Читать книгу "Ограбленная Европа. Вселенский круговорот сокровищ - Александр Мосякин"

За время войны недовольство союзников режимом Франко перехлестнуло через край, и они решили устроить ему разборку. По требованию союзников 5 мая 1945 года Испания заморозила на юридически подвластной ей территории все ценное имущество, золото и собственность держав Axis. А в сентябре 1946 года начались долгие переговоры с Мадридом, о которых в докладе Айзенштата сообщается следующее:

Переговоры с Испанией относительно германского ценного имущества и награбленного золота были длительными и принесли символический результат. Союзники полагали, что Испания держала награбленное нацистами золото на 30 млн долларов и еще на 30–39 млн долларов другого германского ценного имущества. В мае 1948 года через обмен нотами Союзники достигли соглашения с Испанией по золоту. В 1949 году Испания передала TGC награбленное золото на 114 329 долларов (101,6 кг. — А. М.). Согласие по находящемуся в Испании германскому ценному имуществу не удавалось достигнуть до апреля 1948 года, и все это время США пытались получить доступ к базам в Испании. Некоторая выручка от реализации германского ценного имущества (около 36 млн долларов) была распределена между входящими в IARA нациями, но не предназначалась для нерепатриированных жертв нацизма. В ноябре 1949 года Союзники выразили протест по поводу выполнения соглашения, и через год Испания под давлением приостановила его. Дебаты безрезультатно продолжались до 1958 года. В итоге Испания ничего не заплатила за оставшееся у нее германское ценное имущество.

Хотя требования союзников на переговорах с Испанией были сильно занижены, Мадрид отказался удовлетворить даже их. В итоге из сорока с лишним тонн награбленного нацистами банковского и монетарного золота, оказавшегося в распоряжении режима Франко, Трехсторонней золотой комиссии достались смехотворные 102 кг — 0,28 процента! А из огромного германского ценного имущества Франко выделил 36 млн долларов якобы в международный репарационный фонд, а остальное оставил себе. Вашингтон простил Мадриду его прегрешения, потому что американцы вели вязкий торг с Франко насчет размещения военных баз в Испании. Актуальной была и большая политическая задача. Айзенштат признаёт:

В 1950-е годы США и их союзники предпринимали попытки нормализовать отношения с Испанией, и переговоры по награбленным ценностям были подчинены задаче интеграции Испании в западную экономическую и военную структуру. Союзники оказывали Испании существенную экономическую и военную помощь, несмотря на то что до вступления в НАТО и Европейское Сообщество после Франко в 1980-е годы страна формально оставалась вне пределов западного альянса.

* * *

Примерно то же самое можно сказать про Португалию, которая во время войны и после выжала всё из своего "легального нейтралитета", с большой выгодой торгуя с обеими воюющими сторонами. С довоенных времен Великобритания была крупнейшим торговым партнером и источником кредитов для Португалии, которая также зависела от поставок американской нефти, угля и промышленной продукции, и это торгово-экономическое сотрудничество не прервалось с началом войны. А с другой стороны, Португалия была важным торговым партнером Германии, поставляя ей такой необходимый минерал, как вольфрам. Будучи крупнейшим производителем вольфрама, Португалия поставляла его и западным союзникам. Но у тех были запасные кладовые в Латинской Америке и на Дальнем Востоке. Германия же получала вольфрам только с Пиренейского полуострова, в основном из Португалии. С 1941 до середины 1944 года она поставила Третьему рейху более 2000 т вольфрама, удовлетворив более 60 % германских потребностей в этом ценнейшем минерале, без которого немецкая военная промышленность рухнула бы через несколько месяцев. Поэтому за вольфрам рейх щедро платил награбленным золотом, и этот "вольфрамово-золотой сплав" спаял Гитлера и португальского диктатора Салазара.

