Читать книгу "Смесь - Артём Чумаков"

— Ник удивлённо приподнял брови.

— Да, точно. Это он их привёл.

— Чёрт.

Ник улыбнулся. Кажется, Сету удалось воплотить в жизнь идеи Тодда. Впервые за долгое время, Ник по-настоящему радовался. Жизнь продолжалась.

— Мне многое нужно тебе рассказать, — Кобб говорил немного тише. — У нас ещё много работы.

— Не здесь, Кобб.

* * *

Сет сидел на земле. Битва окончилась. Люди юга бегали между телами, пытались залечить раны тем, кто ещё дышал. Сет не мог определить, кого из южных видел больше — устоявших на ногах или лежавших на земле. Многие из поверженных вставали. Со стонами, криками, но вставали. Лишь Джонни с Мораном оставались на земле. Их давно осмотрели. Ни дыхания, ни пульса — никакой надежды. Сет до безумия хотел победить. Но такой ли ценой? И стоило вообще выводить людей сейчас? Да, юго-запад сделал выбор. И Сет никогда не узнает наверняка, что именно заставило их.

— Эй, боец! — чья-то тень протянула руку.

Сет обхватил кисть и встал. Голос показался знакомым, но кроме тел Джонни и Морана в голову ничего не лезло.

— Ты победил, — Сет увидел лицо Пита Соулберга, того парня Линды. — И победа — главное, что чем ты можешь утешить погибших. Поверь, они гордятся тем, что бились плечом к плечу с тобой.

— Пит? Как ты здесь оказался? И что с Линдой?

— Что меня привело сюда — история долгая. А Линду я успел отправить в Десятку. Последнее верное решение, перед чередой ошибок.

— Прости, что я подставил тебя с продиктом. Ты должен понять, это…

— Нет, Сет, — Пит замотал головой. — Ты всё сделал правильно. Может, с твоей подачи, у этих людей появилась надежда.

— Я рад, что ты с нами.

Они обнялись. Пит излучал какое-то тепло. Как и воспоминания о том Девятом, в котором Сет вырос. Теперь, всё будет совсем иначе.

* * *

Ник с Коббом проходили насквозь центральный южный квартал. Народ грузил на носилки последние тела, что ещё дышали. Где-то вдалеке, Дейл подбадривал перевязанных парней. Ник с Коббом прошли на первый этаж ближайшего корпуса. Шейн с Питом заматывали голову одному из южных. Ник с Коббом подошли ближе. Пит оторвал бинт:

— Постарайся отлежаться хотя бы пару дней. Почувствуешь, что мутит — сразу скажи кому-нибудь. Давай.

Он хлопнул парня по плечу, и тот ушёл.

— Рад видеть, Стоук, — Шейн смотрел на Ника.

— Разумеется, — закивал тот. — Какой план, парни? Не знаю, сколько мне осталось, после экспериментов Коллинза, поэтому хочу успеть поучаствовать.

— Всё просто, — Шейн развёл руками. — Кобб с Питом заканчивают продикт, мы перехватываем «Стивенс Системз» и устраняем Эс-конвой. Новый Заказчик уже ждёт подписания соглашений.

— Новый Заказчик? — Ник прищурился. — Какого чёрта, Шейн? Люди здесь за свободу бились. Многие — насмерть.

— И они получат её. Свободу от куска прогнившей системы, которая устроила этот режим Эс-конвой.

— Но это не свобода. Это подмена понятий, Шейн. Ты просто хочешь построить новые стены на месте старых. Хочешь, чтобы всё повторилось? Люди не согласятся на это. Их слишком много, и пытками и угрозами всех не убедишь. Как бы тебе ни хотелось.

— Оу, — Шейн ухмыльнулся. — И как ты себе представляешь свободный Периметр, Стоук? Что со всего мира стекаются государства, мечтающие сотрудничать с разбитым, нищим куском территории, которую даже страной трудно назвать? Здесь нет механизмов, принципов взрослой цивилизации. Этим людям нужен владелец, и ты никогда этого не поменяешь.

— Да ладно⁈ — Ник развёл руками. — А как же юг Девятого? Они смогли отказаться от лидеров и движений. Смогли установить новые принципы, и победили здешний режим. Разве это не пример свободного общества? Общества, которое готово взаимодействовать с миром.

— Ник, — Пит досадно мотал головой. — Всё не совсем так, как тебе кажется. Эти люди пришли к свободе через агрессивное отрицание. Но отрицание идеологии — такая же идеология. Это как сказать человеку: «Не верь никому, и даже мне». Этот человек будет вынужден довериться тебе больше, чем кому-либо. Этот массовый выход из лагерей сопротивления — всего лишь новый вид старых механизмов, продвинутый Сетом Ластейном.

— Сетом? Почему им?

— Потому что с его появления в лагере начались оттоки заключённых на юго-запад. С появлением Сета в лагере быстро назрел бунт заключённых и надзирателей.

— Может, совпадение?

— Сильно сомневаюсь, — Пит улыбнулся. — Скажу больше. Сет — хоть и умный парень, но ничего толком не придумал. Лишь запустил схему, описанную в книжках его брата. Мне пришлось много поковыряться в материалах по Тодду Ластейну. Я должен был стать спецпродом Сета, и вытащить его на волю. Но Сет сделал всё, чтобы оказаться в лагере. Всё, что происходит на юге Девятого — дело рук умерших политологов, оставивших после себя несколько трудов. Чуть ли не строчка за строчкой. Сет своим восстанием лишний раз подтвердил, что людям Периметра нужен лидер, нужны чёткие установки и правила. Да, они хотят видеть нечто более тонкое и сложное. Но Ник, давай посмотрим правде в глаза. Это всё тот же народ, жаждущий новых иллюзий, не готовый менять сути. Ты ни хрена с этим не сделаешь.

— Ладно, допустим, — не унимался Ник. — Но здешние инженеры, экономисты работают над тем, чтобы существовать в независимости. И они знают, что это реально.

— Чёрта с два, — Шейн снова ухмыльнулся. — Все их планы основаны на таких же иллюзиях, созданных Заказчиком. Периметр — это огромная свалка фиктивных процессов, изображающих порядок. И графики с таблицами, нарисованные лучшими умами Периметра — пустые символы. Но и это не самое грустное, Стоук. Я общался со здешними, и многие из них не верят в абсолютную свободу. Скорее боятся её. Игра в революцию помогла справиться с условным режимом юга. Но это возня в песочнице. Мир за пределами Периметра надаёт здешним подзатыльников. Надо охладить пыл людей как можно раньше. Тогда и мириться с реальностью будет не так больно.

В помещении воцарилась тишина. Пит и Кобб смотрели на Ника с лёгкой досадой. Ухмылка с лица Шейна медленно исчезала.

— Есть ещё одно, — вмешался Кобб. — Заказчик пережил серьёзные потери в своей войне. Теперь, они ждут от нас помощи. Люди, что держали эту страну в рабстве столько лет, хотят, чтобы мы протянули им руку. И тогда они