Читать книгу "Чеченский след - Фридрих Незнанский"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я нашел ближайший телефонный узел и принялся обзванивать по справочнику все лучшие гостиницы города, где мог остановиться Бараев. На это у меня ушло минимум час. Наконец в гостинице «Шератон» мне дали положительный ответ. И даже соединили с его номером, но там никто не подошел к телефону.
Теперь предстояло самое трудное — убедить Бараева отдать документы. У меня даже вновь начал побаливать зуб, но я мысленно на него прикрикнул, и он успокоился.
Бараева я нашел в ресторане все того же отеля, где он веселился вовсю. Я нагло подошел к его столику и заявил, что у меня к нему важное и неотложное дело. Минут десять он упрямился, не желая завершать свое пиршество. Я, однако же, его переупрямил. С кислой физиономией он, в сопровождении свиты, направился к своему номеру. Там он заявил, что ему необходимо срочно помыть руки после жирной пищи, и оставил меня наедине с одним из своих охранников. Я с интересом разглядывал номер, в котором оказался. Надо сказать, он давал фору даже бараевской квартире в Москве. Но жить среди такого великолепия, пожалуй, не слишком уютно.
Наконец я дождался, когда Бараев закончит свой туалет и обратит внимание на меня. Спешить мне уже, собственно, было некуда — я знал, что смогу припереть Бараева к стенке в любой момент и он вынужден будет сделать то, что мне нужно. Потому я и не обижался, что он заставил меня так долго ждать. Хочет показать себя хозяином положения — что ж, пусть повыпендривается, недолго ему осталось. Я же был абсолютно спокоен. Потому и молчал, внимательно разглядывая бывшего полевого командира, а ныне представителя Министерства иностранных дел Ичкерии. Хотя на полевого командира он все-таки был похож гораздо больше.
Бараев, похоже, правильно оценил мое спокойствие и слегка занервничал. Впрочем, настолько слегка, что если бы я этого не ожидал, то и не заметил бы, пожалуй. Все-таки психология — великая наука. Почти такая же великая, как юриспруденция. Для непосвященного сплошная путаница на пустом месте, а стоит хоть немного вникнуть — и горизонты открываются, выражаясь современным русским языком, немереные.
Наконец полевой командир не выдержал. Позвал кого-то из своей свиты:
— Кофе нам принеси! — Взглянул на меня: — Может, желаете коньячку?
Я, разумеется, желал.
— «Реми Мартен» у вас есть? — может, и не слишком вежливо поинтересовался я.
— Должен быть. Зря вы изъявили желание уйти из ресторана — там бы и продолжили беседу, — обратился он ко мне вкрадчиво. — И «Реми Мартен» там есть безусловно.
— Я уже объяснил вам причины, по которым мы не могли там разговаривать, — сухо ответил я. — Это слишком конфиденциальные вещи. И это, между прочим, скорее в ваших интересах, чем в моих.
— Я и без вас знаю свои интересы, — вдруг разозлился Бараев. От его напускной вежливости и вкрадчивости не осталось и следа. — И мне пока отлично удавалось их блюсти.
Разозлился — это хорошо. Значит, точно нервничает.
— Давайте выкладывайте, что там у вас. Вы и так уже испортили мне вечер.
— Исключительно из желания не испортить вам весь завтрашний день, — ухмыльнулся я. Я вел себя нагло и развязно — даже сам себе удивлялся. Но, похоже, взял правильный тон, — во всяком случае, Бараев насторожился.
В это время принесли кофе.
— Что вы имеете в виду? — спросил бывший полевой командир, как только мы вновь остались одни.
— Послушайте, — сказал я нетерпеливо, — что вы все прикидываетесь? Вы отлично знаете, кто я такой и зачем к вам пришел. Официальное лицо вы будете изображать из себя завтра, на приеме в Госдепартаменте. Там сможете разговаривать светским тоном сколько вам заблагорассудится. В конце концов, мне надоело смотреть, как все вы — начиная с Ковалева и Марченко — строите из себя невинных младенцев, агнцев Божьих. Как будто все вы здесь ни при чем, трудитесь на благо Отечества и жизнь и честь свою готовы ради него положить. Вот уж не знаю, у чьих ног вы сложили свою честь…
— Хватит! — оборвал мою обличительную тираду Бараев. — Уймите ваше словесное недержание.
Я, впрочем, и сам уже чувствовал, что гоню околесицу, но остановиться никак не мог. Бывает со мной такое, к счастью, редко.
— Объясните наконец толком, что вам от меня нужно. Я, может, и знаю, кто вы такой, но мысли читать еще не научился.
— Ну хорошо, — сказал я, развалясь на диване. — Раз уж вы такой недогадливый, я объясню. Только странно, почему вы догадались стащить у меня документы, а вот вернуть их никак не догадываетесь. Воровать нехорошо. — Я встал, подошел к креслу, где сидел Бараев, и еще раз повторил: — Нехорошо воровать, — я даже погрозил пальцем возле его носа. Я понимал, что зарываюсь, но кожей чувствовал свою абсолютную безопасность и неприкосновенность. — Еще нехорошо убивать. Нехорошо лгать, — продолжал я читать нотации. Бараев взмок от напряжения. — Все это смертные грехи. Хоть вы и не христианин, но думаю, у вас в Коране тоже имеется что-то вроде этого. А особенно нехорошо лгать в Госдепартаменте США. В России это, может, и сойдет вам с рук, к сожалению. Но в свободной Американской стране уже вряд ли.
— Что вам от меня нужно? — холодно спросил опять Бараев.
— Мне нужны документы, которые вы у меня сперли. До-ку-мен-ты, — повторил я по слогам. — Протоколы допросов в Чернокозове. Которые я добывал с риском для собственной жизни, потому что ваши земляки и единоверцы никак не могут расстаться с детством и все играют в войнушку.
— Вы сами отлично знаете, что это выгодно правительству, — заметил Бараев.
— Ладно, допустим, — успокоился наконец я. — Бог с ними, с боевиками и правительством. Мне в общем-то нет дела ни до тех, ни до других. Но я выполняю свою работу. И для этой работы мне нужны протоколы допросов Магомадова.
— Мне они тоже нужны, — хрипло возразил Бараев. — Гораздо больше, чем вам.
— Для обеспечения своей безопасности, не так ли? — уточнил я. — Думаю, для обеспечения вашей безопасности вам нужно нечто другое. В конце концов, у меня есть копии этих документов, и, если очень понадобится, я могу обойтись без них. — Тут я, конечно, немного блефовал. — Но мне будет спокойнее, если эти документы у меня тоже будут. А если вы не отдадите их, у меня не останется выбора, не забывайте, что у нас есть свидетель, который был в курсе очень многих ваших дел. И не думаю, что Магомадову очень захочется вас выгораживать, после того как по вашему приказу его чуть не убили в тюрьме.
Бараев вздрогнул. Неужели он не знал, что Магомадов остался жив после покушения в камере?
— Какой резон мне отдавать вам лишние доказательства? — спросил Бараев после долгого молчания.
— Если вы оставите их у себя, они вам не помогут. В этом случае я сделаю все, чтобы стало известно, кто вы на самом деле, — а я могу сделать очень многое, как вы уже должны были понять. Если же вы отдадите документы, я пообещаю вам, что не стану больше вмешиваться в ваши дела.
— Почему я должен вам верить?
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Чеченский след - Фридрих Незнанский», после закрытия браузера.