Читать книгу "На пути Орды - Андрей Горюнов"

* * *

На востоке небо начало светлеть. Туман в низинах таял, исчезал. Наконец первые лучи солнца, пробив густой туман, озарили сверкающее росой поле перед Берестихой.

С опушки, от татарского стана, отделился одинокий всадник и стал, пересекая поле, медленно приближаться к Берестихе…

Тем временем вдоль опушки, не покидая густого кустарника, перемещались в тумане две человеческие фигуры: лучник Еланда, опытный стрелок, старик уже, лет шестидесяти, и молодой ученик, мальчик лет двенадцати. Ученик нес на плече огромный лук Еланды – в полтора человеческих роста. За плечами ученика висел колчан с пятью большими – величиною в рост мальчика – стрелами. Еланда с учеником скрытно от защитников крепости перемещались в ту точку, в которой кусты опушки подходили ближе всего к месту предстоящего единоборства.

* * *

Всадник Онгудай – лучший рубака Орды Чунгулая – спешился метрах в ста от стен Берестихи. Он спешился именно с той стороны Берестихи, к которой кусты опушки подходили ближе всего… На Онгудае был обычный татарский шлем – стальная шапка с меховой опушкой, легкая кольчуга. На левой руке Онгудая был надет небольшой круглый татарский щит. На поясе у Онгудая слева висела сабля в ножнах, под правой рукой на поясе – булава, ближе к спине тяжелый метательный дротик и тоже справа, но ближе к животу, – кривой татарский нож…

* * *

– До места схватки отсюда не меньше двух полетов обычной стрелы… – сказал ученик Еланде, протягивая ему лук.

– Не меньше, – согласился Еланда, оценивая расстояние. Приняв лук, Еланда погладил его, любовно, как живое существо, после чего начал осматривать узлы крепления тетивы…

Осмотрев лук, он вручил его ученику, – просто чтоб тот держал его в вертикальном положении. Довольно бесцеремонно повернув ученика к себе спиной, Еланда стал осматривать оперения стрел, торчащих из колчана за спиной ученика… Задумчиво щурясь, Еланда выбирал стрелу, сверяясь с расстоянием. Место схватки было хорошо видно сквозь ветви кустов…

* * *

Из крепости вышел Николай Аверьянов – в трехцветке, с мечом у пояса, но без щита. Справа на поясе у Коли висели нунчаки, ближе к спине сложенный в несколько раз боевой кнут, а ближе к животу – обычный десантный нож.

Николай снял с пояса меч вместе с ножнами… Обнажив оружие, он отбросил ножны подальше, чтобы не мешали.

Онгудай вынул саблю из ножен и взвесил ее в руке – красноречивым, угрожающим жестом. Он сразу же, как только противник показался в воротах крепости, оценил его тщедушность и невысокий рост. Да и не молод. Тридцать весен давно позади. В родном улусе Онгудая таких сажают на пирах к старикам. Двадцатилетнему Онгудаю этот полустарик был чуть повыше плеча: до подбородка примерно. Такого удобно рубить сверху вниз, плавно поддергивая саблю на себя, – сверху и наискосок. Старикан не взял даже щита, – понятно, щит – это тяжесть. Бой будет недолгим. Пустые ножны, болтаясь на левом боку, даже не успеют помешать, – решил Онгудай.

Сотни пар глаз наблюдали за ними, – с опушки, со стен Берестихи.

Противники, глядя друг другу в глаза, стали осторожно сближаться, выбирая момент нападения, одновременно готовясь к отражению атаки…

* * *

Наконец-то Еланда выбрал стрелу – по оперению. Достав ее из колчана, он внимательно осмотрел остро заточенный наконечник и приложил стрелу к луку.

– Ты всегда так долго готовишься к выстрелу, мастер… – сказал ученик.

– Да, – согласился Еланда. – Верно. Меня так учили: подумай… и стреляй!

Указательный и средний пальцы правой руки легли на основания стрелы возле тетивы. Левая рука удобно взяла лук, захватывая его поочередно пальцами, как бы перебирая, – начиная с мизинца и кончая указательным…

* * *

Николай умел фехтовать. В цикл восточных единоборств, освоенных им, входил и японский меч. Русский меч, конечно, отличался от японского, но не слишком.

Онгудай, сила которого и хорошо поставленный рубящий удар во многом заменяли ему вычурную технику, был великим практиком. Он знал всего три-четыре удара, но за свою короткую кочевую жизнь в орде, в среде без устали рыскающих по степям и полям убийц и разбойников, он отправил на небеса не одну сотню человеческих душ. Он был уверен в своей победе.

Коля мог брать только скоростью и техникой. Он не надел щита, так как не умел работать с ним. Щит только мешал бы ему, снижал скорость маневра и темп. По этой же причине он не надел и шлема. Ему было проще уклониться, чем нести на голове лишние два-три килограмма железа.

Он не был уверен в своей победе. Николай прекрасно знал, что в жизни нередко складываются ситуации, при которых тренированность, знания, умения, нажитый тяжелыми трудами профессионализм падают ниц перед простой животной силой, природным умением, вложенным свыше, от рождения. Да, без наук далеко не уедешь, – верно. Но этот фактор начинает работать лишь при беге на длинные, а порой очень длинные дистанции. В коротком, скоротечном бое инстинкт, природа могут одолеть, – достаточно ведь пропустить всего один удар. Он будет первым, единственным и вместе с тем последним. Коля не был уверен в победе, он был уверен в себе. Победа не придет сама, она постарается улизнуть. Ее нужно поймать, вырвать. Не надо уверенности. Уверенность слепа, расхолаживает. Он еще раз окинул противника оценивающим взглядом. «Молод – это его плюс, – сила и скорость реакции. Но и горяч, самонадеян, – сразу два минуса. Силен и огромен размером – дикая мощь молодого животного. Это его плюс. Но и неповоротлив, – высоким труднее держать равновесие. Минус. Привык идти напролом и бить во всю мощь. Если попасться ему под удар – то „напролом“ и мощь – два его плюса. Но ведь о тактике „фальшивого“ боя, об имитации угроз он знает едва ли даже десятую часть того, что знаю я, Аверьянов. И это – минус. Он уверен, убежден в своей несокрушимой, свирепой силе. Убежденность в своей несокрушимости – плюс. Но вот отсутствие сомнений – минус. Он не знает, что связался с Аверьяновым. И это плюс, – нет у него предвзятости. Но он не знает и того, как можно внезапно обжечься на мне. Минус. Я тоже ничего не знаю о нем. Кроме одного – легкой победы не надо ждать, не жди. Не бойся. Сосредоточься. Напрягись. Теперь расслабься. И победи!»

В первые же секунды боя зрители по обеим сторонам поняли, что у них на глазах разворачивается невиданное зрелище: могучие удары Онгудая разрубали воздух, – Коля успевал уйти из-под удара; тяжелый Онгудай, промахиваясь, терял на доли секунды темп.

Следовал молниеносный ответный удар, но Онгудай успевал закрыться щитом. Два раза спасла Онгудая кольчуга…

* * *

Еланда глубоко вздохнул и поднял лицо к небу. Там, в вышине, качались ветви берез…

– Что ты делаешь, мастер? – спросил ученик.

– Жду ветра, – ответил Еланда.

* * *

Коля Аверьянов чуть-чуть не успел… Рубящий удар Онгудая пришелся ему сбоку, самым концом сабли – по грудной клетке, и далее, скользя, по животу… Трехцветка распоролась, но кровь не брызнула. Зрительские «трибуны» взревели…