Читать книгу "Леонхард фон Линдендорф. Граф - Юрий Корнеев"

Галера между тем не отставала, а наоборот, очень быстро стала нас нагонять. Вот ведь неуемный. Ведь я дал понять, что общаться с ним не хочу. Ладно, послушаю, что он теперь петь будет. Приказал сбавить ход. К сожалению, это не такая уж простая процедура на парусном корабле. Пришлось сворачивать часть парусов. Представляю, какими словами этого англичанина сейчас называют матросы. Наконец галера догнала нас и пристроилась метрах в пятидесяти. Нам тоже пришлось остановиться. Пока останавливались, по инерции прошли еще метров пятьдесят, так что между нами было метров сто. Нормально. Из арбалетов и луков с такого расстояния особого вреда причинить уже не смогут.

Они было попытались сунуться поближе, но отделение пехотинцев подошло к борту и выпалило залпом из мушкетов. Правда, не в них, а поперек движению. Те поняли и остановились. С галеры спустили маленькую лодчонку, на пару гребцов, туда спрыгнул капитан, и они пошли к нам. На этот раз штормтрап спускать не стали. Лодка подплыла к самому борту, и я тоже подошел к этому же борту. Только я был на несколько метров выше, и капитану галеры пришлось говорить со мной, задрав голову. Понимаю, неудобно. Только я его на беседу не приглашал.

– Граф! Наш адмирал, его светлость герцог Гритс (или Грет, или Герт – так и не разобрал) приглашает вас к себе на корабль! – проорал он снизу. Вот ведь скотина, надо ведь обращаться не «граф», а «господин граф» или «ваше сиятельство». Оскорбить хочет и надеется, что я вызову его на поединок? Идиот, что ли? – Адмирал настоятельно просит вас не отказываться от приглашения. Вы там должны будете совместно разрешить тот инцидент, что произошел между нами.

– Капитан. Никакого инцидента не было. Вы напали, первыми открыли огонь из своей кулеврины, я вам ответил на ваше подлое и ничем не спровоцированное нападение. Говорить мне с вашим адмиралом не о чем. И потом, я спешу. Так что прощайте.

– Граф, я получил приказ доставить вас к адмиралу и буду вынужден, в случае вашего отказа добровольно проследовать со мной, атаковать вас.

– Попробуйте. И еще раз прощайте.

Ну точно идиот. Даже жаль его. И его матросов тоже. Ну да ладно – это их выбор. Приказал поднимать паруса. Лодка как раз добралась до галеры, и капитан поднялся на борт. Галера рванула к нам. Вернее, попыталась рвануть, но тут же ее повело вправо, и она стала терять ход, двигаясь только по инерции. Ну а что они хотели? Залп из двух орудий картечью со ста метров – это очень неприятно. На галере было не так уж много воинов, может, чуть больше ста, и теперь треть из них были выведены из строя. Не все, конечно, убиты – большинство ранены, но как боевая единица галера из строя вышла. В принципе можно было подойти и перестрелять остальных из мушкетов – сопротивление в том бардаке, что творился на галере, оказать было некому.

Тогда и галера досталась бы мне. Уж доволок бы до дома как-нибудь. А на реке она бы мне очень пригодилась в качестве буксира. Жаль, что ничего не получится. Не то чтобы мне англичан стало жалко, хотя их и можно уважать за смелость. Но хладнокровно расстреливать их на виду у всей английской эскадры – это по меньшей мере глупо. Так я стану врагом для всей Англии. Ладно, черт с ней, с этой галерой. Пора уходить. Тем более что к нам спешит вторая галера. Этих тоже гасить, что ли? Нет уж, лучше уйти. И мы ушли.

