Читать книгу "Безымянная девушка - Сара Пекканен"

Но, как сказал Рикки, «бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

Сейчас, возвращаясь домой, я невольно вспоминаю, как доктор Шилдс целовалась с Томасом у ресторана. Я представляю, как они сидят вдвоем за столиком в романтической обстановке, и сомелье откупоривает перед ними бутылку красного вина. Томас пробует вино, одобрительно кивает. Потом, возможно, берет ее руки в свои ладони, греет их. Я готова отдать что угодно, лишь бы узнать, о чем они говорят.

Обсуждают меня? Интересно, друг другу они тоже лгут, как и мне?

Войдя в свой подъезд, я со всей силы захлопываю за собой дверь – чуть плечо не вывихнула. Морщась, я потираю его и иду к лестнице.

Поднимаюсь на четвертый этаж, ступаю в коридор и на коврике у входа в одну из квартир, за три двери до моей, замечаю что-то маленькое и на вид мягкое. На секунду мне подумалось, что это мышь. Но потом, присмотревшись, я понимаю, что это серая женская перчатка.

Это ее, цепенею я. Цвет, ткань – абсолютно ее стиль.

Клянусь, я даже улавливаю характерный запах ее духов. Что опять привело ее ко мне?

Но подойдя ближе, я понимаю, что ошиблась. Кожа грубая, дешевая – перчатки с уличного рынка. Должно быть, обронил кто-то из соседей. Я оставляю перчатку на коврике – авось ее хозяйка найдется.

И вот я у своей квартиры, отпираю дверь, стою на пороге, оглядываю комнату. Вроде бы все осталось так, как было, когда я уходила из дома. Да и Лео, как всегда, бросается ко мне с радостным лаем. Тем не менее, я закрываю дверь на оба замка, хотя обычно это делаю перед сном.

На прикроватной тумбочке горит ночник. Я непременно оставляю его включенным – для Лео, – если знаю, что вернусь домой уже после того, как стемнеет. Но сейчас я зажигаю еще и более яркий – потолочный – свет, а также лампы в санузле. Помедлив, резко отдергиваю штору на ванне. Мне будет спокойнее, если я проверю каждый уголок в квартире.

Направляясь в зону кухни, я задеваю стул с одеждой, которую я поленилась убрать в шкаф.

На спинке висит и палантин доктора Шилдс – выглядывает из-под свитера, что я надевала вчера. Я отвожу от него глаза и иду к кухонному шкафу. Достаю бокал, наливаю в него воды и осушаю в три глотка. Из нижнего выдвижного ящика со всякой всячиной беру блокнот.

С блокнотом забираюсь на постель, усаживаюсь по-турецки. Верхняя страница исписана рядами цифр – попытка рассчитать бюджет, быстро вспоминаю я. Даже не верится, что каких-то полгода назад я ломала голову, где достать денег на оплату услуг трудотерапевта Бекки, и надеялась, что «БьютиБазз» будет направлять меня к клиентам, которые обитают в удобной близости друг от друга, и мне не придется преодолевать большие расстояния с увесистым чемоданчиком. Оглядываясь назад, я понимаю, что тогда моя жизнь была спокойной, безмятежной, привычной. Но потом однажды, поддавшись сиюминутному порыву, я взяла со стула телефон Тейлор и прослушала сообщение Бена. Те десять секунд изменили мою жизнь.

Теперь той своей импульсивности я должна противопоставить трезвый расчет и здравомыслие.

Я выдираю верхний листок и на чистом посередине провожу линию, деля его на две колонки. В верхней части одной пишу «доктор Шилдс», наверху другой – «Томас». Затем, сидя на постели в той же позе, записываю все, что мне о них известно.

Доктор Лидия Шилдс: 37 лет; дом в районе Уэст-Виллидж; преподаватель Нью-Йоркского университета. Психотерапевт, имеет врачебный кабинет в средней части Манхэттена. Занимается исследовательской работой, автор книг. Одежда – эксклюзив, изысканные вкусы. Бывший ассистент – Бен Куик. Замужем за Томасом. Последний пункт я подчеркиваю четыре раза.

Напротив еще нескольких предполагаемых фактов ставлю знак вопроса: влиятельный отец? Досье пациентов? Что случилось с Респондентом № 5?

Я смотрю на свои записи. Негусто. Неужели это и впрямь все, что я знаю о женщине, которая выведала почти все мои секреты?

Я приступаю к заполнению колонки на Томаса. Беру ноутбук и в «Гугле» задаю поиск на Томаса Шилдса. Программа выдает несколько статей, но они все о других людях.

Возможно, доктор Шилдс при вступлении в брак оставила девичью фамилию.

Я вспоминаю кое-что из своих наблюдений во время нашей с ним встречи в баре: ездит на мотоцикле; знает весь текст песни «Come Together» группы «Битлз»; пьет бочковое пиво «IPA». Потом всплывают кое-какие подробности, на которые я обратила внимание, когда мы с ним пришли ко мне домой: любит собак; в хорошей физической форме; шрам на плече – остался после хирургической операции по устранению разрыва вращательной манжеты.

Поразмыслив с минуту, я добавляю: в кафе «У Теда» читает «Нью-Йорк таймс»; посещает тренажерный зал; носит очки; женат на докторе Шилдс. Последний пункт я тоже подчеркиваю четыре раза.

И продолжаю: возраст – под 40? Род занятий? Где живет?

О Томасе я знаю еще меньше, чем о докторе Шилдс.

Мне известны всего два человека, которые связаны с ними. Один из них, Бен, не желает рассказывать мне больше того, что уже сообщил.

Вторая и вовсе мне ничего не скажет.

Респондент № 5. Кто она?

Я встаю с постели и начинаю расхаживать по комнате – десять шагов в одну сторону, десять – в обратную, – пытаясь вспомнить все, что сказал мне Томас в Ботаническом саду.

Юная, одинокая… Лидия делала ей подарки…Она не ладила с отцом… Покончила с собой.

Я кидаюсь к дивану, снова сажусь за компьютер. На мой запрос в поисковой строке «Уэст-Виллидж, Ботанический сад, самоубийство, июнь» «Гугл» выдает статью из двух абзацев, напечатанную в «Нью-Йорк пост». Пробежав ее глазами, я понимаю, что хотя бы в этом Томас не солгал: в Ботаническом саду умерла молодая женщина. Тем же вечером ее тело обнаружила некая парочка, совершавшая прогулку при луне. Поначалу они решили, что она спит.

Из статьи я также узнаю ее полное имя: Кэтрин Эйприл Восс.

Смежив веки, я повторяю его про себя.

Ей было всего двадцать три года, ее все знали под вторым именем. В статье немного рассказывается о ее родителях, братьях и сестрах, которые все намного старше нее, а также приводятся еще кое-какие сведения.

Для меня этих данных достаточно, чтобы начать отслеживать траекторию ее жизни и понять, где и каким образом она пересеклась с доктором Шилдс.

Потирая лоб, я обдумываю свой следующий шаг. Голова ноет, – может быть, потому что я целый день почти ничего не ела. Но сейчас я настолько напряжена, что не смогу проглотить ни крошки.

Мне отчаянно нужна информация, но пока мне не хочется беспокоить горюющих родителей Эйприл. Можно отработать другие зацепки. Как и почти вся молодежь в возрасте 20–30 лет, Эйприл активно общалась в соцсетях.

Не прошло и минуты, как я нашла ее страничку в «Инстаграме», на которую зайти мог любой человек.

Я намерена просмотреть фотографии, как тогда, когда в Интернете искала информацию о докторе Шилдс. На мгновение я замираю, собираясь с духом.