Читать книгу "Золотая лилия - Райчел Мид"

— Обычно нет. Маркус рассказывал, что они предпочитают стригоев. Это были молодые, недисциплинированные члены их ордена, и они затеяли охоту без ведома старших. Полагаю, именно такие типы и убили Тамару.

— А кто такой Маркус? — спросила я.

— Маркус Финч. Он спас меня несколько лет назад. Отогнал, когда они на меня напали, а потом связался с орденом, чтобы те придержали своих головорезов. — При этом воспоминании Кларенс содрогнулся. И я не захотел там оставаться. Забрал Ли и бежал. Тогда мы на некоторое время перебрались в Лос-Анджелес.

— А Маркус — он страж? — поинтересовалась я.

— Человек. Тогда он был приблизительно твоих лет. Он знал про охотников все.

— Наверняка, раз он смог с ними связаться, — задумчиво протянул Дмитрий. — Но он, должно быть, хорошо относился к мороям, если помогал вам?

— О, да, — согласился Кларенс. — Очень по-дружески.

Дмитрий посмотрел на меня.

— Как ты думаешь…

— Да, — сказала я, — предугадав вопрос. — Я посмотрю, можно ли разыскать Маркуса. Неплохо было бы заполучить источник информации, не зависящий от этих чокнутых Воинов. Ну, и я собираюсь написать рапорт.

— Я тоже, — сказал Дмитрий.

Хотя Кларенс не являлся экспертом по охотникам (в отличие от загадочного Маркуса), старый морой все же обладал поразительными сведениями. А раньше мы даже не желали к нему прислушиваться. Он подтвердил наши догадки насчет одержимости охотников на символе солнца. Пока главной их мишенью были стригои, и они тщательно планировали и организовывали охоту. У них имелся сложный комплекс ритуалов, в особенности касающийся молодежи. Именно поэтому юнцов, изводящих Кларенса, остановили. Судя по тому, что смог вспомнить морой, организация отличалась суровым уставом по отношению к своим рекрутам. Особый упор делался на дисциплину и мастерство.

Поскольку из-за Ангелины наше время истекало, нужно было побыстрее подвести итог. Мне еще следовало завезти Адриана домой. Кроме того, так исключим любую возможность того, что преследователи, сев «на хвост» Дмитрию, отыщут дом Кларенса. Вдобавок Дмитрию не терпелось начать действовать. Он хотел окончательно уладить вопрос с отъездом Сони, а также посоветоваться со стражами, если Джилл придется прятаться в другом месте. Судя по лицу Джилл, ее такой вариант не радовал. Как и меня. У нас обоих возникли привязанности в Амбервуде.

Пока Дмитрий давал последние указания Эдди, я отвела Соню в сторону, чтобы перекинуться парой слов

— Я… подумала кое о чем, — сказала я.

Соня внимательно взглянула на меня, возможно, считывая не только ауру, но и мимику.

— О чем же? — спросила она.

— Если хотите… если действительно необходимо, можете взять у меня кровь.

Это было огромной уступкой с моей стороны. Хотела ли я? Нет. Ни капельки. Я чувствовала иррациональный страх давать свою кровь мороям, даже для научных целей. Но вчерашние события, как и нападение в переулке, понемногу заставили меня пересмотреть свою картину мира. Вампиры оказались не единственными чудовищами на свете. Их даже вряд ли можно так называть, особенно по сравнению с охотниками на вампиров. Как я могла судить о врагах по их принадлежности к какой-либо расе? Обстоятельства часто напоминали мне, что люди способны творить зло ничуть не меньше, чем вампиры, — а те, в свою очередь, способны на добро. Значение имели лишь поступки, а Соня и Дмитрий вели себя благородно. Они сражались, дабы уничтожить реальное зло, и хотя меня мутило только от одной мысли дать им кровь, я знала, что помогать им — правильно.

Соня поняла, какие усилия я приложила. Лицо ее осталось спокойным — никаких радостных криков, — она лишь сдержанно кивнула:

— Все инструменты у меня с собой. Если ты уверена, я могла бы взять образец сейчас.

Так быстро? А почему бы и нет? Лучше побыстрее покончить с этим ведь Соня скоро уедет от нас. Мы проделали процедуру на кухне, которая чуть больше соответствовала представлениям о санитарии, чем гостиная. Соня не была врачом, но какую бы подготовку она ни получила, действовала девушка в точности так же, как медики, берущие анализы. Антисептик, перчатки, одноразовый шприц. Спустя минуту она получила образец моей крови.

— Спасибо, Сидни, — произнесла Соня, перевязывая место укола. — Ведь тебе было непросто решиться на такое. Поверь, это действительно очень нам поможет.

— Я знаю, — ответила я.

Соня улыбнулась:

— Нам нужна любая зацепка… После того как я побывала одной из них… — Ее улыбка потускнела. — Теперь я еще больше уверена в том, что этот кошмар необходимо пресечь. Возможно, твоя кровь сыграет ключевую роль.

На мгновение она воодушевила меня. Выходит, я могу неким образом препятствовать злу или даже остановить его. Но эту мысль сразу сменила прежняя паника. Нет! Во мне нет ничего необыкновенного! Я не хочу быть особенной! Я постаралась помочь им, но из этого точно ничего не выйдет.

Я вернулась к остальным. Адриан с Джилл оживленно беседовали в углу. Эдди с Ангелиной тоже разговаривали, и до меня долетели слова Ангелины:

— Я буду держаться поближе к Джилл в школе, просто на всякий случай. Нельзя допустить, чтобы случилось какое-нибудь недоразумение.

Эдди кивнул. Видимо, предложение Ангелины произвело на него впечатление.

— Согласен.

«Поразительно», — подумала я.

Вскоре я забрала своих пассажиров и поехала в центр — отвезти Адриана. Затормозив у его дома, я испытала очередной шок. Меня переполнил благоговейный трепет. Я не поверила собственным глазам. Наверное, я еще никогда в жизни не парковалась так коряво. Я резко остановила «Латте», выдернула ключ из зажигания и выскочила из автомобиля. Остальные последовали за мной через считаные секунды.

— Что это?! — выдохнула я.

— О, — небрежно произнес Адриан, — моя новая машина.

Я сделала пару шагов и остановилась, не смея приблизиться, — так замирают в нерешительности перед монархом.

— Кабриолет «Форд Мустанг» 1969 года выпуска, — сказала я. Я медленно обошла автомобиль, разглядывая его со всех сторон. — Именно тогда они провели значительную модернизацию и увеличили размеры машины, чтобы остаться конкурентоспособными по сравнению с другими мощными машинами. Видите? Первая модель с вогнутыми задними фарами — Форд применял их до 1974 года.

— А что это за цвет? — поинтересовался Эдди, явно не охваченный восторгом.

— «Весенний желтый», — одновременно ответила я с Адрианом.

— А я считал, «лимонный шифон», заявил Эдди. — Может, перекрасишь?

— Нет! — воскликнула я. Я бросила сумочку на траву и осторожно прикоснулась к боку автомобиля. Прекрасный новый «Мустанг» Брэйдена внезапно показался таким заурядным! — Ее определенно чинили, но цвет — классический. Какой индекс двигателя, С?