Дальнейший путь прошел без приключений, слава богу. Нет, происшествия разные случались – как же без них, но по мелочи. Так, один из пехотинцев за борт умудрился свалиться. Еле успели спасти. Спасал, кстати, я. Как я так быстро смог стащить с себя кольчугу и прыгнуть за борт вслед за солдатом, сам не понимаю. Никогда я ее так быстро не снимал. А ведь еще и пояс с кинжалом и кобурой… Правда, в море чуть сам не утоп вместе с солдатом. Очень уж тяжелым оказался. На нем ведь кроме кирасы были навешаны и пистолеты, и абордажная сабля, и кинжал, и подсумок. Хорошо, что пока летел в воду, он шлем потерял. Это и спасло. А то ведь он с перепугу стал хвататься за меня и чуть на дно не утащил, и только после того, как я ему заехал кулаком по кумполу, успокоился. А в другой раз пацаненок на нефе забрался на грот-мачту зачем-то, а спуститься не смог. Вцепился в нее с перепугу, и ни вверх, ни вниз. Целую спасательную операцию проводить пришлось. Правда, после этого он почти до самого дома сидеть не мог и спал только на животе. Ничего, будет наукой. Я, собственно, разозлился не за то, что залез на мачту, а за то, что спуститься не смог. Правда, выпороли его за баловство, а не за трусость. Не стали мальца унижать. Но после этого всех пацанов стали гонять на мачты. И к концу пути они лазали по ним, как обезьяны.

Наконец вошли в Рейн. В этот раз решил идти до Дуйсбурга вместе со всеми. Набрали из пехотинцев на шнеккеры по две смены гребцов и пошли потихоньку. Чаще шли под парусами, но иногда приходилось и тащить парусники на буксире. Стоять и ждать попутного ветра не хотелось. Так, не спеша, за полторы недели и дошли. Свернули в Рур и встали в порту. Глубины хватило. К нашему приходу построили довольно протяженный пирс, вот к нему и причалили оба парусника. А ближе к порту – и шнеккеры.

Примчался мой наместник с бургомистром. С наместником я прошел в свою каюту и расспросил о делах графства. Многого он поведать не смог, но, во всяком случае, я понял, что в графстве никаких изменений не произошло. Уже хорошо. Он все порывался показать мне город и похвастать его, то есть наместника, достижениями. Жучила. Как будто он один впахивал, а остальные только в потолок поплевывали. Но все равно его похвалил, хотя от экскурсии по городу и отказался. Сославшись на то, что скоро уже вечер. Выпроводил его, приказав приготовить мне на завтра малый струг.

Вызвал Германа. Велел ему загрузить на струг несколько штук шелка и остальное, что приготовил на подарки. Товар, до приезда Гюнтера, велел не разгружать. Пусть он сам разбирается. У него уже небось все расписано: что, куда и сколько. Только лошадей спустить на берег, хватит уж им мучиться. Спать остался на корабле. Если идти в город, то там я зависну на несколько дней. Замучают приемами и просьбами. И ведь не пошлешь никого куда подальше. А ведь еще есть желающие добиться графского суда. Так-то в городе свой суд действует, но ведь есть недовольные его решением. А так как город – в моем прямом подчинении, и всякие-разные свободы я у него отобрал, то мой суд приоритетен. Конечно, это свинство – отказывать людям в справедливом суде, но с другой стороны, я такой судья и такого могу наворотить, что потом и не расхлебаешь.

Так что пусть этим лучше мой наместник занимается. Раз его сюда Гюнтер поставил, значит, он в этом что-то да соображает. А вот если он не то наворотит, то его и вздернуть за это можно. И все будут довольны. Кроме него, конечно. Но он мне как-то не глянулся. Больно уж самодовольный и прилипчивый. Хотя, может, я и не прав. Может, ему как специалисту цены нет. Ладно, потом у Гюнтера поинтересуюсь, кого это он наместником в один из главных моих городов поставил. Нет, поставил-то его наместником, конечно, я, но с подачи Гюнтера. Вот с него и спрошу.

Утром отправился домой, взяв с собой десяток пехотинцев. Ну и мои телохранители конечно же как всегда при мне. Надоели уже, хоть в замке от них избавлюсь. Хотя, честно говоря, я их уже и замечать перестал. Но иногда раздражают. С Элдриком хоть поговорить можно, а эти дуболомы всегда молчат. Что ни спросишь, в ответ только да или нет.