Читать книгу "Чужой муж - Ольга Рузанова"

и останавливается у высоких кованых ворот.

- Раньше они были деревянными, - отмечаю я.

- Когда-то давно, да... - разворачивается и подмигивает дочке, - проснулась, Ришка? Готова к приключениям?

- Да, - смеется она, поднимая обе ручки.

Оставив куртку на переднем сидении машины, Олег выходит, открывает дверь со стороны Арины и начинает отстегивать ремни. Я тоже выбираюсь наружу и хватаюсь за нашу сумку.

Все тело мелко дрожит. Мышцы шеи и спины как деревянные.

- Идем, - зовет, беря дочь на руки.

Двор просторный, чисто убранный от снега, но гораздо меньше, чем мне запомнился из детства. То же самое с домом, его красиво отделали деревом, но словно уменьшили в два раза.

У крыльца, в теплой шапке, меховой безрукавке и в теплых рукавицах стоит мужчина. Близоруко щурясь, смотрит, как мы приближаемся.

- Здорово! - говорит Олег, протягивая ему руку.

- Привет, - улыбается он, - здравствуй, Саша.

- Здравствуйте, - отвечаю осипшим голосом.

- Почти не изменилась...

- Ты, наверное, не помнишь, это мой отец, Сергей Николаевич.

- Помню немного, - зеркалю его улыбку.

Совсем чуть - чуть. Он и его жена Мария Родионовна были здесь нечастыми гостями. Мама рассказывала, что бизнес в городе не позволял его родителям надолго оставлять его.

Но один эпизод все же отпечатался в моей памяти.

Я помню, как однажды летом из города приехала большая машина, на которой Антонине Петровне привезли новый диван. Следом приехал папа Олега, и они все вместе заносили тяжелую ношу в дом.

Мама чем-то занималась в огороде, а я, как обычно, крутилась под ногами, смакуя каждый момент этого важного для меня на тот момент события.

Потом мне самой первой разрешили на нем посидеть.

- А это Арина, - проговаривает он негромко, и благоговение в его голосе слышится.

Дочка, засмущавшись, прячет лицо на плече отца. У меня сердце от этой картины сжимается - так органично и естественно это выглядит.

Дед касается ее курточки, и будто сам смущается.

- Она привыкнет, - шепчет Олег.

Тот, кивнув, в дом нас ведет.

Я ничего вокруг не вижу и не слышу от волнения. В ушах гул нарастает, вокруг куча незнакомых лиц. Все они улыбаются, трогают нас с Ариной, что-то спрашивают.

- Ну какая же красавица, Олеж! - выбивается из общего гама голос Полины, - мам, ну посмотри!

Аришка мнется только первые пару минут, а затем, увидев малыша на руках Марка, мужа Поли, тут же направляет на него всю силу своего обаяния. Я вынимаю купленные для него подарок и протягиваю дочери.

- Саша, вот это ты нас осчастливила! - восклицает мама Олега, - вот так сюрприз.

- Мы уж думали, не дождемся от него, - подхватывает Полина.

Олег стоит рядом, касаясь меня плечом. Я чувствую исходящее от его тела тепло и мощную моральную поддержку. В этом доме меня точно никто не обидит.

Стягивающие мои нервы узелки один за другим начинают развязываться.

- Где бабуля? - спрашивает он, обнимая рукой мои плечи.

- Там, - указывает сестра в сторону широкого дверного проема.

Антонина Петровна сидит у зажженного камина. Чуть склонив голову, рассматривает мою Арину. В светлых глазах неприкрытый интерес, на тонких губах загадочная улыбка.

Совсем старенькая... маленькая, худенькая. Господи, она ведь, действительно, могла так и не узнать о правнучке!

- Здравствуйте, - произношу, прочистив горло.

- Здравствуй, Сашенька, - отвечает неожиданно сильным голосом, - дождалась!.. Теперь и помереть не страшно...

- Ба!..

- Не бакай!.. - отмахивается от него, - а семью свою береги!.. Отгулял ты свое, Олежа!

Глава 57.

Арина, уставшая и вымотанная впечатлениями, сладко спит в своем кресле. Я, устроив голову на регулируемом подголовнике, тоже прикрываю глаза.

- Устала? - спрашивает Олег негромко.

Не физически - морально. Голова пухнет от обилия новой информации, горло, грудная клетка забиты эмоциями и чувствами.

- Нет... просто... непривычно.

- Привыкнешь.

Его родные приняли меня безоговорочно, как нечто, само собой разумеющееся. Как невестку. К такому я точно не готовилась.

Родители и бабушка поглядывали на нас с ним с затаенными улыбками. Будто знают что-то, но держут при себе.

- Полинка от тебя не отходила, ты ей понравилась.

- Думаешь? - поднимаю голову.

- Конечно. О чем шептались?..

То, о чем мы шептались, крутится в голове красной лентой. Его сестра сказала, что Олег любит меня. Якобы, сам ей сказал, что никогда такого еще не чувствовал.

Теперь я сама не знаю, что чувствовать по этому поводу. Зачем он ей это сказал? Ладно, мне!.. Но ей-то зачем?! Что он им всем про нас сказал?

- Ты сказал Полине, что любишь меня, - проговариваю на одной ноте, - зачем?

- Затем, что это правда. Я тебе уже говорил.

Скопившееся внутри напряжение вырывается наружу нервной дрожью. Не в силах сидеть неподвижно, растираю руками лоб и вплетаюсь пальцами в волосы.

- Ты сказал им, что мы вместе?

- Нет. Сказал, что хочу, чтобы мы были вместе.

- И как они отреагировали?

- Ты сегодня сама все видела, - усмехается, бросая на меня взгляд.

- А как же твоя жена? - решаюсь озвучить то, о чем даже думать себе запретила.

- Ира?.. При чем тут она?

- Ну... она очень долго была членом твоей семьи, и тут ты приводишь меня, - тараторю я, - они, наверняка, расстроились.

Вижу в отражении, как брови Олега взлетают вверх, а следом до моего слуха доносится его тихий смех.

- Не расстроились, Саша. Они же видели, как мы жили. Разве Поля не шепнула тебе, что она Иру на дух не переносила?

Шепнула. Сказала, наконец-то у брата настоящая семья, а не то, что было раньше.

Я давала себе слово, что никогда, ни при каких обстоятельствах не полезу на территорию личной жизни Олега. Я не адреналинщица и не экстремалка, чтобы от нечего делать разгуливать по минному полю. Но держать в себе вопросы без ответов, самостоятельно строить домыслы и перебирать версии становится невыносимо тяжелым занятием.

- А как вы жили?.. Видимо, не плохо, учитывая, что развелись совсем недавно.

- Жили... - задерживается на мне взглядом, - я просто пытался жить, Саша... хорошо или плохо... как получалось.

- И как получалось?

- Не очень, - хмыкает невесело, - крепкий дом без фундамента не построишь.

Машина сворачивает на знакомую улицу, минует два квартала и въезжает во