Читать книгу "Кубинский кризис. Хроника подводной войны - Питер Хухтхаузен"

Поскольку Джон Хантер был подготовленным авианаводчиком для противолодочных операций, то Розиер поставил перед ним микрофон и надел ему на одно ухо головные телефоны для переговоров с летчиком, а на другое ухо нацепил комплект телефонов для связи с центром боевой информации эсминца. После нескольких «безрадостных» проходов, во время которых самолет пролетал над лодкой, однако контакт не установил, наводчики в конце концов нашли правильные углы наведения. Скорректировав углы для точного разворота самолета, они выдали ему курс пролета над контактом в направлении к эсминцу, а не от эсминца, что обычно практиковалось во время совместной работы «Сесила» с базировавшимися на авианосец самолетами «Трэкер» «S2F». Приборы самолета показали изменение магнитного поля Земли, вызванное двадцатью пятью сотнями тонн стального корпуса лодки, и как же чудесно было услышать неожиданный выкрик летчика «Madman!» «Madman!» («Сумасшедший! Сумасшедший!» — Прим. перев.). Эсминец получил требуемое подтверждение — его контакт был действительно лодкой.

«Сесил» продолжал работать по такой схеме в течение ночи, теперь уже с другим «Нептуном» из той же эскадрильи, который прибыл в район поиска сменить прежний самолет. Утром для усиления прилетел еще один «Нептун», и, работая в паре, они сбрасывали заряды и пассивные гидролокационные буи, выкладывая фигуры и получая превосходные данные по уровню звука. Контакт «Сесила» был классифицирован как советская ударная дизельная подводная лодка дальнего действия класса «Фокстрот», которому был присвоен индекс «С 20».

Тем же утром, но позднее, вахта на мостике «Сесила» заметила эсминец УРО класса «Адаме» новой конструкции (DDG-11), направлявшийся в свой район действий, и коммандер Розиер предложил командиру эсминца опробовать в работе с реальной целью современный гидролокатор эсминца. На «Сесиле» в это время на вахту заступил Джим Донихт, офицер-связист, который быстро освоил управление полетами «Нептунов» по векторам «Эм-Эй-Ди» — термин, обозначающий управление самолетом над лодкой с использованием корабельного планшета обстановки. Офицеры могли теперь менять друг друга и оставаться свежими более продолжительное время.

Коммандер Розиер передал управление кораблем вахтенным офицерам, но постоянно находился на мостике и тщательно следил за поддержанием непрерывного гидролокационного контакта с лодкой. Он продолжал оставаться спокойным и вежливым в обращении — таким, каким он был в любой ситуации.

30 октября 1962 г.

Капитан 2 ранга Дубивко

ПЛ «Б-36» 400 миль севернее Сан-Хуан,

Пуэрто-Рико

В течение следующего часа Дубивко медленно поднимался на перископную глубину. Гидролокатор эсминца работал на пониженной мощности, держа «Б-36» железной хваткой, а действовавший в паре с эсминцем самолет периодически совершал проходы прямо над головами подводников. Эсминец продолжал ходить по кругу примерно в двух тысячах метров от лодки.

Какое-то время Дубивко старался держать лодку как можно ближе к слою температурного скачка, потом последовал доклад оператора гидролокатора о новом контакте:

— Товарищ командир, новые шумы на пеленге, — он помолчал, — перпендикулярно нашему левому борту. Сигнал слабый.

Дубивко это заинтересовало. У них были надежные контакты на каждый американский эсминец, а теперь, помимо эсминцев, появилось еще что-то.

— Товарищ командир, новый контакт находится на глубине около двадцати метров, его скорость и курс совпадают с нашими.

Что же это такое, гадал Дубивко, может быть, какая-то американская подводная лодка? Штурман Наумов подошел к Дубивко с картой, на котором были нанесены районы патрулирования лодок их бригады.

— Командир, я считаю, что новым контактом является «Б-130» Шумкова. Их район патрулирования находится строго на запад от нашего, и если они сейчас действуют в восточном секторе своего района, а мы патрулируем в крайнем западном секторе своего, то это вполне может быть «Б-130».

Некоторое время Дубивко размышлял. Он ничего не знал о стычке Шумкова с американскими противолодочными силами, поскольку ГШ ВМФ продолжал включать четыре лодки во все передачи как коллективные адреса в назначенных районах патрулирования. Новый контакт вполне мог оказаться «Б-130» из их же бригады, с другой стороны, это вполне могла быть американская лодка — охотник за подводными лодками. В обшей картине тактической обстановки появился новый элемент, очень неудобный для Дубивко. Обнадеживало то, что пока дело не дошло до стрельбы, но как бы поточней узнать, чем является новый контакт: советской лодкой или же американской, готовой в любой момент всадить торпеду в «Б-36»?[13]

— Товарищ командир, новый контакт остается на прежнем месте.

Чем дольше сохранялась подобная ситуация, тем более стесненно чувствовал себя Дубивко. Он действовал, не имея всей полноты информации, и это ему не нравилось; вдобавок ко всему, было невыносимо жарко. Штурман Наумов посматривал на своего командира как на человека, теряющего контроль за своим рассудком.

Дубивко знал, что на поверхности начало темнеть, но до наступления ночи оставалось еще около часа. Он не представлял до конца общую стратегическую ситуацию, но, поскольку до сих пор атаки со стороны эсминцев не последовало, он предположил, что война еще не началась. От этой мысли у Дубивко немного отлегло от сердца, но он продолжал теряться в догадках.

«Б-36» вышла на перископную глубину, и Дубивко быстро поднялся по трапу на штурманскую площадку боевой рубки, где было сыро, но немного прохладнее, чем внизу, в центре боевого управления; он схватил командирский перископ и быстро осмотрелся вокруг. На поверхности было три эсминца, они шли без огней, приглядевшись, Дубивко обнаружил мерцающие огоньки еще одного контакта, который смотрелся высоковато для надводного корабля. Это был вертолет, летевший предельно низко над водой, но Дубивко вряд ли мог разглядеть, что вертолет буксировал на тросе гидролокатор погружного типа и находился теперь между лодкой и ближайшим к ней эсминцем. Стояла ясная погода: не было шквалов дождя, за которыми можно было бы спрятаться. Море было спокойным.

Он подивился мирному виду неспешно катящихся волн и красно-золотых лучей, отбрасываемых уходящим на запад солнцем. Эсминцы ходили кругами вокруг вертолета, бывшего на расстоянии примерно одной мили от кораблей, и продолжали удерживать контакт с «Б-36».

Дубивко вызвал на штурманскую площадку механика, который только обошел лодку, все еще находившуюся в погруженном состоянии.

— На сколько еще хватит заряда батарей? — спросил Дубивко.

Механик выглядел подавленным.

— Командир, там вряд ли что осталось; электролит сейчас — практически чистая вода. Через четверть часа придется заряжать и вентилироваться.

— Вокруг нас много кораблей вертится, может, пойдем под РДП? Они могут ошибиться и прохлопать нас, такое раньше случалось. — Однако и сам Дубивко понимал, что подобный риск чреват катастрофическим столкновением, поэтому он спросил: — Акустик, вы все еще удерживаете контакт у нас за кормой?