Читать книгу "Вампир поневоле - Ксения Баштовая"

— А за пропаганду наркотиков и сесть можно! — нравоучительно сообщил Вован, вздевая к потолку вместо указующего перста ложечку.

Девушка только скривилась:

– Не смешно! Рассказывайте!

Естественно, объяснять, что, где и как, пришлось мне …

Аня молча все выслушала и только вздохнула:

– Надо было оттуда какой-нибудь антиквариат на память прихватить.

И это говорит та тихая и милая девочка, которая при нашей первой встрече падала в обморок от Вовкиных шуток? Похоже, обучение на журфаке приносит свои плоды.

Кажется, «квалифицированному адвокату» пришли похожие мысли:

— Как же я не люблю журналистов!

— За что? — поперхнулась представительница второй древнейшей профессии.

— За все хорошее, — фыркнул Данешти. — Они весь хлеб у юристов отнимают.

Аня так и замерла с открытым ртом:

— Каким образом?

— А я знаю? Но надо же было как-то ответи … — договорить Вовочка не успел: подавился кофе, зажал рот ладонью и, что-то невнятно мыча, принялся тыкать пальцем мне за спину. Сидел господин Данешти как раз напротив меня и Ани, так что повернулся я с опаской.

И честно говоря, лучше бы этого не делал, потому как за спиною моей стояла какая-то мрачная троица. И если двух парней я видел первый раз в жизни, то третьего узнал сразу: если мне не изменяет склероз — это брат того мальчишки-оборотня. Как его там звали? Алексей?

Как же мне это все не нравится. И с каждым мигом все сильнее.

Единственное, что радует, что бы от нас эти «волохматые» ни хотели, бить морду лица прямо здесь и сейчас, в присутствии такого количества народа не бу …

Додумать я не успел: по ушам неожиданно резко ударила внезапная тишина. Я огляделся вокруг и почувствовал, как волосы встали дыбом: кафешка была пуста. Ну полностью! Даже официанты, несколько минут назад сновавшие между столиками, словно в воздухе растворились.

Не понял! Только что же людей было как собак нерезаных, а тут вдруг …

Вслух я это вроде не озвучивал, но взгляд, наверное, был очень красноречивый. Да и Аня с Вовкой не особо въехали, куда могли пропасть клиенты вместе с официантами.

Алексей (кажется, сейчас он был главным) молча проследил, как я обвожу ошарашенным взглядом зал, и криво усмехнулся:

– Они вернутся. Как только поговорим, так и вернутся.

Я на миг представил, как из достаточно многолюдного кафе выбегают перепуганные толпы посетителей … Да уж, картинка великолепная. Видел я как-то или польский или чешский фильм по «Мастеру и Маргарите». Как вспомню, как там по ступенькам перепуганные люди бегали … Тут, наверное, те же методы? Или хищные и дикие собаки всех погрызли?

Если я это вслух не произносил, то к Вовочке это совсем не относилось. Господин адвокат жалобно захлопал глазками и голоском «дяденька, только ногами не бейте» протянул:

– А вы кусаться не будете? — С его ростом и размахом плеч как у былинного богатыря выглядело это, мягко говоря, своеобразно.

Оборотень, догадавшись, что похожие мысли снедают и мою мятущуюся душу (и наверняка еще и Анину!), нервно дернул уголком рта:

– Никто никого не кусал. Произошло самое обычное замещение пространства.

Интересно, сейчас, как в дурном боевике, начнется объяснение на тему «этот мир совсем не такой, как вы представляете»?

В общем, мы так и не поняли, что это за замещение такое. К счастью, а может и нет, рассказывать, что, где и как, волкодлак не стал. Лишь поджал тонкие губы:

– Вернемся к делу: где Семен?

Э … А мы-то откуда знаем?

Вовочка, кстати, озвучил мою мысль вслух. Опять чтение мыслей? Ну вот, а я так надеялся, что все закончилось.

Правда, мне почему-то кажется, что нам сейчас не поверят. Хорошо, если не пошлют куда-нибудь подальше, — чтоб не брехали. А для полного счастья — не только пошлют, но еще и отведут под обе руки …

И ждет тебя, бриллиантовый, речка холодная и обувка цементная …

Гм, кажется, меня не в ту степь занесло.

— Не врите. — Голос Алексея ровен и флегматичен. А меня почему-то мороз по коже продрал. Слышал я такие интонации раньше только у Цепеша да братика егой-ного, когда они какую-нибудь гадость замышляли.

— Да не знаем мы! — возмутился Вовочка. — Хочешь перекрещусь? — «Выканье» пропало как-то очень резко.

— Обойдемся!

Раз вы такие злые, предлагать закусить чесночком не буду, — обиженно пожал плечами товарищ Данешти.

Волкодлака это сообщение, похоже, особо не огорчило:

– Хватит прикидываться. — Его тяжелый взгляд гипнотизировал. — Вы были с Семеном в кафе. Там остался ваш запах и …

– Говорил я тебе, Андрюх, душ надо чаще принимать!

Нет, Вовочка точно напрашивается! Выйдем отсюда живыми — я его придушу. Выйдем мертвыми — тем более.

Кажется, Ефимов брат Вовкиной тирады попросту не заметил:

— … и отпираться — совершенно бессмысленно.

— Да мы ушли оттуда намного раньше не … — не выдержала Аня, ойкнула и, подняв на меня испуганный взгляд, зажала ладонью рот.

А смысл? Все равно уже сказала.

Интересно, нас прямо здесь загрызут, пользуясь тем самым «замещением пространства», или отведут куда-нибудь за угол и уже там …

Оборотень дернул уголком рта. Стоящая за его спиной парочка как-то напряглась …

И почему они все так любят качков в качестве охраны нанимать? Комплекс неполноценности? Версия, что просто для того, чтобы «брать на испуг», отпадает сразу: на каждого «шкафчика» найдется своя «антресолька».

Додумать, что, где и как, мне таки не дали: нашему собеседнику надоело корчить гримасы, и он, медленно опустившись на единственный свободный стул за нашим столиком, начал говорить, делая короткие паузы между словами (наверное, чтоб понятнее было):

— Вы видели Семена. Вы с ним разговаривали. Вы должны знать, где он.

— Да не знаем мы! — не выдержал Вовочка. — И вообще ваш Семен, наверно, попросту в запой ушел! Не даете парню выпить по-человечески, вот он и забурился, когда наконец с цепи сорваться удалось!

Какая страстная речь! Так и хочется поинтересоваться — не на собственном ли опыте узнал …

– Не надо врать, — короткие чеканные фразы отзываются в ушах противным звоном. — Если вы думаете, что это вам поможет …

– Да ничего мы не думаем! — взорвался Вовочка.

Боюсь, фраза: «Он вообще думать не умеет», — покажется в этом контексте лишней. А Вован продолжал, не обращая внимания ни на то, что я уже пару раз пнул его ногой под столом, ни на то, как побледнела Аня: