Читать книгу "Дракон проклятой королевы - Екатерина Вострова"

— Про тебя не говорят, — возможно, правда была здесь не самой лучшей тактикой, но врал Амоа из рук вон плохо. — Ты давно стал мифом, легендой. Вот тварей твоих боятся. Хотя кто-то, возможно, не верит и в них.

— Легендой? От одного моего имени дрожат камни, от одного моего взгляда обрывается жизнь. А эти смертные глупцы считают меня чем-то вроде сказки для тех глупых детишек, что таскают из пещер мои сокровища? — от вкрадчивых ноток Амоа стало не по себе, но отступать было некуда.

— Имени? Никто его даже не помнит. Король… подгорный король, вот как тебя все называют. Да и то не уверены. То ли был такой, то ли уже и не было. Чёрная магия, изменяющая животных, есть. А вот тебя… все равно что и нет.

Землю застряло со страшной силой, мелкие камешки и песок посыпались сверху. Мужчина не удержался на ногах и лишь чудом не шлепнулся прямиком в черный ручей, протекавший рядом.

А когда все закончилось, вытер испачканные золотым песком руки о штаны и, повысив голос, прокричал, опасаясь, что землетрясение начнется снова.

— Почему бы не выйти и не напомнить им о себе?

Он ожидал всего, чего угодно. Новой тряски, обвала, камней на голову или хотя бы гневной речи короля о том, какой сам Амоа жалкий червяк, распускающий свой грязный язык.

Но вместо этого услышал лишь смех. Протяжный раскатистый смех, эхом расходящийся по пространству тоннеля.

— Что здесь смешного? — сглотнул мужчина, теряясь в догадках, как же действовать дальше.

— Я только что понял, что сам забыл свое имя, — тихие слова были похожи на шелест листьев и, кажется, совсем не предназначались для ушей Амоа. — А что до того, чтобы выйти… эх, если бы все было так просто, смертный. Ваш человеческий род уже давно бы служил мне…

— Я могу постараться помочь. Отпусти Рене, и я…

— И ты что?

Амоа на мгновение замер, всматриваясь в лицо бессознательной подруги детства. Он уже предал ее не так давно из-за своей гордости. И если сейчас он мог обменять свою жизнь на ее, он должен был это сделать. Хотя бы потому, что ей есть ради кого жить, а ему нет.

— Я поклянусь служить тебе, — сказать это было невероятно сложно. Словно каждый звук вытягивал силы, лишал чего-то ценного, чего-то, что было неотъемлемой его частью.

— Видишь ли… — голос манерно поцокал, словно бы с неодобрением. — Клятвы без магии пусты и ничего не значат. Люди забывают о них сразу же, как покидают мои пещеры. За все время, что я здесь, мне обещали служить не одну сотню раз. Сначала я верил. Для того рода, к которому принадлежу я — слова священны. Потом начал скреплять обещания магией. Глупцы погибали от нарушенной присяги, но так и не возвращались. Однажды даже решился на небольшой эксперимент… Должно быть, тот трус тоже погиб, иначе я бы уже не сидел здесь.

— Но я не собираюсь обманывать! — внутри поднялась волна искреннего негодования. Ему таких трудов стоило произнести те слова, а они, оказывается, никому не нужны.

— Все так говорят… — тяжелый, полный неземной горечи и всех земных тягот вздох раздался прямо над ухом. Амоа подскочил на ноги, обернулся на миг и не смог сдержать вскрика.

Позади него стоял он сам, полностью слепленный из бурлящей дряни, тянущий отвратительные руки, с которых постоянно капали тугие черные капли.

Он дернулся назад, но там лежала Рене, и Амоа, потеряв равновесие, начал падать, а его грязевой двойник кинулся следом, окатив с ног до головы пахнущей серой и разложением жижей.

После громкого всплеска в тоннеле воцарилась тишина. Мужчина потряс головой, сплевывая на пол то, что попало в рот, откинул слипшиеся волосы со лба. Что за ерунда такая? Его решили утопить?

— Может быть, все-таки договоримся? — неуверенно произнёс он. — Тот человек, что заставляет детей грабить тебя, ди Хеики. У меня к нему длинный счет. Я на твоей стороне и…

— Ты все еще жив? — перебил его король странным возгласом.

Всплеск воды заставил Амоа поднять лицо. Над поверхностью черного ручейка, который он считал совсем неглубоким, вдруг вынырнула огромная зубастая пасть странного, покрытого чешуей существа.

— Жив… — протянула скалящаяся пасть. — Жив… Как, говоришь, твое имя?

— Я не называл его, — уклончиво ответил мужчина.

Даже подгорные твари не внушали такого ужаса как то, что сейчас вынырнуло над водой. Казалось, если эта штука откроет рот — проглотит человека целиком.

— А что ты там говорил насчет служения? — голова чудища чуть повернулась вбок, и на Амоа прямиком уставился немигающий правый глаз.

А вот теперь он окончательно запутался и перестал улавливать смысл. Его же хотели убить, ведь так? Говорили, что люди порочны и им нет веры? Что же теперь поменялось? И может ли это ему помочь продать свою жизнь подороже?

— Отпусти Рене, ее сестру, если она все еще в твоих пещерах. И всех остальных, кого могло завалить при обвале.

Амоа шалел от собственной наглости, внутри все замирало от дурных предчувствий, но если уж чудище вдруг сменило гнев на милость, стоило этим пользоваться.

— Как скажешь, друг мой. Как скажешь… — видеть, как человеческие звуки раздаются из такой огромной неповоротливой пасти, было странно.

— О, так значит, теперь я друг?

— И я надеюсь, ты будешь самый лучший друг из всех, что у меня были, — усмешка в исполнении чудища была больше похожа на угрозу. — Заключим сделку? Твоей платой будут их жизни.

Он кивнул на бессознательное тело Рене.

— Хорошо. Если надо поклясться, я поклянусь… — горло сдавило от мерзкого чувства собственной никчемности. Все чувства буквально трубили, что он совершает огромную ошибку. Предает себя. Продает себя. — Я буду служить тебе. Если ты пообещаешь не причинять вреда Рене и остальным запертым в пещере.

— Ни один волос не упадет с ее головы по моей вине, — качнул мордой король. — Но имей в виду. Ты будешь не просто служить. Это будет длиться и длиться. И назад пути не будет. Агония будет вечной.

Грудь Амоа часто вздымалась, дыхание было рваным. Нужно было взять себя в руки.

Сама мысль о рабстве, пусть даже рабстве у бессмертного чудища, претила ему. Может быть, стоит отказаться? Лучше смерть, чем иные приказы. Вдруг тварь заставит его приводить ему сюда других людей? Отправлять одного за другим на съедение тварям или просто ради забавы.

Тогда получится, что он выкупит одну жизнь ценой многих других.

С другой стороны, чудовище ведь само подсказало ответ. Он может просто отказаться выполнять присягу. Да, тогда он умрет, но зато сейчас сможет спасти Рене.