Читать книгу "Тридцать дней до развода - Ашира Хаан"

И выяснится, что я жестокий и бессердечный, готов бросить больную женщину ради своих низменных желаний.

Расплачется, убежит и будет считать, что и ее смогу бросить.

А я ведь не смогу. Что бы ни случилось.

Скажешь: нет, нельзя оставлять больную жену, имея в виду, что ее не брошу в такой ситуации никогда. И получится, что люблю ее недостаточно, если не ушел бы в любом состоянии. Хотя это неправда. Ушел бы.

Единственный правильный вариант: на какой бы стороне ни оказалась моя Даша, ту сторону я и выбрал бы. Потому что так бывает: любовь пронзает насквозь в одно мгновение, как будто Амур пришпилил нас друг к другу одной стрелой. И уже никуда не деться.

Можно только перевязать чужие раны, компенсировать все, что можно, попросить прощения за то, что нельзя…

И уйти.

Потому что иногда любовь равна жизни. А если нет любви, то и жизни нет.

Кто же выберет иное?

Мое терпение безгранично: я буду отвечать Даше на этот вопрос столько раз, сколько понадобится, лишь бы ей было спокойнее.

Я сощурился на яркое солнце и щелчком отправил темные очки со лба на нос.

Жара.

Сейчас бы шашлыки у речки, холодное пиво к жареным креветкам, окунуться на прогревшемся мелководье… А не вот это вот все. Но в Москве тоже есть пляжи и шашлыки — и однажды появятся друзья, с которыми можно будет встречаться у воды в такие славные деньки. Все впереди. Надеюсь, в новой компании будет поменьше интриг. Хотя люди всегда люди.

— Богдан! Стой!

Помянешь черта…

Я остановился, но поворачиваться не стал. Ждал, пока Светка догонит меня сама, обогнет, заглядывая в лицо, и потупится, столкнувшись лишь со своим отражением в зеркальных очках.

— Чего тебе?

Вежливым быть не хочется. У меня только для Даши запасы терпения неисчерпаемые.

Светка потопталась, опустив голову и разглядывая свои ноги в босоножках и с ярко-зелеными ногтями. Помолчала, дождавшись моего раздраженного выдоха:

— Свет…

— Нет, стой, погоди! — Она вскинула глаза. — Я хотела сказать… Прости. Прости, пожалуйста. И… Дашке передай, что я прошу у нее прощения. Даже платья могу вернуть, если надо.

Я промолчал. Не очень-то хотелось вежливо расшаркиваться и врать, что не держу зла. Я за свои ошибки заплатил сполна. А вот она — заплатила ли? Или так и пойдет дальше по жизни, пробормотав дежурные извинения?

— Ты же хороший… — сказала Света, снова опуская глаза.

— Да, я хороший, — кивнул, внутренне поежившись. — И Даша хорошая. И ты, если постараешься, тоже можешь стать хорошей. Только сначала постарайся.

— Я уже решила тоже поехать в Москву! — вдруг радостно сообщила она, вновь вздергивая голову. — Начать новую жизнь! Не с Алкой же теперь дружить… Как думаешь, Даша замолвит за меня словечко на бывшей работе?

Я закатил глаза.

— Свет, ты неисправима…

Хотя знал, что Даша, конечно, замолвит.

— Ну я стараюсь! — Она теребила в руках пакет, в котором безнадежно таял брикет мороженого. Скоро капать начнет. — Вот, прощения прошу. Думаешь, стоит еще у Алки попросить за то, что я с ее женихом спала?

— С Витей?.. — Я закрыл ладонью лицо. — Как хочешь. Я-то тут при чем?

Господи… Ну и знатный урод мой братец.

Светка, конечно, в московские нравы впишется как родная.

Надо будет Даше посоветовать ее с Валентином познакомить, пожалуй. У меня все чешутся кулаки с ним встретиться и поговорить как мужчина с мужчиной.

Но, пожалуй, так будет даже лучше.

Как моя бывшая жена с братом стали друг другу лучшим наказанием, так и эти…

Красиво же будет, а!

Я цокнул языком, уже заранее зная, что не посоветую, а наоборот — предупрежу эту дурищу, чтобы держалась от него подальше. Лучше и правда ему морду разобью.

Хотя они все равно познакомятся рано или поздно, предупреждай — не предупреждай… Некоторые люди просто притягиваются друг к другу. Подобное к подобному.

— Ну… Ладно. Я пошла? — спросила у меня Светка, будто это я ее держал.

И потащилась прочь, оставляя на асфальте белые капли от мороженого, к которым уже слетались вездесущие осы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мне оставалось сделать самое сложное. Парней я на свадьбу уже позвал, к Дашкиным родственникам заехал, представился, как полагается. Был мгновенно прощен и возлюблен — да и сам простил за недоверие. Что им еще оставалось?

Мама Дашкина приедет лично, бабушка согласилась порадоваться за внучку по скайпу.

Теперь надо было к моим заехать. Неловко жениться без родителей же, да?

Вот и шел пешком: чтобы подольше было, чтобы успеть подумать, собраться…

Потому и увидел, наверное, то, что для моих глаз не было предназначено. Как родители в беседке пьют чай в компании Витьки и Аллы. А те явно не в парадном, давно там сидят, по-домашнему.

Мммм… да. Пожалуй, обойдусь без родителей. Они на первой свадьбе были, с них хватит.

Развернулся на середине улице и обратно пошел.

— Богдаш! Ты куда?!

Не успел. Мать заметила. Сердце подсказало, что ли?

Выскочила — одной рукой за калитку держась, другой за сердце.

Пришлось подойти.

— Заходи, — сказала. — Заходи, сыночек.

— Пока они там, — качнул я подбородком в сторону участка, — не пойду.

— Богдаш… — Мама тяжело вздохнула. — Ну нельзя так. Семья же.

— Мам, тебе нормально вообще, что эта парочка натворила? Машина моя, поджоги эти их неумелые? Скажи спасибо, что я Алку пожалел и не стал полицию вызывать, а то ведь до Витьки докопались бы моментально.

— Так ведь неумелые… — Мама отвела глаза. — Его Аллочка завела, а она… Ты сам знаешь.

— Ну он-то здоров вроде? Алке и в голову не пришло бы в ее состоянии все эти документы составить. Ее интересовал только я: чтобы не разводился. Ну или угробить меня. Зачем тогда все ей оставлять, если мы вместе должны были в одном гробике лежать?