Читать книгу "Все это время - Микки Дотри"

Эти слова прыгают у меня в голове, как мячик. «Я не могу любить тебя, Кайл. И не буду». Марли произнесла мое имя, как делала тысячу раз, как будто знает меня. Как будто… уже меня любит. Разве могла бы она произносить такие слова, если бы уже меня не любила?

И тут я вдруг осознаю, что ее пальцы крепко обхватывают мою руку. Ощущение такое знакомое, что я даже не сразу замечаю, что девушка взяла меня за руку. Я просто вижу, что наши руки соединены.

Поворачиваю ладонь, переплетаю свои пальцы с ее тонкими пальчиками и молча молюсь вселенной: пусть это сработает! Прошу, прошу, прошу, пусть это сработает!

– «Я прошел много дорог, чтобы найти это утерянное сокровище, эту часть меня», – тихо говорю я.

Марли потрясенно смотрит на меня снизу вверх, а я сую руку в карман.

– «Но именно ты нашла ее и вернула мне». – Я вынимаю руку из кармана и поднимаю повыше, не разжимая кулак. – «Теперь я хочу подарить ее тебе».

Марли вопросительно глядит на мою руку, и я медленно разжимаю пальцы.

В центре моей ладони лежит идеальная белая как снег жемчужина.

Я слышу, как Марли резко втягивает в себя воздух, и тогда я беру ее руку и вкладываю в нее жемчужину. Губы девушки начинают дрожать, и стены, которые она вокруг себя воздвигла, рушатся. Слезы, которые она копила годами, наконец прорываются наружу. Плечи Марли трясутся, я обнимаю ее, и она утыкается лицом в мою грудь.

Я сижу рядом с ней, давая ей возможность выплакаться, обнимаю ее, а Марли испытывает боль, которую до сих пор не позволяла себе пережить.

Потом мы сидим под вишневым деревом; глаза у Марли красные и опухшие.

Она собирает с травы маленькие лепестки, благо земля вокруг нас усыпана ими.

– Не знаю, что мне теперь делать, – говорит Марли. Волосы падают ей на лицо, образуя завесу, за которой она еще пытается спрятаться от меня и от всего мира.

Я машинально поглаживаю ее руку, и магнетическое притяжение между нами вдруг возникает снова, даже становится сильнее прежнего.

– Мы что-нибудь придумаем, – заверяю я ее. Она поднимает на меня большие карие глаза. – Всё это время я ждал тебя. Чем медленнее мы двинемся вперед, тем дольше времени это займет.

Протягиваю руку и кладу ей за ухо желтую розу «дорис дэй».

– И меня это устраивает.

Уголок ее губ едва заметно ползет вверх, и я понимаю, что Марли не возражает.

Глава 41

На следующий день вечером мы встречаемся в одном из залов ожидания отделения кардиологии, и Марли передает мне свою желтую тетрадь с историями.

Так приятно видеть историю про нас, написанную Марли, мир, в котором я прожил целый год, изложенный на бумаге. Каждое предложение напоминает мне о местах и зданиях, которые создал мой мозг, восполняя пробелы в повествовании.

Рассказываю Марли, как я считал, будто Кимберли погибла в аварии, чуть не лишился рассудка, пытаясь приготовить беарнский соус по рецепту моей мамы, как поссорился с Сэмом во время одной из субботних футбольных тренировок.

Смеюсь, читая несколько абзацев про то, как мы кормили уток у пруда, и большая коричневая с белым утка едва не откусила мне палец, пока Марли весело смеялась. Поднимаю глаза: она сидит на противоположном краю диванчика и едва заметно улыбается. Именно в эту девушку я влюбился.

Она настоящая.

Рассматриваю темные круги у нее под глазами, густую занавесь волос, за которой она прячется от всего мира. Теперь ее грусть еще тяжелее, чем в мире снов, потому что сейчас Марли позволяет мне увидеть свою печаль. Она не прячется за словами, описывая свою воображаемую жизнь с человеком, с которым ей очень хочется быть. Порой уныние полностью поглощает ее, но я вижу, что знакомая мне Марли скрывается в тени и стремится найти выход.

Я вырос в мире снов, но, думаю, с ней произошло то же самое.

– Эта утка, чуть не откусившая мне палец… та самая, которая потом гналась за мной, да?

Уголки губ Марли ползут вверх.

– Она не отставала, пока ты не отдал ей весь попкорн. – Девушка слегка ерзает, садясь поудобнее, ее нога слегка касается моей ноги, и у меня учащается пульс. – Эта всегда была моя любимая утка.

– Ну конечно. – Я смеюсь и слегка толкаю ее локтем. – Ты всё это записала? – спрашиваю, указывая на открытую страницу. – Всё, что ты мне говорила?

Марли кивает и легко проводит кончиком пальца по обложке тетради.

– Я пыталась. Иногда я просто начинала говорить, и история сама приходила мне в голову. Я не всегда успевала всё записывать.

– Что ты сказала, когда мы встретились в первый раз? – спрашиваю я, листая тетрадь. Я с таким воодушевлением выискивал памятные моменты, что даже не потрудился читать историю с самого начала. – «Он выглядел как полная развалина. Барахло на двух ногах»?

Марли смеется и качает головой, смотрит на меня с такой нежностью, что я просто таю.

– Я определенно не говорила ничего подобного.

Улыбаюсь, снова листаю тетрадь, и мне в глаза бросаются слова Марли.

«Девушка увидела его и сразу поняла: он всё поймет».

На следующий день я медленно листаю тетрадь, читаю отрывок о нашем визите в приют для животных, изо всех сил стараясь сосредоточиться на пушистом аляскинском маламуте или коренастом бульдоге, но могу думать только о руке Марли, лежащей поверх моей руки.

Еще я думаю о том, что мы сидим плечом к плечу на узкой больничной кровати, и лицо Марли в буквальном смысле находится в нескольких дюймах от моего лица. Усилием воли выбрасываю эту мысль из головы.

«Мы решили развивать отношения медленно. Возьми себя в руки, Лафферти».

Указываю на абзац, повествующий о серебристом йоркширском терьере.

Марли резко садится, сжимая в руках айпад, округлившимися глазами просматривает фотографии.

– О Боже! Это она. Это Джорджия!

И действительно, это она – даже окрас лап такой же.

– Тебе она нравится? – спрашиваю я, поверх плеча Марли заглядывая в айпад.

– Ой. – Она умолкает и обессиленно откидывается на подушку, точно сдувшийся воздушный шар. Я замечаю подпись в углу фотографии: «ХОЗЯИН НАЙДЕН». – Кто-то ее уже забрал.

– Ну что ж. – Я пожимаю плечами. – Возможно, она попала к хорошим людям.

Марли косится на меня, в точности как делала раньше, и… у меня такое чувство, будто мы и не расставались. Между нами вдруг начинает потрескивать электричество, прямо как в моих снах. Я чувствую, что мы оба подаемся чуть-чуть вперед.

Марли колеблется, нерешительно протягивает руку и гладит меня по волосам, слегка касается шрама на лбу, нежно проводит кончиками пальцев по щеке, губам – ее прикосновения знакомы и в то же время новы.