохнул!

Слава решил, что это я подставила Лизу. Именно для того Медяк и заваривал эту кашу с ней. Он ведь не Лизу подставлял, а меня. Эта сука со Славой живет, а я дерьмом тут захлебываюсь.

– Какое же ты чудовище!

– Да? А кто мне эту идею подсказал? – спросил Медяк и ухмыльнулся. – Ты меня и навела на нее. Помнишь, как ты Лукашевича под бабу хотела подставить? А я Славу под Лизку подвел. Шлюха она. Грек подъехал к ней, она сначала шуганулась, типа я не такая, а потом ничего, раздвинулась. А я тебя пользовать буду! Только я! А уйдешь к Славе, я его грохну! А тебя дальше иметь буду!

– Какая же ты мразь! – Я не выдержала и плюнула ему в лицо.

В прошлые времена он бы утерся и улыбнулся, как будто так и надо. Но в той жизни я не принадлежала ему, а сейчас Медяк держал меня за последнюю тварь. Поэтому он схватил меня за воротник и брючину, а потом швырнул на пол, да так, что я больно ударилась животом.

Стиснув зубы, я перевернулась на спину и с ненавистью посмотрела на него.

– А с Балаганом так слабо! Ты только с бабами герой!

– Балаган свое получит! – расстегивая ремень, осатанело сказал Медяк. – Да и ты тоже огребешь!

Я знала, что сейчас произойдет, но сил сопротивляться больше не было. Я ведь уже далеко не та, какой была в недавнем прошлом. В моей душе жила рабыня, которая при всей своей вздорности боялась жестокого господина. Но все же она бросала ему вызов.

Блеф в умелой постановке – сильная вещь. Я не раз в этом убеждался. Но сработает ли это с Лизой? Если нет, то обратной дороги у меня не будет. Может, я зря это затеял?

Положив трубку на рычаги, я зло посмотрел на Лизу.

– Что случилось? – настороженно спросила она.

Может, вину за собой чувствует, поэтому и забеспокоилась?

– Ничего, – сквозь зубы процедил я, повернулся к ней спиной, вышел на кухню, там взял сигарету, закурил.

Лиза не заставила себя долго ждать.

– Может, скажешь, что произошло? – спросила она, положив руку мне на плечо.

Я физически ощутил ее внутренние вибрации.

– Произошло. Балаган что-то против меня затеял. Не нравится ему, что я не отстегиваю.

– У вас же договор. – От нервного напряжения ее пальцы вдавились мне в плечо.

– У меня договор с частным детективом.

– С каким еще частным детективом?

– Который следит за тобой.

– Следит за мной?! – Лиза дернулась так, как будто через нее пропустили электрический ток.

Она оторвала от меня руку, как будто я был источником высоковольтного напряжения.

– Ты сегодня ходила к Яше Балагану.

– Я ходила к Яше? Ты с ума сошел? – истерично взвизгнула Лиза.

– Я не схожу с ума, а всего лишь констатирую факт. Ты была у Балагана, и мне сейчас об этом доложили. Я же не спрашиваю, зачем ты к нему ходила.

– Я не ходила.

Я вяло махнул рукой. Дескать, против фактов не попрешь, поэтому отпираться бесполезно. Пусть она лучше молчит, чем оправдывается впустую.