Читать книгу "Ловушка для Катрин - Жюльетта Бенцони"

Человек, который эскортировал их как тень, мог ли это быть ее единственный и любимый Арно?! Был ли он тем самым мужчиной, который держал ее в объятиях, с кем они вместе отдавались любви, который дал ей двух малышей?

Он был здесь, совсем рядом, и однако гораздо дальше от нее, чем тогда, когда их разделяли расстояние и стены Бастилии, ведь тогда Катрин вправе была думать, что их сердца бились в унисон. Что же произошло? Здесь была загадка, которую ее уставший от переживаний разум не мог решить. Человек сам по себе не может измениться до такой степени, только какая-нибудь сила, событие или живое существо могли быть причиной такой перемены.

Эта ужасная ночь открыла Катрин, что она не знала своего мужа или, вернее, что она плохо знала мир и людей войны.

Несмотря на перенесенные испытания, она о многом не имела представления. Например, об этих капитанах, великолепных и доблестных в сражениях, которые начиная со времени ее детства проходили перед ее восхищенными глазами. Теперь она знала, что они способны на лучшее и на худшее, что они редко бывают защитниками вдов и сирот, эти вдовы и сироты не из их касты; что между ними и народом этой огромной страны – пропасть!

Так, может быть, все дело в этой женщине, в этой авантюристке, которая осмелилась объявить себя Жанной д'Арк?

Но как Арно, ее Арно, мог стать тем чудовищем, которое она видела? Ведь никогда раньше ни испытания, ни несправедливость не толкали его на кровавый и беспощадный разбой. Что же случилось сейчас?!

«Это колдунья! – решила Катрин. – Это может быть только колдунья! Гореть ей на костре!»

Конечно, была еще ревность. Были и многочисленные вопросы и сомнения. Например, что делает Герцог Филипп в Шатовиллене, когда важные дела должны были удерживать его на севере страны? А может, и вправду болезнь матери была лишь предлогом, чтобы заманить сюда Катрин? Эрменгарда никогда не любила Арно и всегда делала все, чтобы привести Катрин в объятия Филиппа. Приключение в ронсевальском приюте не стерлось еще из памяти Катрин.

Их появление усилило энтузиазм наемников из-за добычи, которую они с собой привезли. Люди Дворянчика бежали им навстречу, громкими воплями поздравляя с благополучным приездом.

Их же предводитель, казалось, даже не заметил, что они уже прибыли. Он продолжал ехать ровным шагом, безразличный к оживлению, с которым встречали его возвращение, отгородившись от всех своим отрешенным молчанием.

За ним ехали только несколько всадников, точно повторявших его поведение, тесно окруживших лошадей Катрин, Готье и Беранже.

Наконец они приблизились к мосту. Над ними, как скала, возвышался замок. Не видно было никаких признаков жизни. Темный, похожий на гробницу, он хранил устрашающее величие.

Арно подъехал к Катрин. Он был еще бледнее, чем утром, его серое лицо казалось лицом призрака. Железной перчаткой он указал на замок.

– Вот цель твоего путешествия, – сказал он мрачным голосом. – Тебя ждут там! И здесь мы расстанемся…

Потрясенная, она резко повернула к нему голову. Но он не смотрел на нее, она увидела только упрямый профиль, жесткие черты и горькую складку рта, сжатого настолько, что он превратился в одну тонкую линию.

– Что ты хочешь сказать? – спросила она глухо.

– Что пришел час выбора для тебя… Ты должна выбирать между прошлой и настоящей жизнью. Или ты отказываешься войти в замок, или отказываешься от своего места подле меня… навсегда!

– Ты сошел с ума! – вскричала она. – Ты не можешь требовать этого от меня!

– У меня все права на тебя. До настоящего времени ты моя жена.

– Ты не тот, кто может мне помешать в последний раз видеть мою умирающую мать, чтобы отдать ей последний долг.

– Ты права, но при условии, что речь идет о твоей матери. Однако я знаю, что это не так. Тебя ждет не она: там твой любовник.

– Это ложь! Я клянусь тебе, что это не так! Мой Бог! Как сделать, чтобы убедить тебя? Послушай, дай мне войти, только войти, обнять ее в последний раз… Потом, я клянусь тебе моими детьми, я выйду.

В первый раз он посмотрел ей прямо в глаза, и Катрин была поражена его трагически пустым взглядом. Он устало пожал плечами.

– Может быть, ты и искренна. Но я знаю, что если ты войдешь, то больше не выйдешь. Они затратили слишком много усилий, чтобы ты приехала сюда. Тебя не выпустят.

– Тогда пойдем со мной. После всего для этой умирающей ты стал сыном, даже если и стыдишься этого. Ты был с ней добр когда-то, любезен, даже нежен. Она будет вдвойне счастлива видеть нас вместе. Почему бы тебе тоже не сказать ей последнее «прости»?

Она увлеклась этой мыслью. Ее бледные щеки покрыл слабый румянец, и глаза загорелись надеждой. Но Арно начал смеяться, и это был самый жесткий, самый сухой и самый трагический смех, какой только мог быть.

– Ну давай же, Катрин, поразмысли! Где твой ум? Мне войти с тобой, в то время когда уже в течение трех дней мы осаждаем замок, чтобы поймать эту лису в западню? Ты смеешься? Я оттуда не выйду живым. К тому же Филиппу представится прекрасная возможность: захватить жену и избавиться от мужа.

– Ты сумасшедший! – простонала она. – Я клянусь тебе, что ты сумасшедший! Герцога Филиппа там нет, я уверена! Он не может там быть…

– И все же он там, – раздался за спиной Катрин мягкий голос. К ним подъехал всадник.

Взглянув на его лицо, на его котту[12]с гербом, надетую на доспехи, Катрин узнала Роберта де Коммерси.

– Обворожительна! – оценил он. – Грязна до ужаса, но обворожительна!.. Кто она?

– Моя жена! – буркнул Арно, который явно не собирался представлять Катрин.

Большие глаза Роберта еще больше расширились.

– Скажите! Какая радостная встреча! И… по какому же делу прибыла в эту грязную дыру такая прекрасная и благородная дама?

Несмотря на его обаяние и элегантность, Дворянчик не внушал ни малейшей симпатии. Напротив, он вызывал у нее чувство омерзения, смешанное со злобой. Без него Арно, конечно, отправился бы искать убежище в Монсальви, и она сама сейчас не оказалась бы замешанной в эту грязную историю. Твердым голосом она ответила:

– Моя мать умирает в этом замке, в который мне якобы прегражден путь и который вы сами, кажется, осаждаете вопреки всем правам.

– Осаждаем? А откуда вы взяли, что мы осаждаем, милостивая дама? Вы видите здесь какие-нибудь военные машины, строителей за работой, лестницы, тараны? На мне нет даже каски. Нет, мы… просто проводим время на берегу этой очаровательной реки и ждем.

– Чего?

– Когда герцог Филипп решится выйти, всего-навсего, и, возвращаясь к тому, что я только что говорил, когда позволил себе вмешаться в ваш разговор, герцог там, я в этом уверен.