Читать книгу "Затерянный храм - Том Харпер"

И во второй раз ясно увидел их — семь человек, все одеты в зеленую полевую форму. Они растянулись цепочкой вдоль опушки и держали автоматы на изготовку. Грант поднял свой «стэн», думая о том, сколько патронов еще осталось. Черная комета пролетела над деревьями за спинами преследователей и рухнула в лес.

Весь мир погрузился в пламя. Из леса поднялся столб огня — в три раза выше самых высоких деревьев, которые превращались в этом огненном аду в уголь. Грант никогда еще не видел такого взрыва. Звук, не раскатываясь, все нарастал, словно от поезда, несущегося навстречу по тоннелю. По открытому месту пронесся сильный ветер, Гранта бросило на камень — это жадный огонь всасывал весь воздух в окрестностях. Ветер сбил преследователей с ног, подхватил их, словно кукол, и унес в пылающий лес.

Над стеной пламени поднялся черный дым и поглотил его. Ветер стих и повернул в обратную сторону, к Гранту, словно отхлынувшая от берега волна. Грант побежал вместе с ветром, стараясь побыстрее миновать растерзанный участок и оказаться в том месте, где вновь начинался лес. Остальные уже ждали его там.

— Что это было? — Грант ощущал себя так, словно его легким приходилось преодолевать вес лежащего на груди десятитонного булыжника.

— Напалм. — Джексон прижал ко рту носовой платок, запачканный красными пятнами. — Мы используем его для того, чтобы выкуривать красных.

— Ну если мы сейчас отсюда не уберемся, нас будут подавать на поджаренном хлебце. — Дальняя часть поляны была вся в огне. И огонь уже начал заходить с боков.

— Ты там Бельцига видел?

— У меня не было времени разглядывать. — Грант обернулся. На поляну с криками выбежал человек в черном. Голова его была лысой, полностью обгоревшей, а по спине, словно демоны, вились языки пламени. Три выстрела из кольта Джексона прекратили мучения. И беглецы кинулись дальше.

Небо опять заволокли черные тучи, но на этот раз это были тучи дыма, а не воды. Догоняя беглецов, между деревьями появились дымные струйки. Рид не мог не вспомнить гидру — скользкий шар из извивающихся шей и клацающих зубами голов. Огонь, похоже, немного приутих, но Рид, оглядываясь, всякий раз видел его — тусклое оранжевое свечение за деревьями.

Они добрались до обнаженной породы на склоне горы, высоко поднятого, полностью открытого взорам каменистого пятачка. Оттуда можно было глянуть в обрывистые долины, ограничивавшие гору, а также разглядеть склоны и вершины других гор напротив. Темные долины поросли густым лесом, и только кое-где мелькали белые пятна — там, где показывалась быстрая горная речка.

Мьюр протолкался мимо Рида к краю скалистого выступа.

— Ну и где твоя чертова полоса?

Грант указал на низкую седловину между долинами, расположенную почти прямо под тем местом, где они сейчас стояли. Горы по обеим сторонам подобрались совсем близко к ней, да и сама гряда выглядела едва ли шире, чем козья тропа.

— Там же самолету не сесть.

— Мы уже делали это раньше.

Металлический звук передергиваемого затвора прозвучал на этом открытом месте, словно выстрел. Они обернулись. Даже попытаться воспользоваться оружием уже не получалось. Вокруг них полукругом собралось с десяток вооруженных людей. Среди деревьев и кустарников за их спинами были видны и другие.

Один из тех, кто окружил беглецов, сделал шаг вперед. Этот тощий человек казался слишком маленького роста для ружья, которое он держал в руках. Лицо его было строго и сосредоточенно. Когда он повернулся, чтобы что-то сказать одному из своих подчиненных, его рукав показал красную звезду, подобную той, которую Грант уже видел у солдата в доме Сорселя. Когда человек посмотрел на них, по лицу его разлилась странная улыбка.

— Сэм Грант, — произнес он по-английски с сильным акцентом. — Вот мы встретиться.

