Читать книгу "Верить предсказанному? - Сергей Бадей"

Да, по дорожкам бродят…, всякие. Но научным размышлениям не предаются, и каждый спешит по своим делам. Зачем думать здесь, рискуя тем, что на голову тебе обрушится экзотический плод, если есть специальные помещения. Хаур обещал их нам показать, но не преминул заметить, что головой нам работать несколько рановато. Надо, мол, сначала научиться работать руками и ногами. Хотя, тут Хаур задумчиво покачал головой, кое-что мы уже умеем.

Столовая академии тоже заслуживает несколько слов. Она предназначена для всех. Нет, ты, конечно, питаться здесь не обязан. Есть парочка таверн, в которых можно удовлетворить самые изысканные вкусы. Но за деньги! И не малые, замечу, деньги. А в столовой кормили бесплатно. Хорошо, но без особых изысков. Были отдельные помещения для студентов и для преподавателей. Чисто, аккуратно, сытно. Чего еще пожелать? Ложки были похожи на привычные, а вот вилки…. Ну, если эти приспособления можно назвать вилками. Один изогнутый зуб. Вот именно им накалывается вожделенный кусочек. Потом начинается процесс поднесения ко рту. Во что превращается этот процесс, может представить каждый, вспомнив, что именно он сегодня ел при помощи нормальной вилки.

Хаур прогнал нас через весь парк. Во время этой пробежки, каждый пытался увидеть и осознать увиденное. Завел в столовую и усадил за стол под руной, обозначавшей единицу.

Стол был грубо сколочен и не претендовал на изысканность. Столы под рунами «два» и «три», особо от нашего стола, не отличались. Но вот дальше, шли столы совсем другого вида. На последнем даже красовались вазы с цветами и что-то, напоминающее подсвечники с сияющими шарами, играющими роль свечей. Эти три стола были застелены белоснежными скатертями. Вместо скамей, у них стояли удобные стулья.

Народа было немного. Взгляды на нас отличались различной степенью заинтересованности. Но вот несколько студентов пятого курса, впились в нас с заметным интересом. Видимо, до них уже дошли рассказы о нашем подвиге.

Шукшу, алчно раздувая ноздри, заявил:

— Несколько кусков сочного мяса, сделают из меня злого — доброго и хорошего!

Хаур, услышав это заявление, иронично хмыкнул.

— Студентам первого курса мясо дают только по праздникам. Растительная пища — способствует развитию необходимых навыков у студентов.

— А какие праздники у студентов? — грустно спросил я.

— У студентов первого курса их два, — любезно сообщил Хаур. — Первый день занятий и последний день занятий на первом курсе. Причем (тут Хаур многозначительно пошевелил бровями), последний день занятий на первом курсе, только в том случае, если студент до него дожил.

Мы уныло выслушали это оптимистическое сообщение.

— Мда, — пробурчал Шукшу. — Боюсь, что добрым и хорошим меня здесь, в течение первого года, не увидят. Ну, тем хуже для них же!

Я в душе согласился с прогнозом Шукшу. В качестве злого спецназовца, я тоже не буду похож на подарок. Праконар тяжело вздохнул. Выросший в семье кузнеца, он привык питаться пищей, в которой много калорий. Тут же, видимо, считали, что голодный студент — хороший студент. В отношении первого курса, естественно.

Остаток дня прошел несколько спокойнее. Обряженные в новенькие мантии, мы уныло перебирали какие-то колбочки, баночки и прочие мелкие емкости, раскладывая их по разным кучкам. Посреди комнаты, где происходило это действие, находилась большая куча этого добра. Вот Хаур и поручил нам навести в ней порядок. Гантея занималась мытьем разобранного добра. Хаур отсутствовал, ограничиваясь редкими наскоками и критикой наших стараний.

Уже под конец дня, в двери возник старшекурсник, в котором я узнал того самого Хартока, который возглавлял группу вторжения.

Осторожно прикрыв за собой дверь, он некоторое время наблюдал за нашей работой.

— Интересно? — не выдержал я. — Присоединяйся!

— Я свою норму выполнил, — покачал головой тот. — Этим занимаются каждый год первокурсники. Алхимики любят что-то смешивать и разливать, но не любят мыть за собой посуду. Вот и вырастает к концу года такая куча.

— То есть, я так понимаю, что в следующем году нам не надо будет мыть? — поинтересовался я.

— В следующем году будут новые первокурсники, — пожал плечами Харток. — Будут мыть они. А вы действительно владеете боевыми искусствами?

— А что? Показательных выступлений было мало? — поднял бровь я. — Не знаю, из кого набирают у вас студентов каждый год, но этот год выпадает из их числа однозначно.

— Это почему? — прищурился Харток.

— Протри глаза! — зарычал Шукшу. — Ты что, не видишь, что он воин, прошедший немало боев? А теперь, посмотри на меня! Я тоже уже принимал участие в боевых походах! К тому же, я сын шамана. А мой отец — главный шаман племени Расщепленного Дуба. А ты знаешь, сколько людям потребовалось сил и подарков, чтобы заключить с нами мир? Может, вы снова хотите увидеть лаву варгов? Оскорбляя меня, вы оскорбляете мой народ. Орки не потерпят такого!

Я с удовольствием отметил, что, во время этого монолога, глаза Хартока округлились, и он уже не походил на старожила. Видно было, что он откровенно испугался.

— Но, Хаур…, - начал, было, он.

— Хаур — препод! — отрезал Шукшу. — Отец, соглашаясь на мое обучение, был в курсе. Но ему никто не говорил, что на нас будут ездить студенты старших курсов. Тем более, что не все наши воины довольны этим договором. В том, что он необходим, нас убеждают такие, как он.

При этом Шукшу кивнул в мою сторону.

— А теперь представь, что будет, если я поведаю, как ко мне отнеслись здесь?

— Э-э-э, — протянул Харток.

— Да нет! Одним «Э-э-э», тут не обойдешься! — хмыкнул орк.

— Я сюда зашел, не для того, чтобы что-то сделать вам плохое! — наконец, опомнился старшекурсник. — Скорее, наоборот!

— Да? — иронично сказал я. — Это что-то новенькое! И зачем же ты нас навестил в этом убогом строении?

— Мы хотим научиться боевым искусствам, — решился Харток. — Обучите нас!

Я, с мученическим видом закатил глаза.

— Сколько лет тебе еще здесь пребывать? Ты знаешь, сколько тебе потребуется времени, чтобы научиться, хотя бы сносно, действовать? Шукшу! Ты сколько потратил времени на обучение?

— Два десятка весен! — гордо ответил Шукшу. — Я — один из лучших.

— Каких весен? — оторопел я. — А что, в другие времена года ты не занимался?

— Да у нас так года обозначаются, по веснам, — пояснил Шукшу.

— Вот! Народ знает, что это за труд! — поучительно поднял палец, с нанизанным на него пузырьком, я.

— Вы покидать духом бренное тело умеете? — неожиданно поинтересовался Шукшу.

— Ты хочешь сказать — медитируем ли мы? — уточнил Харток. — Да, конечно!

— Тогда это может занять несколько меньшее время, — обратился ко мне Шукшу. — Эта ихняя медитация очень похожа на транс, в который входят бойцы.