Читать книгу "Исключительно твой - Лука Луминица"

и убила нашего ребенка. — в его глазах стояли слезы. — Ты его убила. — ноздри его расширились, а зрачки налились кровью. Он был в бешенстве.

— Саш. — хотела успокоить его, дотронуться рукой, но он отпихнул меня.

— Не трогай меня. — метался из стороны в сторону. — Не трогай, блядь. Никогда.

— Саш, пожалуйста. — у меня разрывалось сердце, я упала на колени.

— Ты виновата, ты пиздец, как виновата. — добивал он меня. — Мы можем не разводиться, или как хочешь? Разведемся.

— Я рожу еще, Саш. — стояла перед ним на коленях, умоляя, дать мне и нам шанс.

— Не мне. Я больше не хочу детей, особенно от тебя. Теперь каждый сам за себя.»

— Надо было сразу рассказать, не всем, хотя бы мне. Смотрели бы за тобой. Я бы никому не раскрыла вашу тайну. Ты же знаешь. Но видишь, молодые вы были, амбициозные. Все сами, решили. Якобы взрослые. — мама Саши сделала большой вдох, а затем медленный выдох. — Нет здесь вины, ни твоей, ни чьей либо. Значит, так нужно было, значит, урок вам, зачем-то дан. Ужасный урок.

Хлюпала носом, слушая ее и кусая рукав свитера. Воспоминания о прошлом меня разбили. Хотелось быстрее сбежать, покончить со всем этим.

— Можно я поеду? Это все…. Мне не легко.

— Да, милая, конечно. Извини, что все так, что переполошила твои воспоминания. Но ты знаешь, ты мне очень сильно помогла.

Не знаю, как и не знаю чем, но я унеслась из кафе, сверкая пятками. Поехала не домой, а к воспоминаниям, которые остались живы, которые сильно кровоточили.

Приехав к той самой квартире, вытащила из бардачка ключи и маленькую коробочку, которую должна была открыть еще тогда, вернувшись в город. Саша просил, я знала о его страхе, который лежал в этом картоне, мне не нужно было открывать ее. Но сейчас, мне захотелось удостовериться. Я сделаю это здесь, в этой квартире и той комнате, которую уходя забаррикодировала.

Ничего не изменилось с моего ухода. Сюда никто не приходил и вещи, которыми я прикрыла дверь, стояли на тех же самых местах. Аккуратно отодвинула все, выуживая в связке маленький ключик от двери. Прокрутила его и неспешно открыла, включив свет.

Одна стена была выкрашена в розовый, а противоположная в синий. Совершенно пустая комната. Не было мебели, кроме одного предмета. Синего зайца, который сидел в углу, покрытый сантиметровым слоем пыли.

Сделала шаг, потом второй. Не думала, что они со временем дадутся мне так легко. Я же в первый раз, когда открыла эту дверь, чуть не умерла на пороге, убегая, как от огня. Но сейчас нет. Разум пришел в себя, а ноги шли по ламинату, как по маслу. Оглядела еще раз, эту большую и просторную комнату, детскую комнату.

Села на пол, в углу, беря зайца в руки. Чихнула пару раз, гадая, что Сашка смог поместить в настолько маленькую коробочку.

Сняла крышку. Зная, мужа, ожидала подвоха, но кроме записки, сложенной в несколько раз, в ней больше ничего не было. Смело развернула ее.

Сашка меня обманул. Обманывал все эти годы.

«Я очень сильно хочу от тебя детей, и всегда хотел. Но мне дико страшно…»

Глава 26

Саша

Наши дни

На улице стояла такая духота, что я с трудом мог дышать. Вместо того, чтобы тупо лежать на кровати под холодным потоком кондиционера, мама припахала меня сажать, какие-то цветы.

— Долго еще? — стонал я, копаясь в земле. Хотелось искупаться, пот лился по моему телу, словно горные ручьи.

— Я, думая нет. Ах, постой. — ткнула пальцем в пачку семян. — Вот, эти еще не посадили. Думаю, где-то еще на часик. — не видел ее лица, из-за палящего солнца, которое перекрывало мне обзор, своими лучами, выжигая сетчатку глаз.

— Блин. — сел на траву, вытирая грязной ладонью лоб.

— У тебя, какие-то дела? Слишком, важные? — поинтересовалась мама, сделав лунку.

Какие у меня могли быть дела? Сходить на кухню и обратно лечь на кровать. Проложил для себя идеальный маршрут, для ленивой задницы. Давно должен был обрасти жирком, но даже, без особых изнурительных нагрузок, мое тело оставалось в форме. Удивлялся, может генетика такая?

— Нет. Дел у меня нет.

— Вот, и славненько. — мама хлопнула в ладоши, и встала ударяясь затылком об ветку дерева.

— Елки-палки. — выругалась, хватаясь за голову. Быстро встал, помогая ей сесть, осматривая рану.

— Мам, как так-то? Аккуратнее же надо. — обеспокоенно сказал, роясь грязными пальцами в ее волосах. — Сильно больно? — надавил на место удара.

— Нет, не очень. Шишка наверное будет. А что? Представляешь, смерть от удара об ветку. Легла бы здесь и можно закапывать. — рассмеялась.

— Что за шутки? — рассердился я, бросая рыться в волосах.

Мама обернулась.

— А кто шутит? — спросила совершенно серьезно.

— Знаешь, что. Уезжай, пожалуйста. — бросил все, отходя от нее.

— Саш. — позвала тихо.

— Уезжай отсюда на хуй. — обернувшись, заорал на нее, швыряя лопату об забор. — Мне нихрена не надо. Особенно вот этого. Сидишь тут со мной, как курица с яйцом. Саша то, Саша это. Не надо копаться в моей голове, не надо, блядь, этого делать. — кричал ей в лицо, пытаясь донести свою правоту. — Думаешь, сможешь вывести на эмоции?

— А это тогда что? Не эмоции? — нарисовала рукой круг, как волшебной палочкой.

Тяжело дышал, выпуская пар из расширившихся ноздрей. Какой же я мудило.

— Копай, давай. — сказала мама, продолжая сажать семена.

Сходил к забору, за лопатой, возвращаясь обратно к маме. Злоба сменилась, чувством стыда. Слышал бы меня сейчас отец, то этой самой лопатой, долбанул бы меня по спине. Заслуживал полностью свою награду.

— Прости, мам.

Она похлопала по траве рядом с собой. Принял это за просьбу сесть с ней, что собственно и сделал.

— Сколько бы обидных слов ты мне не сказал, сколько бы ядовитых стрел не выпустил мне в спину, сколько бы ножей не вставил мне в сердце, ты всегда будешь моим любимым сыном.

Блядь, я придурок. Когда я успел таким стать?

— А я навсегда, останусь твоей мамой. — обняла меня, поцеловав в щеку, а следом, когда я не ожидал, дала мне хорошего леща.

— Эй. — почесал затылок.

— Если еще раз услышу такие слова, то будет больнее. Взял лопату и копаешь. А я за водой. — совсем забыл этот профессиональный строгий голос врача.

Пришлось копать, еще больше маленьких луночек, вошел во вкус, перерыл полностью все пространство земли. Когда понял, что копать больше нечего, то остановился оглядываясь. Руки дрожали, а спина отваливалась. Это, пожалуй лучшее кардио, за все мои годы.

— Мам. — позвал ее. — Ты где