Читать книгу "Тайна пропавшей рукописи - Виктория Викторовна Балашова"

Анна почти не выходила на улицу, постоянно звала Джудит к себе. Младшая дочь бегала с первого этажа на второй, выполняя многочисленные просьбы матери. Она была тихой и спокойной девушкой, внешне скорее похожей на Уильяма, чем на Анну.

Находясь дома, Уильям вспоминал, как близнецы Джудит и Гамлет бегали по кухне друг за другом, вместе играли и баловались, вызывая порой у него раздражение. После смерти брата Джудит стала печальнее и редко улыбалась.

– Почему я ничего не замечал? – позже делился Уильям с Мэри. – Думал лишь о собственных переживаниях. А ведь Джудит тоже переживала. Она изменилась, а увидел я это только сейчас. Сьюзен могла дать отпор матери, а Джудит ей совсем не перечит и слушается во всем. Сможет ли она найти себе мужа? Ей двадцать два года, есть время. Но если не выходить на улицу и целый день проводить с матерью, то шансов становится все меньше. Права Сьюзен. Мне надо бывать в Стрэтфорде чаще и оставаться подольше. И почему я все еще держусь за жизнь в Лондоне? Не первый год говорю, что уеду оттуда, и никак не соберусь. Роберт и Джеймс скоро будут надо мной смеяться и перестанут воспринимать мои угрозы уехать всерьез.

– Значит, ты не готов, – ответила Мэри. – Когда ты будешь готов уехать, ты не станешь никому говорить, а просто возьмешь и уедешь. Лондон был твоей мечтой. Наверное, не так легко бросить мечту, пусть даже и осуществившуюся.

– Не легко, – подтвердил Уильям, – не легко возвращаться туда, откуда когда-то так хотел сбежать.

Прошло лето, заполненное переездами с места на место. Уильям старался выполнить данное Сьюзен обещание навещать их чаще, но оставаться подолгу все же он в Стрэтфорде не мог. Как и много лет назад в какой-то момент неведомая сила начинала его гнать прочь.

В Оксфорде Уильям тоже не оставался подолгу. Мэри и Джон с удовольствием проводили время в его обществе, но он понимал, что крестный отец мальчика – это все же не родной отец и не близкий родственник. Злоупотреблять их гостеприимством ему не хотелось. Мэри, конечно, каждый раз пыталась уговорить Уильяма остаться подольше, но он не соглашался, ссылаясь на дела, которые его звали то в Лондон, то в Стрэтфорд.

Он часто присоединялся к своим товарищам по театру, которые привычно колесили по Англии. В тот год Лондон миновала чума, но театр в этот раз разделился на две труппы. Одна осталась в городе развлекать жителей и заезжих путешественников, а также веселить в загородных дворцах и замках вельмож и короля. Другая труппа вместе с Джеймсом ездила с гастролями. В Лондоне во главе труппы остался младший брат Джеймса. Он не обладал большим актерским талантом, зато умел хорошо организовать дела.

– В отца пошел, – гордо говорил про брата Джеймс, – у того хватка была деловая, позавидуешь.

Уильям не считал, что сам Джеймс оказался этой хваткой обделен. Но Джеймсу нравилось считать себя в первую очередь актером, и он всегда жаловался на то, что ему приходится уделять время организационным вопросам, связанным с помещениями для театра, зарплатой актерам, репертуаром и прочим не касавшимся напрямую творчества проблемам.

В конце августа Уильям в очередной раз оказался в Стрэтфорде. Он понимал, что позже добираться туда станет тяжелее, поэтому решил опять навестить дочерей.

– Заболела бабушка, отец, – встретила его печальной новостью Джудит. – Даже мама теперь выходит из дома, чтобы помогать за ней ухаживать. Джон сказал, долго она не проживет.

Уильям, ошарашенный новостью, отправился поговорить с зятем. Тот не стал скрывать тяжелого положения.

– Она стара, господин Шекспир, вы же понимаете. Тут ничего не поделаешь. Время берет свое. Лечи не лечи.

Уильям побрел к дому родителей. В нем он провел свои детские годы, оттуда бегал смотреть спектакли, с которыми постоянно к ним приезжали театры. Там же познакомился и с Анной, дочерью друга своего отца.

Он присел рядом с кроватью, на которой лежала умирающая мать. Ее щеки запали, она вся будто уменьшилась, еле различимая под одеялом. Мать легонько сжала его руку и в последний раз посмотрела Уильяму в глаза…

– Она словно дожидалась твоего приезда, – промокнув слезы платком, сказала Сьюзен, – две недели лежала и ждала. Только ты приехал и попрощался с ней, как Господь забрал ее к себе.

– С отцом я попрощаться не успел, – проговорил Уильям. – Все, Сью, нет ни родителей, ни младшего брата, ни сына. Остались вы с Джудит, да брат с сестрой.

– Отец, это значит, что ты не одинок. Мы всегда радуемся твоему приезду в Стрэтфорд. Так уж получилось, что в этот раз он омрачен смертью бабушки. Но у нас есть малышка Элизабет. Она поможет пережить горе. Ты заметил, – добавила Сьюзен с улыбкой, – Лиз узнает тебя.

– Она слишком мала. Сью, ты преувеличиваешь, – Уильям покраснел от удовольствия, – не может быть!

– Узнает! Точно тебе говорю. Так и есть, – заверила его дочь.

Глава 11. Сказочные сонеты. 1609 год

Уильям сидел в углу комнаты и слушал Мэри. Она обращалась к сыну, но зная, что Уильям тоже ее слышит, иногда поднимала на него глаза и улыбалась, чуть приподняв уголки губ.

– Красивая история, – промолвил Уильям, дослушав до конца. – Из нее стоит сделать пьесу.

– Из сказки? – удивилась Мэри. – Чудеса легко описать, но как их поставить на сцене?

***

Типография Торпа славилась пиратскими изданиями. Торп шнырял по городу и выискивал тексты. Он нанимал актеров в театрах, которые старались запомнить текст и потом переписывали его в немного искаженном виде. Но последнее Торпа не волновало совсем. Он сам сидел на спектаклях и записывал реплики. Он, не стесняясь, крал рукописи из типографий или перепечатывал те книги, которые уже вышли под другим названием.

С ним никто не мог ничего поделать. Торпа боялись, потому что зарабатываемые деньги он в том числе тратил и на то, чтобы отбить всякую охоту его проучить. Нанимаемые им люди мстили тем, кто пытался выступать против Торпа, самыми изощренными методами. Они поджигали типографии, книжные лавки, избивали владельцев, грабили и совершали еще кучу всяких разных чудовищных поступков.

В определенный момент на смену отцу пришел сын. Томас, конечно, обладал не такой железной хваткой, как его отец. Зато, он был хитрее и изворотливее, а также не гнушался издавать всякую мелочь типа книжек про гадания, ведьм и вампиров, чем в свое время брезговал отец.

Когда Томасу исполнилось восемнадцать, он стал свидетелем уничтожения целого тиража книг с сонетами известного автора пьес Уильяма Шекспира. Он знал, что книги выпустили без