Грант убрал револьвер в кобуру и натянуто улыбнулся в ответ:

— Привет, Панос.

Глава двадцать четвертая

— Кто это, черт возьми? — нервно спросил Джексон. — Ты его знаешь?

— Панос Россакис, мы с ним встречались во время войны. Он воевал против немцев на Крите.

Джексон указал на ружье:

— А против кого он воюет сейчас?

— Я воевать за Греция. — Россакис, кажется, даже выпрямился при этих словах и крепче сжал ружье.

— Тебе его методы не понравятся, — предупредил Грант. — Поменьше расспрашивай его.

— А они? — Партизан дернул стволом в сторону остальных. — Кто… — Он замолчал, глядя на Марину так, словно увидел привидение. — Ты? Как ты здесь оказаться?

Он явно встревожился, на его изможденном лице отразилось смущение. Грант начал беспокоиться. Россакис глянул на Джексона, потом на небо — туда, где серый цвет смешивался с голубым и черным. Бомбардировщик улетел, но вокруг по-прежнему пахло горелым.

— Зачем ты их сюда приводить?

— Бомбардировщик к нам никакого отношения не имеет. Это долгая история, а нам некогда. Мы ждем самолет, который должен забрать нас с той полосы. Если вы нас туда пропустите, мы не будем вам мешать.

Россакис отрывисто сказал что-то одному из своих помощников. Партизаны подошли ближе.

— Вы пойти с нами.

Они сдали оружие и стали спускаться с горы колонной по одному. Выбора у них не было. Их окружили люди Россакиса и повели под прицелом, заставив идти вниз по крутой лестнице из валунов и древесных корней. Выглянуло солнце, и воздух стал плотным от поднимавшихся с сырой листвы испарений. Грант решил, что все это похоже скорее на бассейн реки Конго, чем на северную Грецию.

Шагавший рядом с ним Джексон спросил:

— Откуда ты знаешь этого парня?

— Во время войны мы вместе работали на Крите. Он командовал отрядом партизан.

— Значит, он знаком с Мариной?

— Не очень близко. Он и ее брат… — Грант замялся, — не сходились во мнениях.

— Ну да, можно и так сказать, — вставил Мьюр.

Спуск показался им бесконечным, но вот склон начал выравниваться. Грант остановился, втягивая воздух ноздрями. Он опять почувствовал запах гари — но не тот липкий и маслянистый от сброшенного самолетом напалма. Сейчас дым был приправлен сладковатым ароматом сосновой смолы, а также шипящего жира жарящегося ягненка. Живот Гранта свело от голода. Он ничего не ел с утра. А теперь дело шло к вечеру.

Деревья вдруг поредели. В сотне ярдов от них солнечный свет падал на посадочную полосу — выбритый в лесу тоненький шрам. Она оказалась не на вершине гряды, а немного ниже, на естественном уступе, и росшие наверху деревья прятали ее от взглядов почти с любой стороны. В лесу вокруг полосы партизаны устроили свой лагерь: пригоршня небольших палаток, костер для приготовления пищи и несколько ящиков с боеприпасами. Две женщины в полевой форме жарили на огне ягненка. Риду, для которого поход в кино был в Оксфорде еженедельным развлечением, это все напомнило эпизод из «Приключений Робин Гуда». Он уже ожидал, что из сумеречного леса выйдет Эррол Флинн[52]в своей шляпе с пером. Но вместо этого профессор увидел нечто еще более удивительное. На краю лагеря сучья были сложены таким образом, чтобы образовать грубый каркас, открытый с боков и накрытый сверху ветками с листвой. Под крышей стояли грубо обтесанные бревенчатые скамьи, плотно занятые детьми, которые напряженно смотрели в передний угол, где седовласая учительница что-то писала на доске. Некоторые дети с любопытством смотрели на новых людей, широко раскрыв глаза под лохматыми челками и подвязанными косичками. Учительница стукнула по доске указкой, и дети послушно повернулись туда.