Читать книгу "Волшебство для короля - Дэниел Худ"

Надо отдать Уорден должное: она тут же поняла свои промахи и не стала цепляться за никудышный план.

— Значит, сделаем по-другому. Панацея останется при вас. Или в том месте, в каком вы ее спрячете. Вы же при встрече с лордом должны будете повернуть разговор так, чтобы заставить его упомянуть о своей измене. При наличии соответствующего свидетеля это явится доказательством виновности Аурика, и я его арестую. Нужен только свидетель, в чьей честности не усомнится никто.

— И где же вы такого найдете?

Новый план Лайама также не грел, однако что-то в нем все-таки было.

Уорден на миг призадумалась.

— Придворные отпадают, — сказала она. — Нам нужен жрец. Из какого-нибудь почитаемого храма.

— Лаомедона! — предложил Лайам, пацифик кивнула. Жрецов бога мрака, повелителя серых земель, весьма уважали в народе.

— А встречу можно устроить в каком-нибудь храме!

«И зачем ты лезешь во все это, дуралей?»

— Как насчет священной долины? — небрежно спросил Лайам. Раз уж его втянули в историю, надо, по крайней мере, блюсти свою выгоду. — Ведь завтра туда хлынут все.

— Прекрасно! — воскликнула Уорден, и лицо ее на миг озарилось улыбкой, которая, однако, тут же исчезла. — А-а, понятно! — протянула она. — Вот, значит, где вы должны встретиться с принцем казны.

— В святилище Тьмы.

— Чья это идея, его или ваша? Впрочем, неважно: храм нам годится. В его полумраке удобно как наблюдать, так и подслушивать.

Лайам видел, что для себя она уже все решила.

— Вам легко говорить! А я буду вынужден отдуваться. Сколько у вас надежных людей?

Уорден, нахмурившись, подсчитала.

— Тех, в ком я точно уверена, — дюжина.

Теперь подсчитывать принялся Лайам.

— Значит, на девятьсот восемьдесят семь стражей порядка положиться нельзя. Да меня изрубят на фарш, прежде чем вы с вашей дюжиной явитесь мне на выручку.

— У вас есть фамильяр, — возразила Уорден. — И потом, в священной долине носить оружие запрещено.

— Тогда из меня сделают отбивную, — вздохнул Лайам. — Ладно. Я пошлю вашему лорду письмо. Предложу ему встретиться в десять утра. Ровно в десять, вам ясно?

— В десять, — кивнула Уорден.

— Надеюсь, ваши люди уже будут там, и жрец тоже. Если не найдете жреца или вообще окажетесь не готовы, зайдите в святилище и предупредите меня. Потому что если Северн придет, а вы нет, я продам ему Панацею. И вся ответственность, таким образом, ляжет на вас.

— Вы так не поступите, — возразила Уорден. И с той же раздражающе безапелляционной уверенностью добавила. — Но я буду там. Со своими людьми и с надежным жрецом.

— Ну, смотрите!

Один из миротворцев снова зашевелился. Лайам знаком велел Фануилу его усыпить. Когда тот затих, он наклонился и принялся стягивать со спящего куртку.

— Что вы делаете? — Лайам поднял глаза.

— Хочу приодеться. А заодно прихватить его кошелек. Возможно, вы не обратили внимания, но мой — весь в крови.

— Ренфорд, это же воровство!

Лайам досадливо мотнул головой — что за женщина! — и вновь склонился над миротворцем. Уорден пожевала губами, однако сдержалась и промолчала.

Лайам содрал с себя липкую рвань, размотал одеяло и, словно бы между делом, спросил, не может ли пацифик убрать с Молитвенного тракта охрану. Или хотя бы поставить там своих доверенных лиц.

Уорден ответила не сразу. Похоже, беззастенчивый грабеж, творящийся у нее прямо под носом, вверг ее в состояние, близкое к шоку.

— Нет, — буркнула она наконец. — Это опасно. Есть риск, что кто-нибудь из моих подчиненных донесет о том Аурику, и тот заподозрит неладное. Пусть все остается как есть. Держитесь, кстати, подальше от гостиниц и постоялых дворов. Хозяевам вручены ваши портреты.

— Жаль.

Лайам покосился на свой бок. Тот самый, где еще четверть часа назад зияла свежая рана. От нее не осталось и следа, если не считать полосок запекшейся крови. Он осторожно погладил нежную новую кожу, потом тихонько присвистнул и натянул на себя куртку мирно храпящего миротворца.

— Ладно, управлюсь сам.

Он снял со спящего ремень с кошельком. Уорден, досадливо передернувшись, отвернулась.

— Наймите лодку, так будет проще. Она переправит вас через гавань. Там нет дополнительных патрулей.

— Рад это слышать.

Лайам аккуратно пересыпал содержимое окровавленного кошелька в новый. Руки его были в темных потеках, штаны липли к ногам.

— Мне бы надо отмыться и раздобыть другую одежду. Что там с моим лицом?

— Крови, похоже, нет, — сказала Уорден. — Впрочем, вы так разрисованы, что об этом трудно судить. Это ведь только роспись, а не наколка?

— Роспись. Хотя я подумываю ее закрепить.

— Не делайте этого. Татуировка вас изуродует.

— Благодарю за совет! — Лайам коротко хохотнул. — А как быть с этими молодцами? — Он указал взглядом на спящих. — Они ведь следили за мной. И знают, как я теперь выгляжу.

Синие глаза льдисто блеснули.

— С ними я разберусь. Их, как изменников, будут держать в самом глухом каземате вплоть до очной ставки с главой преступного клана.

— Ну-ну…

Лайам вздохнул.

— Что ж, мне пора. Увидимся завтра. Смотрите же, не опаздывайте, не то я и впрямь продам Панацею!

Она покачала головой и вновь заявила все с той же ошеломляющей безаппеляционностью:

— Не продадите.

Лайам нахмурился. Нет, она все-таки штучка. То носится за ним по всему городу, не давая вздохнуть, то вдруг отпускает на все на четыре — без каких-либо гарантий и обязательств.

— Откуда вам знать? А вдруг я сбегу? Сяду сейчас на корабль и исчезну? Чтобы избавить себя от лишних хлопот?

Уорден пожала плечами.

— Я перечла письмо герцога. И кое-что поняла.

— Хм… — Лайам прокашлялся. — Когда все закончится, хотел бы и я взглянуть на это письмо.

Она промолчала. Лайам нахмурился, почесал подбородок. Все вроде бы сказано. Пора уходить… Он потоптался на месте, поддал ногой камешек.

— Ладно, леди. Я ухожу… — Ответом был короткий кивок.

Он повернулся и торопливо пошел к выходу из тупичка, гонимый странными ощущениями, главными из которых были неловкость и непонятное сожаление.

16

Через пяток кварталов он остановился возле фонтана, чтобы помыть руки. Большая часть крови тут же сошла, остались лишь коричневые следы в складках ладоней да бордовое окаймление под ногтями. Лайам из осторожности полусогнул пальцы, насколько возможно упрятал их в рукава и двинулся дальше.