Читать книгу "Дочки-матери - Алина Знаменская"

— Мы едем к тебе? — словно разгадав ее мысли, спросил парень.

Наташа медленно покачала головой. Парень смотрел на нее умоляюще, но ничего утешительного Наташа сказать не могла.

— У тебя муж? — догадался он.

Бедный мальчик, он думал, что если на пальце нет обручального кольца, то нет и мужа. Наташа кивнула. Да, у нее муж. Парень шумно выдохнул.

— Спасибо тебе, — прошептала Наташа перед тем, как покинуть автобус.

Она действительно была благодарна этому парню, который напомнил, что она все еще женщина, и желанна, и способна нравиться.

Дома ее ждала привычная картина. Рожнов возлежал перед телевизором. Лерки не было. Наташа наполнила ванну горячей водой, залезла в нее, закрыла глаза и стала перебирать в памяти свежие чувственные ощущения. Это оказалось приятно и волнующе. Не хотелось вылезать из теплой воды, покидать ванную.

Она промокнула кожу мягким полотенцем, наложила крем на лицо. В спальне плотно закрыла шторы на окнах и дверь в комнату Рожнова. Достала из кармана колоду карт, к которой не притрагивалась давно. Она знала, что гадать на себя — грех. Но шла святочная неделя, когда гадать можно. Она перетасовала карты, подержала колоду в руках, мысленно формулируя вопрос. Она сама не знала, что спросить, у нее возникло множество вопросов, но главным, как всегда, оставался вопрос о любви. Она, пожалуй, впервые в жизни так четко осознала, что любовь для нее — главное. Она не мыслит себя без любви. Это стержень всего ее существования. И что бы там ни говорили о тщеславии, материальном благополучии и любви к детям, ею всегда двигала любовь к мужчине. Она давала ей силы выстоять, не сломаться.

Наташа раскинула карты и сразу увидела себя — бубновую даму — в окружении проблем, ее вечных спутниц — черных карт.

“У, воронье, слетелись”, — мысленно ругнулась Наташа и разложила дальше. Дальше ей выпал бубновый король в сочетании с валетом. Это Женя с его благородными делами. Возле него не было никаких дам, и на том спасибо. Выпадали Наташе разговоры в казенном доме, пустые хлопоты, денежный интерес и слезы. Ну а как же без них. Выпала молодая девушка со своей любовью — Лерка. Угораздило ее влюбиться безответно. Ну ничего, дело молодое.

Наташа собрала карты и раскинула второй раз. То, что было, она и так знает, а вот вы расскажите то, что будет. Наташе карты никогда не врали. Она быстро, привычным движением раскинула и сразу увидела рядом с собой эту карту. Винновый туз. Удар. Эта карта могла обозначать что угодно — от болезни до смерти. У Наташи все похолодело внутри. Она быстро собрала карты и сунула их в ящик стола. Будем считать, что она не гадала. Мало ли у нее проблем, еще удара не хватало!

Наташа натянула ночную сорочку и забралась под одеяло. Взяла томик стихов Цветаевой. Многие из стихотворений она знала наизусть, но могла читать их бесконечно. Музыкальный ритм этих стихов был сродни ее вечно рвущейся куда-то душе. Она открыла “Сероглазый король” и попыталась насладиться возникающими образами. Но пресловутый удар не шел из головы. Вдруг звонок взорвал тишину — резкий, длинный. Он трезвонил до тех пор, пока Наташа не вышла в прихожую и не крикнула “иду”.

Леркина подружка Аня ввалилась в квартиру. Она тряслась, стучала зубами и не могла выговорить ни слова. Ее дубленка была распахнута, шарф болтался до колен.

— Что с Лерой? — заорала Наташа и отметила: вот он, удар. — Говори сейчас же, что с Лерой?!

Наташа сама испугалась своего крика. Рожнов соскочил с дивана и в два прыжка оказался в прихожей. Они вдвоем втащили Аню в комнату и усадили на диван.

Анька тряслась и затравленно смотрела на родителей подружки.

— Это они, теть Наташ, это они, я их сразу узнала… Мы с Леркой сидели в кафе, а они…

— Да кто они? — Рожнов тряхнул Аню за плечи. Его лицо мгновенно стало красным. На скулах заходили желваки.

— Те двое, которые меня увезли. Я не сказала вам, мне бабушка не велела. Но они… Они меня изнасиловали тогда, теть Наташ! — Аня говорила торопливо, спотыкаясь и с трудом выговаривая ненавистное слово.

— Где Лера?! — заорала Наташа, срывая голос. Рожнов кинулся одеваться.

— Мы в кафе сидели, в “Хрусталике”, они зашли и — к нам. Меня увидели и говорят: “Старая знакомая”. Я испугалась, меня просто парализовало. А Лерка им хамить начала. А тот амбал, который ближе к ней сидел, он за руку ее схватил и говорит: “Сиди тихо, а то мы твою подружку пришьем”. И пистолет показал. У них оружие есть, дядь Сереж, я видела!

Рожнов был сизо-красный, на лбу выступили капельки пота. Наташа опомнилась, кинулась в спальню, стала одеваться. Рожнов переспросил название кафе.

— Меня толстый вывел, там предбанник есть, в кафе. Меня от страха вырвало. Он меня в туалет отпустил умыться. А я окно открыла. Я в окно убежала, теть Наташ, и сразу к вам… Скорее надо…

— Они на машине? — хрипло спросила Наташа, натягивая пальто.

— Кажется, нет. Толстый сокрушался, мол, такие девочки, жаль, тачка сломалась, прокатить не на чем.

Рожнов вылетел из квартиры, хлопнув дверью. Наташа с Аней кинулись следом.

— Ты иди в милицию, — бросил Рожнов на ходу, — а я сразу туда. Быстро!

Наташа послушно побежала в сторону пункта милиции. Рожнов мчался по улице в развевающейся куртке, без шапки. Шарф вился за ним как флаг. Он влетел в кафе и, не найдя там Лерки, схватил за грудки бармена.

— Эй, папаша, полегче! — Мальчик-бармен от неожиданности выронил стакан.

На звук разбитого стекла обернулись посетители. В заведении тусовались подростки.

— Здесь двое были. Два амбала. С ними девчонка. Где они?

Рожнов приподнял бармена над полом. Тот задергал ногами, покраснел до кончиков ушей.

— Они увели ее, — сказал кто-то из зала. Рожнов бросил бармена и развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Куда?

Все молчали.

— Это дочка моя, понимаете вы, волки тряпочные?! Это дочка моя! Куда они ее повели?

Девчонка не старше Лерки сползла с барной табуретки и подошла к Рожнову.

— Идемте.

Она вывела его в закуток-курилку.

— Я их знаю. Они скорее всего ее в Строительный повели. Там подъезды с кладовками.

Рожнов судорожно сглотнул и вырвался на морозный воздух.

Строительный переулок был недалеко, у рынка. Он отличался особенно темными дворами и сложной конструкцией подъездов. На каждом этаже возле лифтов имелись подсобные помещения. Рожнов не помня себя долетел до ближайшего дома. Торкнулся в первый попавшийся подъезд — кодовый замок. Следующая дверь — домофон.

Сердце бешено стучало, ныряя в живот. Третий подъезд был обычный, с обшарпанной дверью. Рожнов влетел и остановился внизу. Достал спички и трясущимися пальцами стал зажигать их. Наконец пламя вспыхнуло. На миг осветило клочок подъезда. Никого. Рожнов поднялся на второй этаж. Прислушался. Рядом было тихо. Он уже собирался спуститься, когда услышал откуда-то сверху сдавленный крик.