Читать книгу "Шанс? Жизнь взаймы - Василий Кононюк"

Некоторые его поддержали, а некоторые, в том числе и атаман, молчали задумчиво. Их легко было понять. Не выйдет неожиданно напасть на противника, у которого ушки на макушке, который неизвестно где прячется, а гоняться за татарами себе дороже. Одно дело, когда ты их на копья гонишь, – тогда можно перетерпеть и пожертвовать несколькими лошадьми, которых они обязательно подстрелят. Дай бог, чтобы этим потери ограничились, а просто так гонять – кровью умоешься. Все кончится тем, что татары уйдут, может, не все, но и с нашей стороны от напрасных потерь никто не застрахован. А потери без добычи воспринимаются казацкой демократической общественностью очень болезненно.

Пока слушал вводную и обсуждения, у меня возникли зарисовки возможного плана действий, но если ты не атаман и хочешь, чтобы этот план приняли, то так нужно дело повернуть, что якобы этот план атаман лично и придумал. Шансы его воплощения в жизнь от такой рокировки возрастают многократно. Дождавшись, когда атаман раскритикует предложенный Остапом и другими казаками план под кодовым названием «Чего тут думать – трясти надо» и все примолкнут, обдумывая другие пути нейтрализации разведчиков, мечтательно закинул:

– Вот бы их в Змеиную балку заманить – там бы они не убежали. Как в Киев ехали, Сулим сказывал, одна тропка там всего, и бурелома кругом нее тьма – пешим не продерешься.

– Да как ты их туда заманишь?

– Вот и я говорю: хорошо бы их туда заманить, – не отвечая на поставленный вопрос, настаивал я.

– Сулим, а что тебе посыл сказывал, куда крымчаки поехали? – после короткой паузы спросил атаман.

– Ничего не сказывал – кто его знает, где их черти носят.

– Да где им быть – крутятся возле того места, где их меняли. Их там недалече в лесу держали, в шатре, может, кто дорогу запомнил, – там будут тропки к нашему селу выискивать.

Атаман согласно качнул головой – видно, что-то уже придумал.

– Остап, бери свой десяток и езжай завтра с утра к Днепру, к большому дубу. Через Змеиную балку езжай. За собой ветки волоките – все одно след останется. Там татар ищите, но даже если найдете, не лезь, дальше езжай. Они, если не дураки, по вашему следу пойдут, а в Змеиной балке уже мы их встретим.

Первый этап вроде благополучно придумали таким, как себе его и представлял, вторая часть уже была более авантюрной, но не закинуть удочки я не мог:

– Эх, вот бы их всех туда заманить и одним махом прихлопнуть, вот бы дело было, добыча невиданная. Батьку, а может, их целая сотня с Крыма пришла – вперед разведку послали, а сами ждут в степи? Вот бы их всех в балку заманить, славно бы вышло, не то что пятерых прибить.

– Не балакай дурницы, Богдан, зима снежная, коням корм не добыть, одни они пришли тропу разведать, метки на тропе оставить. Всех остальных весной приведут.

– Там, где пять прошло, там и сотня пройдет. А даже и весной придут – для такого дела не жалко и до весны подождать: такая добыча часто не приходит. Раз уж ты, батьку, такую засаду задумал, так надо в нее щуку ловить, а не пескаря.

Казаки одобрительно загудели.

– Дело верное, батьку, – поддержал меня Остап. – В Змеиной балке что пятерых, что пять сотен положим, разницы нет. Деревья подпилим, как заедут, засеками тропу перекроем. И биться не надо: коней не выведут, а пеша – всех порубим и стрелами посечем, кто лесом выйти попробует.

Атаман молчал: политик в нем боролся с осторожным руководителем, справедливо считающим, что любой риск, если дело можно решить без него, избыточен. Я добавил еще один аргумент:

– Сегодня пятерых побьем – завтра другие пять приедут тропу вынюхивать. Если Бог нам сейчас поможет этих по ложной тропе провести, то можно спокойно спать: других уже не будет. А пристукнем всех одним махом, кто по той тропе в Змеиную балку полезет, – другие десять раз подумают, перед тем как к нам в гости соваться.

– Верно, батьку! Одним махом басурман побьем!

Атаман, подождав, пока все замолчали, недовольно глянув на меня, подвел итог нашим прениям:

– Остап, выезжаешь, как я сказал, завтра с утра. Шатер возьми – чай, не лето на дворе. Как на битую дорогу возле дуба выедешь – там следы искать будешь, заночуешь, еще полдня поищешь – и обратно, чтоб до вечера в селе был.

Сулим, возьмешь Давида и Богдана, завтра к полудню станешь в дозор возле Змеиной балки. Так стойте, чтобы вас ни одна живая душа не заприметила. Если татары пройдут, дождетесь Остапа, с ним вернетесь, если нет – еще день постоите. Потом обратно вертайтесь: дальше смысла ждать нет.

– Так мы с Остапом и поедем, чтобы лишнего не следить. Он нас на своих заводных довезет. Дальше мы на снегоступах в сторону от тропы уйдем. Пока место для лагеря найдем, пока пристроимся – как раз время придет на дозор вставать. – Сулим сразу сообразил, что с лошадьми нам в таком дозоре не с руки стоять будет.

– Добро, с Богом, казаки. Пусть помогут нам святые заступники. Чует мое сердце, в этом деле нам их подмога лишней не будет.

* * *

Все было оговорено, и казаки вновь обратили внимание на большое колесо, которое не уставал крутить Андрей, отгоняя Лавора, пытающегося занять его место. Производительность лесопилки была слабенькой, проход – где-то полтора погонных метра в час. Зато будет пилить из одного бревна десять и больше досок.

– Хитрую штуку вы смастерили. Вроде забава, а дерево пилит. Сам придумал аль святой Илья помог? – задумчиво разглядывая вращающиеся части, спросил атаман.

– То, батьку, еще древние латиняне придумали. Меня сын боярский, погодок мой, с собой брал на занятия, ему одному скучно было, – в книге старой такой рисунок был. Еще тогда такое строили. Вот я и запомнил, а теперь смастерил. Ладьи строить – много досок надо будет.

– В книге старой, говоришь… А что ж такого никто не строит? Один ты старые те книжки читал?

– А кто будет строить, батьку? Боярину то не в голове – ему бы вина попить, саблей помахать да девок драть. Монахи только Богу молятся да милостыню у бояр просят. Так и выходит, что некому.

– Сказывают, ты всем за так разрешаешь тут доски пилить?

– Брешут, батьку. Половину досок что напилят, тут оставляют, да еще день работы мне должны будут. У меня тут Михайло работать будет, так что баш на баш выходит.

– А казаки если досок напилить захотят? Тоже на тебя день работать будут?

– Договоримся, батьку, в обиде не останутся. Не хотят работать – значит, два медяка дадут или две чешуйки: я Михайле так за день работы плачу.

– Много платишь – в Киеве по медяку в день на работу сговариваются.

– Другому и медяка много, а Михайле я б и три платил. В Киеве медяк с харчами дают, а он дома харчуется. Да и пила серебряных монет стоит. Чуть сильнее бревно нажмешь – и нету монет. А Михайло – тот и мне не даст бревно криво подать, не то что чужому.

– Теперь любой поглядит на твою чудасию и себе такую заделает доски пилить. Не жалко будет, что другой твоей задумкой пользует и себе мошну набивает?