Читать книгу "Волшебная луна - Алисон Ноэль"

— Вижу, я тебя расстроил, — говорит Роман ласково. — Ведь я уже сказал: с Дейменом все будет хорошо. И даже более того, он станет резвей, чем прежде. Вот посмотри на него! Видишь, на щеках румянец играет, мускулы взбугрились? Очень скоро он станет прежним красавчиком. Не зря же ты вообразила, будто любишь его, и готова ради него на все, не задавая вопросов…

— Можно ближе к делу? — спрашиваю я.

Меня раздражает, как эти бессмертные злодеи любят выпендриваться.

— О нет! — отвечает Роман. — Я долгие годы ждал этой минуты. Не надо меня торопить! Видишь ли, мы с Дейменом — старые знакомые. Познакомились еще во Флоренции. — Заметив, какое у меня лицо, он прибавляет: — Да-да, я тоже был сиротой, самым младшим в приюте, и после того, как Деймен спас меня от чумы, я воспринимал его, как отца.

— А Трину, значит, как мать? — спрашиваю я, внимательно наблюдая за ним.

Лицо Романа становится жестким, и тут же он вновь заставляет себя расслабиться.

— Едва ли! Трину я любил — не боюсь в этом признаться. Я любил ее всем сердцем. Так же, как ты воображаешь, что любишь его. — Он показывает на Деймена. А Деймен уже выглядит таким, каким я его впервые увидела. — Я любил ее каждой частицей своей души. Я бы все для нее сделал… И я бы никогда ее не бросил, как ты — его.

У меня перехватывает горло. Знаю, я это заслужила.

— А для нее существовал только Деймен. Только Деймен. Всегда. Кроме него, она ничего не видела. Пока он не встретил тебя — в первый раз, и тогда Трина бросилась ко мне. — Он мимолетно улыбается, но улыбка тут же гаснет, Роман буквально выплевывает следующие слова. — Ради дружбы! Ей нужно было крепкое плечо, чтобы выплакаться. Я дал бы ей все, что угодно. Все на свете — но у нее и так все было. А того, что она хотела, я ей дать не мог — и не хотел. Деймена, блин, Августо! — Он встряхивает головой. — К несчастью для Трины, Деймену была нужна только ты. Вот так и возник любовный треугольник на четыре сотни лет. Ни один из нас не желал сдаваться… Пока мне не пришлось отказаться от надежды — потому что ты убила ее. Теперь мы никогда не сможем быть вместе.

— Так ты знал, что я убила ее? — В животе у меня скручивается тугой комок. — Ты все время знал?

— Дооооо! — Роман хохочет, в точности передразнивая Стейшу. — Все было учтено и продумано, хотя, надо сказать, ты меня здорово озадачила, когда бросила его и ушла. Я недооценил тебя, Эвер. Здорово недооценил. И все равно я держался своего плана. Я говорил Аве, что ты вернешься.

Ава.

Я смотрю на Романа широко раскрытыми глазами. Боюсь услышать, что стало с единственным человеком, которого я считала до конца надежным.

— О да, твоя дорогая подруга Ава! Ей одной ты могла довериться, правда? А оказывается, она когда-то гадала мне, и очень неплохо. С тех пор мы не теряли друг друга из виду. Представь себе, она сбежала, можно сказать, едва дождавшись, пока ты исчезнешь. И эликсир забрала. Оставила Деймена одного в этой комнате — беззащитного, беспомощного… Не задержалась даже, чтобы проверить, правильной ли была твоя теория. Решила — раз тебя все равно уже нет, так какая тебе разница. Знаешь, ты все-таки думай, Эвер, кому доверяешь. Нельзя быть такой наивной.

Сглатываю комок в горле и пожимаю плечами. Что я теперь могу сделать? Прошлого не изменишь. Можно только изменить то, что еще не случилось.

