Читать книгу "Энциклопедия мифов. Подлинная история Макса Фрая, автора и персонажа. Том 1. А-К - Макс Фрай"

– Он-то нам нужен. Но вопрос поставлен некорректно.

– Я должна спросить, нужны ли ему мы?

– Вот. Теперь вопрос поставлен корректно. Ответ: вряд ли. Не обольщайся.

– Тогда зачем морочить ему голову?

– Почему нет? Пусть помогает нам в наших подвигах. Он принесет нам удачу. А мы ему – крышу над головой в самом центре Москвы, стабильный заработок и, возможно, кое-какие перспективы. По нынешним временам – вполне адекватный обмен.

– Не спорю… А он странный, правда?

– Достойное пополнение нашей коллекции колоритных персонажей, это да. Считай, обзавелись персональным карманным оракулом… Слушай, а ты представляешь, как теперь упростится кадровая политика? Пусть погадает каждому сотруднику, а мы послушаем и решим, кого оставлять, кого гнать в три шеи. А как легко станет принимать решения! И не только по работе. Теоретически говоря, мы можем даже узнать у него, есть ли жизнь на Марсе. Правда здорово?

– Да уж. Ответы на все вопросы жизни и смерти теперь у нас в кармане.

– За это и выпьем.

– За ответы?

– Нет. За то, чтобы у нас не прошло желание задавать вопросы. Чтобы оно оставалось при нас до самого конца.

– Еще лет двести-триста?

– Умничка моя. Никак не меньше.

Они чокаются. Эти двое не могут прожить друг без друга и дня, но никогда не окажутся в одной постели; даже прикосновения рук строго дозированы: не более двух случайных в день и еще одно намеренное раз в месяц, непременно в полнолуние. Оба полагают, что любовная связь – бросовый товар, а сердечная дружба с привкусом тайной, безнадежной, полудетской влюбленности – единственное сокровище, для охраны которого следует подрядить огнедышащего дракона. Поэтому час спустя Раиса поедет домой, к сыну и мужу, а Вениамин кинет красный деревянный кубик, чтобы решить, к какой из любовниц следует сегодня отправиться. В его нынешнем списке реализованных возможностей на сегодняшний день значится шесть имен, поэтому идея с кубиком напрашивается сама собой. А как еще выбирать?

77. Дянь-му

Считалось, что Дянь-му освещает молнией сердца.

А я иду, шагаю по Москве. Вот уже часа три иду-шагаю в надежде, что дурь как-нибудь сама собой из меня повыбьется, что рассеется почти метафизический ужас перед бандой «невидимых наблюдателей», каковых я, вероятно, сам же и изобрел, долго ли умеючи… Бреду без цели, щедро расходую на халяву потребленные калории, жду, когда ветер переменится. Рассеянно глазею по сторонам, равнодушно, но внимательно изучаю прохожих, словно бы они – детали мозаики, которую мне вскоре предстоит разобрать, смешать и собрать заново.

И вдруг вижу знакомое лицо. Не просто «знакомое лицо», а много, много больше. Лицо Ады. Серые, круглые глаза, волосы взъерошены, как перья, маленький детский рот кривится улыбкой: правый уголок вверх, левый – вниз. Точно, она. Идет по противоположной стороне улицы в умопомрачительных лиловых лосинах и просторной шелковой рубашке чуть ли не до колен, и я, очертя голову, кидаюсь в поток машин, благо ползут они в этот предвечерний час пик едва-едва и лавировать меж ними – дело нехитрое. Ну, стукнут слегка, ну, обматерят пару раз – переживу! (На сей раз, впрочем, не стукнули, даже обматерить не успели, так стремительно я несся.) «Ада, – кричу, – Ада, ты здесь откуда взялась?»

