Читать книгу "Смерть в рассрочку - Татьяна Моспан"

Доза кончится, приползет, успокаивал себя Илья, но это помогало мало.

А тут ещё сны стали сниться. Польди с разбитой головой, вся в крови. Лежит, неподвижная, в гробу. Он стоит рядом. Она вдруг открывает глаза и говорит: «Смотри, как хорошо меня загримировали, натурально все, правда?» Кровь исчезает прямо на его глазах. Лицо Польди по-прежнему молодое и красивое. Она смеется.

Он хочет убежать, но ноги приросли к полу. А покойница вдруг перестала смеяться и пальчиком ему грозит: «Это ты меня убил!»

Шаныгин несколько раз просыпался в холодном поту. Он не боялся мертвых, он опасался живых, но эти сны изрядно трепали нервы.

Он стал пугливым и подозрительным. Однажды ему показалось, что за ним следят. Ни опровергнуть, ни подтвердить своих подозрений он не мог, и от этого дергался ещё больше.

Ничего, вернется с гастролей, отыщет Костю. Потолкует с ним. Он уже свыкся с мыслью, что парня придется убирать самому. Еще когда решил от Польди избавиться, знал это. Решиться на убийство жены было легко. Чужими руками все делать проще.

После всего, — даже наедине с собой не называл вещи своими именами, и от этого они не казались страшными, — после всего он уедет лечить нервы в Швейцарию. Там превосходные условия. Денег у него хватит. Вернется свободным и здоровым и впредь будет вести себя осмотрительнее. Не сядет на крючок к какому-нибудь Чапе, не позволит вить из себя веревки.

Слежка Шаныгину не почудилась. За ним действительно ходили люди Беглова.

Борис Еремин приехал в «Разгуляй» докладывать Артему.

— Завтра продюсер улетает в Германию.

— Сведения верные?

— Да, ручаюсь. Реквизит сегодня упаковывали. Везет контрабанду.

— Помошник Чапы с ним летит?

— Федор? Да.

— А сам Чапа?

— У него билет взят на следующий день. Один вылетает и тоже в Германию.

— Та-ак, — подытожил Артем.

Пока все шло по плану.

— Уверен, что Шаныгин среди реквизита повезет антиквариат?

— Да, шеф, — подтвердил Еремин.

— Если есть сомнения, скажи сейчас, можно подкинуть несколько икон.

— В этот нет необходимости, — по-военному доложил Борис. — Этот хмырь упаковался под завязку. Если его тряхнут на таможне, много шуму будет.

— Тряхнут, будь спокоен. Об этом я позабочусь.

Артем об этом действительно позаботился. Даже если бы Шаныгин на сей раз летел пустой, контрабанду ему просто-напросто подложили бы.

Артем подумал о Еремине. Ишь, как отрапортовал. И опять что-то в его глазах не понравилось Беглову.

Артем в раздражении заходил по комнате. Что он, в самом-то деле, старой ошибки парню забыть не может? Сам тоже ошибался. И ещё как! С Блиновым ошибся, с тем же Яковлевым… Блинова не уберешь, как директора казино «Белый жасмин», губернатор все-таки. Убрать оно, конечно, любого можно, да только смысл какой? Мастинский на его место своего человека воткнет и втиснется на его, Беглова, место. С такими высокими покровителями — запросто. Так что нет резону убирать сейчас Блинова. Следить за ним в оба — это да. И на крючке держать. На это у Артема сил хватит. Надо контролировать людей, работающих в регионе. Карлин пока в Москве, но это ненадолго, скоро назад отправится.

Беглов вспомнил о Семе. Что-то давненько тот не появлялся. Молчит, значит, нет ничего интересного, сделал вывод Артем.

Сема Резаный дал о себе знать к вечеру, позвонил по телефону.

— Артем Семенович, — услышал Беглов знакомый голос. — Есть кое-какие новости. Да вот не знаю…

— Не знаешь, дуй ко мне, разберемся, — распорядился Беглов.

Сема появился очень быстро. Он рассказал все, что ему удалось узнать.

Беглов, услышав про изнасилование, крякнул.

— Такая падла этот мужик! У меня кулаки чесались его отмудохать, — с жаром говорил Сема. — Фамилию подонка я не знаю. Эта самая Лидочка его по имени-отчеству называла: Вадим Алексеевич. Он ей предложил следить за Карлиным, она отказалась.

Беглов при этих словах поднял голову.

— Еще какие-нибудь имена назывались?

— Нет.

— Может, ты не все слышал?

— Когда предлагал Пашиной шпионить за Карлиным, все уловил, ручаюсь. Потом пришлось отойти, соседи на площадку вышли. Когда вернулся, эта гнида её насиловать начал. Не выдержал, позвонил в дверь, жалко бабу стало.

Артем, не скрывая интереса, смотрел на Резаного. Он его в Москве к Карлину приставил так, на всякий случай. Оказалось, прямо в цвет угодил.

— Проследил я за этим пижоном.

Сема назвал адрес одной из квартир, которая принадлежала Мастинскому.

Артем не удивился. Он уже понял, откуда дует ветер. Да, Гудков его предупреждал, опасный тип, этот Мастинский, обойдет, не заметишь как.

Игра становилась все интереснее и интереснее.

— Ходить за Карлиным больше не надо, — распорядился Артем. — Начинаешь пасти Вадима Алексеевича.

Резаный скромно молчал. Он знал, кто даст шефу наводку на этого кобеля. Карлин. Уж он-то должен знать, кто насилует его бабу!

Борис Еремин приехал в аэропорт заранее. Его сопровождали ещё двое парней. Одного из них звали Вадим Сидельниклв. Он состоял в личной охране Беглова.

Сердце у Бориса нехорошо заныло, когда он узнал об участии Сидельникова. Уж, кажется, исполнительнее и четче его, Бориса, человека нет, но, видно, не доверяет ему шеф до конца.

Обидно стало: пашешь, пашешь, а толку…

Группу артистов во главе с продюсером Шаныгиным задержали в аэропорту при попытке вывоза за границу антикварных вещей, представляющих культурную и историческую ценность. На вывоз подобных предметов требуется разрешение Управления культуры города Москвы. Никакого разрешения, разумеется, и в помине не было.

Шаныгин пробовал качать права, начал что-то доказывать, но быстро скис.

Группу в полном составе сняли с рейса.

— Порядок, шеф, — докладывал Беглову Еремин. — Всех замели. Чапы в Шереметьево сегодня не было.

— Уверен? Хорошо смотрел?

— Да, — твердо ответил Борис.

— Думаю, что завтра он никуда не полетит.

— Наблюдение с него снять?

Артем раздумывал недолго.

— Проверь на всякий случай. Он — мужик шустрый и наглый. Если появится в аэропорту, прими меры, чтобы не улетел, только без явной уголовщины.

Но Чапа в аэропорту на следующий день не появился. Его билет никто не сдал.

Вечером того дня, когда группа артистов во главе с Шаныгиным должна быть в Берлине, он позвонил своему человеку.