— А еще мне ужасно понравилось, как ты все разглядывала мое запястье — искала уроборос! Даже не подумала, что татуировку можно сделать где угодно. Мне вот захотелось на шее.

Я молчу. Надеюсь узнать что-нибудь еще. Деймен не подозревал, что среди бессмертных бывают негодяи, пока Трина не оказалась злодейкой.

— Я все это начал, — кивает Роман, прижимая руку к сердцу. — Я — отец-основатель племени Бессмертных Пройдох. Правда, в самый первый раз напиток нам дал Деймен. Зато когда действие эликсира начало проходить, он предоставил нам стареть и дряхлеть, а новой порции напитка не дал, пожадничал.

Я морщусь и пожимаю плечами. Больше ста лет жизни он им все-таки подарил, причем бескорыстно.

— И тогда я взялся за опыты. Учился у величайших алхимиков мира и, в конце концов, превзошел Деймена.

— Это, по-твоему, победа? Даришь и отнимаешь жизнь по собственной воле? Разыгрываешь из себя Бога?

— Я делаю то, что должен делать, — отвечает Роман, рассматривая свои ногти. — По крайней мере, я не бросил остальных детей из приюта. В отличие от Деймена, я не поленился разыскать их всех и спасти. Да, время от времени я набираю новых. Но уверяю тебя, я не причиняю вреда невинным. Только тем, кто этого заслуживает.

Наши взгляды встречаются, и я быстро отвожу глаза. Нужно было сразу сообразить, что Триной дело не ограничится.

— Можешь себе представить, как я удивился, когда прибыл сюда и обнаружил эту мелкую девчонку, которая сидит и охраняет Деймена, загородившись магическим кругом, а ее сестра тем временем бегает по городу, отыскивает ингредиенты и, того гляди, успеет состряпать противоядие до захода солнца. И ведь успела бы! Зря ты нарушила круг, Эвер. Лучше было подождать. Эти две соплячки достойны лучшего отношения. Ну, да я же сказал — ты постоянно доверяешь не тому, кому следовало бы. Словом, я тянул время, ждал, когда ты явишься и разрушишь магический круг. Я знал, что так будет.

— Ну и что с того? — Я смотрю на Деймена, потом на Рейн — она так и сидит, съежившись, в уголке, и боится шевельнуться. — Какая разница?

Роман пожимает плечами.

— А такая, что это его и убило. Он еще несколько дней мог бы прожить, если б ты туда не вломилась. К счастью для тебя, у меня было с собой противоядие, и мы вернули его к жизни. И хотя цена весьма и весьма велика, что сделано, то сделано, правда? Назад дороги нет. Нельзя. Вернуться. В прошлое. Ты это знаешь лучше, чем кто-нибудь другой, верно?

— Хватит! — Я сжимаю кулаки.

Пора устранить его раз и навсегда.

А что? Деймен спасен, Роман больше не понадобится.

Только я не могу. Неправильно это. В смысле, он действительно спас Деймена. А я не могу просто взять и уничтожить человека только потому, что он, по моему мнению, плохой. Могуществом нельзя злоупотреблять. Кому много дано, с того много спросится, и так далее.

Я разжимаю кулаки, а Роман говорит: — Мудрое решение. Не следует совершать необдуманных поступков, хотя скоро у тебя будет большой соблазн это сделать. Видишь ли, Эвер, у Деймена и правда все будет хорошо, он останется здоров и в прекрасной форме, но тем тяжелее, увы, будет тебе, когда ты поймешь, что вам никогда уже не быть вместе.

Я смотрю на Романа. У меня дрожат пальцы, глаза сверкают. Я отказываюсь ему верить! Деймен жив, я жива — что может встать между нами?

— Не веришь? Отлично, вперед! Любите друг друга, дойдите до конца, а там увидите. Мне-то что? Деймену я уже много веков ничем не обязан. Так что совесть меня мучить не будет, когда ты набросишься на него с объятиями, а он от этого умрет.