Такое положение не устраивало Вашингтон и Лондон, которые с 1943 года стали оказывать нарастающее давление на Лиссабон, с тем чтобы вынудить режим Салазара прекратить экспорт вольфрама в Германию. Но Салазар отвечал им, что Португалия как нейтральная страна имеет право торговать с кем угодно. В ответ союзники начали замышлять разные меры принуждения — от нефтяного эмбарго до прямой военной интервенции с целью захвата вольфрамовых рудников. Но в конце концов решили не рубить с плеча, а с помощью угрозы нефтяного эмбарго, политических и щедрых экономических посулов привязать португальский режим к своей военно-политической колеснице. И эта стратегия сработала.

Уже в августе 1943 года по секретному британско-португальскому соглашению Лиссабон гарантировал Лондону доступ к военно-воздушным базам на Азорских островах. По соглашению, подписанному 5 июня 1944 года с западными союзниками, Португалия прекратила экспорт вольфрама всем воюющим сторонам, что было на руку союзникам. И хотя контрабанда вольфрама продолжалась, объемы его поставок в Германию резко сократились. А 28 ноября 1944 года было подписано ключевое американо-португальское соглашение по Азорским островам, которое разрешало США построить там крупную военно-воздушную базу и задействовать ее в течение девяти месяцев после окончания войны. Этим соглашением Вашингтон втянул Лиссабон в орбиту своего военно-политического влияния и оттуда уже не выпускал. Поэтому 14 мая 1945 года, после того как США и Великобритания потребовали от нейтральных стран арестовать и заморозить всю германскую собственность, ценное имущество и банковские вклады в золоте и валюте, Лиссабон создал специальную комиссию по переписи и оценке оказавшейся в Португалии германской собственности, имущества и банковских вкладов.

Это должно было стать базой для переговоров с "Большой тройкой" по проблеме реституции награбленного нацистами золота и разного рода ценностей, оказавшихся в Португалии за время войны. А это были сказочные богатства. По послевоенным оценкам американских экспертов, стоимость ввезенного нацистами в страну ценного имущества (assets) составляла около 37 млн долларов. Но главной военной добычей "нейтральной" Португалии было золото, которым Гитлер рассчитывался с Салазаром за вольфрам. Эксперты в американской разведке оценивали его массу примерно в 124 т стоимостью около 139 млн долларов, из которых 95 т стоимостью 107 млн долларов было награблено.

Современные данные проясняют картину. Согласно докладу SICE от декабря 1997 года, за время войны Швейцарский национальный банк продал Португалии золота на 104,2 млн долларов, а гитлеровский Рейхсбанк продал через SNB национальному Банку Португалии золота на 49,5 млн долларов (соответственно 92,6 и 44 т). Всего 136,6 т на сумму 153,7 млн долларов. А по документу, представленному SNB эксперту Госдепартамента США У. Слэни, Португалия купила 86,7 т золота непосредственно у SNB и 48,9 т с депозита Рейхсбанка в SNB, всего 135,6 т золота на сумму 152,6 млн долларов. Цель покупок в документе не названа. Разница в оценках в миллион долларов, видимо, объясняется наличием монетарного золота, которое трудно идентифицировать, и потому банковские эксперты, в отличие от независимых коллег, предпочли его опустить.

Эти цифры свидетельствуют о том, что Португалия была вторым после Швейцарии получателем нацистского золота. Вокруг этого золота и прочих ценностей началась большая игра. Салазар решил отмыть доставшиеся ему от Гитлера богатства и начал их тайно распродавать. Но если золотые биржи были под контролем союзников и незаметно продать награбленное в Европе золото там было трудно, то с ценным имуществом (произведениями искусства, культурно-историческими ценностями и пр.) дело обстояло иначе. И режим Салазара начал распродажу доставшегося ему от Третьего рейха "антикварного хлама", реализовав его за три года по разным каналам на сумму более 15 млн долларов. Причем распродавалось не только награбленное немцами, но и государственное немецкое имущество из посольства Германии и прочих мест. К 1951 году все антикварные лавки, ломбарды и черный рынок Пиренейского полуострова и сопредельных территорий были завалены "дарами войны", так что правительству Португалии пришлось сбросить цены.