Не оборачивается. Но мне сейчас плевать, хочет она меня видеть или нет. Важно другое: я хочу, чтобы она меня увидела. Обижаться, грустить, чувствовать себя лишним, назойливым мудачонком будем позже, а еще лучше – вовсе не будем, потому что Ада – вот она: горделивая посадка головы, острые локти, тяжелые бедра, легкая, немного подпрыгивающая походка. «Если ты когда-нибудь увидишь меня на улице, беги навстречу, ори, делай все, чтобы привлечь мое внимание», – попросила она, прощаясь. Ну вот, бегу, ору. (Скандал заказывали? Получите.) Еще пять минут назад я не подозревал, что есть лишь один способ почувствовать себя абсолютно счастливым: встретить Аду. Теперь я это знаю. Это, кажется, приговор, но мне совсем не страшно. Хуже того, я в восторге.

Настигаю ее наконец, нападаю сзади, обнимаю за плечи.

– Совсем озверели? Руки уберите!

Разворачивается резко, хорошо хоть по роже не заехала; впрочем, руки мои сами собой стекают вдоль туловища двумя вялыми струйками. Боже, какой облом! Не она, не Ада. Просто очень, очень похожа. Фантастически похожа, но все равно не она. Господи, слышишь ли ты меня? Если ты есть, ты предатель, Господи, а если тебя нет… Я так не играю!

Незнакомка молча смотрит на меня, читает с лица партитуру симфонии «Смятение чувств». Ее черты смягчаются. Судя по всему, вид мой сейчас может разжалобить даже распоследнего изувера.

– Вы меня с кем-то перепутали, – не спрашивает, утверждает.

Обреченно киваю, не в силах обсуждать эту тему.

– У вас такое лицо… Мне даже жаль, что я – не она. Но тут я не в силах ничего изменить. Извините.

Голос у нее хриплый, но не резкий. Воркующий, голубиный, клокочущий голос, словно бы невидимая ладошка в плюшевой перчатке нежно гладит барабанные мои перепонки, к ласке не слишком привычные. Не хочу, чтобы она умолкала, не хочу, чтобы она уходила, и не знаю, как предотвратить катастрофу.

– Это вы меня извините, – бормочу. – Напал на вас… Но я был уверен. Вы очень похожи. Настолько, что, если вы скажете, будто вы все-таки Ада и просто решили сделать вид, что мы незнакомы, я вам поверю.

– Нет, – вздыхает. – Я не Ада. Куда уж мне. Я – Маша… Я пойду, если вы не возражаете?

– Эта женщина, – говорю торопливо, – Ада, за которую я вас принял, живет в другом городе… если она вообще хоть где-то живет. Я не знаю ее адреса и телефона. Мы были знакомы меньше суток. Возможно, она мне приснилась. Не знаю. Я уже ничего не знаю.

– Зачем вы мне это рассказываете?

– Затем, чтобы вы поняли: если теперь мне придется постоянно высматривать в толпе вас обеих, я сойду с ума. Можно сделать так, чтобы вы никуда не уходили? Или, если вам обязательно надо уходить, чтобы это случилось не сразу? Можно?

– Теоретически говоря, можно, – невозмутимо кивает она. – Хотите сказать, вы теряете голову, когда видите женщин такого типа? Интересная инверсия.

– Вероятно, именно так и обстоят дела, – я смеюсь от облегчения, потому что уже понятно: никуда она не уйдет. – Но трудно утверждать наверняка, для этого мне не хватает данных. Таких, как вы, мало. За последние двадцать семь лет вы – вторая.

Е (Ё)

78. Европа

Влюбившись в Европу, Зевс похитил ее…

Мы сидим в полутемном кафе (дорогу показывала Маша, поэтому я сейчас совершенно не понимаю, в какой части необъятного центра Москвы нахожусь, но мне плевать). Можно сказать, я достиг некоторых успехов. Еще по дороге мы перешли на «ты». Маша смотрит на меня скорее с неявной симпатией, чем с явным отвращением; почти все время молчит, но мой треп слушает с удовольствием. Иногда даже улыбается одобрительно – и на том спасибо. Она не отказывается ни от кофе, ни от коньяка; после некоторых колебаний интимным шепотом признается, что вполне способна съесть полкило мороженого за один вечер, и я тут же предоставляю ей такую возможность. Идиллия.