Читать книгу "Северная Граница - Феликс В. Крес"

— Ли-и-не-ез!

Амбеген, медленно двигавшийся следом за всадниками, услышал этот крик, но не понял, в чем дело. Линез тоже его услышал и легко расшифровал причины столь неожиданной фамильярности. Впрочем, он и сам уже видел, что произойдет. Голос Терезы лишь подсказал ему, как именно поступить; сотница явно на него рассчитывала.

Так оно и было. Терезе не раз и не два приходилось взаимодействовать с пешими лучниками; она видела магната в сражении с золотыми и теперь могла не сомневаться: этот человек явно знал свое дело. Оставалось лишь надеяться, что он еще не разучился принимать решения. Тереза догадывалась, чем закончится эта мнимая атака: четверть тысячи солдат бросали вызов вшестеро большему противнику! И разумеется, этот вызов был принят!

Амбеген рассуждал как настоящий топорник: атаку тяжеловооруженных пехотинцев встречают на месте… Но в начале битвы он еще мог маневрировать всей своей группировкой, однако, выдвинув вперед конницу, Амбеген сам себя обездвижил. И одновременно спровоцировал контратаку всей серебряной линии; полторы тысячи алерцев на вехфетах двинулись навстречу Терезе. И изменять что-либо было поздно, оставалось лишь побеждать врага силами втрое меньшими!

Линез галопом подскакал к Амбегену. Наклонившись к коменданту, он бросил сквозь зубы, так, чтобы не слышали солдаты:

— Ради всех сил, комендант, иди за мной, и, быть может, кто-нибудь еще уберется отсюда живым!

Он показал на клинья тяжеловооруженных солдат и вместе с ними помчался за конниками. Лучники тоже неслись по размокшей земле, словно пытаясь догнать конницу. Справиться с неприятелем можно было только одним способом — ударить в длинную линию вражеских войск и проломить ее в середине, прежде чем подоспеют силы с флангов. Если солдаты будут стоять в обороне и ждать, то противник просто-напросто уничтожит конницу Терезы и окружит пехоту со всех сторон, а это не что иное, как самое настоящее самоубийство! Тогда как сотница тоже не могла вернуться, чтобы перегруппировать силы и успешно взаимодействовать с пехотой, как это было в прошлый раз. На такой маневр не хватило бы времени. Лишь атака еще давала какие-то шансы…

У командиров армектанских солдат было достаточно времени, чтобы рассмотреть вражескую группировку и оценить, какие войска входят в ее состав. Прежде всего, то были потрепанные в сражениях, случайные, собранные откуда попало солдаты, так что вряд ли можно было говорить о согласованных действиях… К тому же строй противника развернулся чересчур широко, чтобы им можно было легко управлять; поскольку кони были быстрее вехфетов и конница людей легко могла зайти с флангов, алерцы намеренно рассредоточились по полю.

Но главное — эта армия противника целиком состояла из алерцев! Из отважных, но недисциплинированных воинов на выносливых, но непослушных животных.

Решение Тереза приняла мгновенно — обычно у командиров конницы нет времени на долгие размышления. И ее план был вполне разумен.

Зато Амбеген полностью утратил контроль над происходящим, и это произошло за каких-то несколько секунд. Полдня он управлял сражением так, словно лично командовал всеми тремя армиями, не только людьми, но и алерцами. Теперь же он сделал себя командиром ста двадцати топорников, ибо именно столько солдат осталось в его распоряжении. Он понял свою ошибку и сумел принять ее к сведению. Это еще раз показало, что все-таки, несмотря ни на что, он прекрасный командир. Амбеген не стал хвататься за голову или пытаться предотвратить неизбежное, — наоборот, смирившись с существующим положением дел, он доверил судьбу сражения сотникам, поскольку это было лучшее, что он еще мог сделать.

Амбеген прокричал офицерам тяжелых клиньев соответствующие приказы, соскочил с коня, передав поводья в руки гонцам, и отцепил от седла свой топор. Командир тяжеловооруженных солдат должен вести своих воинов пешим, чтобы собственные ноги подсказывали ему, как быстро и как долго эти люди могут бежать. Взглянув в сторону Линеза, который к тому времени возглавил лучников, надсотник сбросил военный плащ, обнажая сверкающую холодной сталью простую кирасу щитоносца, потом указал подсотникам направление и бросился вперед так, словно хотел обогнать и лучников, и конницу. Четыре клина тяжелой пехоты рванулись следом за ним.

И тогда Непостижимая Госпожа Арилора, увидев пятьсот армектанских солдат, которые взялись совершить невозможное, улыбнулась им и начала раздавать награды… Военная удача не подвела легионеров. Единственная на свете удача, которая просто так никогда не приходит…

Сперва рассыпался край левого фланга алерцев, ибо именно туда послали самые слабые, самые пострадавшие отряды; этот фланг, находившийся дальше всего от сражения, мог отдыхать, в то время как стаи правого фланга, самые сильные в строю, должны были отразить возможную атаку Золотых Племен. И вот сейчас не видевшие отдыха целых три дня, ослабленные ранами вехфеты предали своих хозяев на левом фланге. Они отказывались слушаться, боролись со всадниками, убегали, оставались позади… Несколько животных упали, возможно, они бы еще могли стоять в шеренге, но бежать уже были не в состоянии. Таким образом, развалился конец строя, состоявший из полутора сотен всадников. Весь левый фланг сломался — не в силах успеть за центром, он изгибался назад, подобно половине гигантской подковы.

Вторая половина подковы образовалась из могучего правого фланга, но на этот раз виной тому были не вехфеты и не раненые воины. Внезапные перемещения войск раздразнили огромную стаю золотых, ту самую, что бессмысленно гналась за несколькими всадниками, и теперь она стремительно неслась на серебряных; ей оставалось преодолеть всего треть мили. И движение правого фланга тут же остановилось; его поворачивали лицом к новой опасности, которая могла оказаться смертельной. Серебряные всадники пытались обойти имперцев с фланга, и, если бы золотая стая напала на них сзади, началась бы обычная бойня. Таким образом, почти полутысячный отряд алерцев был выведен из сражения с легионерами.

Теперь конникам Терезы противостоял только центр — сомкнутый, состоящий из достаточно сильных отрядов, но окружить ее войско алерцы уже не могли. Один из алерцев вырвался далеко вперед, и сотница выбрала точку за его спиной. Именно туда она нанесет свой удар.

Она все еще шла рысью, спокойно, контролируя все свои действия. Кони двигались тяжелее, чем обычно, холодная грязь степи хватала их за копыта. На полпути она послала сигнал своим: «Клиньями — в стороны!» — и отряды разошлись веером, словно именно они намеревались окружить более сильного противника. Алерская линия тут же растянулась, предотвращая подобный маневр, и тогда свисток послал новый сигнал: «Клинья — ко мне!» А потом: «Галопом!» И снова, опять и опять: «Ко мне! Ко мне! Ко мне!»

И тут произошло событие, которое потом обросло солдатскими легендами. Конники еще шли рысью, но уже переходили на галоп, как вдруг из гущи собирающихся в кулак клиньев вырвались вперед две фигуры. Они мчались быстрее коней, буквально летели над землей, оставляя легионеров далеко позади!.. А потом двое гвардейцев-гадбов разом взмыли в воздух и столкнулись с одиноким воином, сбросив его со спины вехфета! В мгновение ока там образовалась куча из трех или четырех алерских животных и стольких же всадников!..