Читать книгу "Мать и дочь. Синхронная любовь, или Французские амуры против американских эротов - Луиза Дегранж"

Сумбурный октябрь.

Медовый ноябрь.

Хлопотный декабрь.

Обыкновенный январь.

К началу нудного февраля о трагическом происшествии в Луизианском университете забыли практически все.

Да и в семействе Дюбуа-Орловых старались не вспоминать ни о читальном зале, усеянном трупами, ни о чудесном спасении, ни о героическом поступке и даже о шаловливых эротах и пухленьких купидонах.

Также избегали подробностей скомканного и весьма скромного бракосочетания – вынужденно состоявшегося на французской территории.

Потому что уединение сенсационной парочки в старинном особняке однажды поутру нахально и грубо было нарушено тотальным вторжением акул пера.

В первую неделю октября ушлые репортеры все-таки раскрыли местонахождение раненого «сибирского мужика» и «розовой аспирантки», так что и русскому пациенту, и его американской сиделке пришлось срочно перебираться в Париж.

Под сенью Эйфелевой башни Глория и Георгий обменялись кольцами, а потом тихо посидели впятером в «Розовой шкатулке».

Гранд Маман, к этому времени завершившая в Париже свой круиз, любовалась внучкой, наконец-то захомутавшей мужчину, достойного женщины из рода Дюбуа.

Анфан Террибль, связавшая себя настоящим браком с голландским Тюльпанчиком, больше смотрела на своего бывшего закоренелого холостяка.

Отец русского медведя приобрел кафе «Розовая шкатулка» и подарил его на свадьбу французской теще.

Так голландский специалист по тюльпанам и американская специалистка по элитным розам получили отличное пристанище в Париже и не стали в нем ничего менять – в память о первом танго и судьбоносном вальсе.

Председатель отборочной комиссии, обеспечивший белой розе «Счастливая невеста» выход в финал, рекомендовал молодоженам не тянуть с потомством.

Глория, вопреки семейной традиции, выйдя замуж, добавила к неприкосновенной фамилии русскую половинку.

Так что близнецы-девочки, уютно расположившиеся в животе у аспирантки, навсегда оставившей академическую стезю, должны были появиться на свет как Дюбуа-Орлофф.

И тут возникла еще одна проблема, не менее сложная, чем былой поиск имени для Безымянной Красавицы.

Какую из девочек назвать Глорией?

В конце концов мудрая и настойчивая Гранд Маман в очередной раз взяла решение на себя.

Заветное имя достанется рожденной первой, а вторая, та, которая чуть запоздает, получит имя в честь сибирской бабушки.

Посетив ненадолго Россию, супруги вернулись в Штаты, где, на радость Гранд Маман, поселились в ее усадьбе.

Рана Георгия Орлова давно благополучно зажила, и он пристрастился к плаванию в бассейне и к игре на корте, а также к вечернему сидению на террасе с разглядыванием закатных облаков.

Но иногда, особенно к непогоде, рана тупо и надсадно поднывала, напоминая, какой ценой далось нынешнее счастье…

Минуло, кануло полгода.

Жуткий сентябрь.

Сумбурный октябрь.

Медовый ноябрь.

Хлопотный декабрь.

Обыкновенный январь.

Нудный февраль.

А в марте неугомонная Тина Браун, в девичестве Маквелл, устроила вселенский кавардак на больную тему.

Самозваная тетушка накатала книгу под шокирующим названием «Моя племянница – убийца», где в сентиментально-трагических, с ноткой истерии, тонах и почти нецензурными подробностями рассказала о тяжелой судьбе трудной сироты и роковых обстоятельствах, вызвавших университетский эксцесс библиотечного истребления с летально-суицидным исходом.

Гибель родителей в автокатастрофе.

Добрый, но абсолютно не приспособленный к жизни, а тем более воспитанию оторвы-подростка дядюшка, страдающий ожирением и комплексом неполноценности.

Школа в неблагополучном районе Шривпорта.

Ранний минет с учителем.

Легкая дурь.

Пассивное лесбиянство.

И прочее, прочее, прочее…

Желание выплыть во что бы то ни стало.

И неудачи, неудачи, неудачи во всем.

В попытках избавиться от негодных привычек и развратных пристрастиях.

В учебе.

В первой настоящей любви…

Тина Браун не только умудрилась выдать душещипательный, на грани фола текст на сто тысяч слов, но еще и продала его на межиздательском аукционе, ни много ни мало, за миллион долларов.

Еще полтора миллиона бывший дизайнер Национального парка роз отхватила за право на экранизацию.

Но чету Дюбуа-Орловых волновали не творческие достижения пронырливой Тины, не финансовые успехи циничной Браун, а повторное информационное цунами о библиотечной утренней бойне.

Глории и Георгию пришлось снова срочно эвакуироваться в Париж.

Там Анфан Террибль и голландский Тюльпанчик, не расстающиеся ни на минуту, все никак не могли раскрутить бренд «Счастливой невесты».

Но книга «Моя племянница – убийца», ставшая за первую неделю продаж общеамериканским бестселлером, а вскоре заполонившая и мировой книжный рынок, помогла – да еще как…

Тина Браун, в девичестве Маквелл, перед описанием смертельного номера под амурным куполом читального зала вставила две главы, тормозящие действие.

Одна – об истории знакомства голубоглазой аспирантки с русоволосым стажером.

А вторая – о превращении Безымянной Красавицы в «Счастливую невесту».

И понеслось.

Американские мужчины, обычно романтично-сентиментальные в краткий период финального ухаживания и безоговорочного повиновения до алтаря, повально начали дарить избранницам исключительно эти белые розы, не пригодные для гадания, но так облегчающие решительное объяснение…

Букет роз «Счастливая невеста» в руках мнущегося и нерешительного претендента говорил сам за себя.

Потом предложение руки и сердца посредством букета из двадцати пяти аспирантских роз перекинулось и на Европу, и на Азию, и на Южную Америку, и на Австралию.

Даже некий полярник в Антарктиде, влюбившись, заказал с очередным авиационным грузом знаковый букет.

Россию тоже не обошла розовая лихорадка.

И только Георгий Орлов продолжал каждый месяц, в то же число и тот же час, когда он защитил, рискуя жизнью, Глорию Дюбуа, получать букет из роз, которым он придумал такое удачное название: «Счастливая невеста»…

Об авторе

Луиза Дегранж – обычная французская домохозяйка, обожаемая жена и мать трех прелестных дочек – написала первый роман «Фантом страсти, или Шестьдесят оттенков синего» из-за детского спора. Ее девочки, находящиеся на пороге взрослой жизни, очень любят читать. И однажды старшая заявила, что их мама вполне могла бы написать захватывающий любовный роман, если бы захотела. Средняя засомневалась. Младшая предложила спор на коробку конфет и проиграла.