Читать книгу "Найти и обезглавить! Головы на копьях. Том 2 - Роман Глушков"

– Что бы ты мне ни пообещала, если я тебя отпущу, ты вернешься к своим братьям и своему золоту, – рассудил Баррелий. – И будешь драться против меня, когда мы снова сойдемся на поле боя. Поэтому не обессудь, но я не настолько самонадеян, чтобы отпускать восвояси смертельных врагов.

– А если не сойдемся? Все, кто рвался с тобой сразиться, мертвы. У нас больше нет причин враждовать. Теперь ты можешь идти своей дорогой, не опасаясь погони, а мы пойдем своей.

– Этому не бывать, – возразил Пивной Бочонок. – Вчерашний день многое изменил. Отныне заяц становится волком, а волки – зайцами. Я продолжаю служить генералу Маларию Брассу. И я закончу работу, которую он мне поручил. Ваш караван не перейдет реку. По крайней мере, до тех пор, пока я буду жив.

– То есть что же это выходит? Генерал Брасс и ты решили прибрать к рукам все золото Марготти? А пупок не треснет?

– Что будет дальше, не твое дело. Отныне переживай за себя, а не за нас.

– И что будет со мной? Ты меня прирежешь? Также, как Гиша и Пека? Или просто как свинью?

Кригариец ответил не сразу. Скрестив руки на груди, он простоял в раздумье какое-то время. И лишь потом озвучил свой вердикт:

– Ты не заслужила позорной смерти. Я дам тебе шанс. Можешь подобрать любое оружие, которое здесь найдешь, и попробуй выйти из пещеры через мой труп. Это все, чем я могу тебя уважить. И это гораздо лучше, чем быть прирезанной как свинья.

– Пф-ф! – Кривоносая презрительно фыркнула. – Да ты просто сама щедрость, мать твою! Щедрость, честность и милосердие в одном лице! Впрочем, спасибо и на этом. Я принимаю твое предложение, ибо что еще остается? Кто знает, авось мне и впрямь повезет завладеть кригарийским перстнем!

– Отлично. Считай, договорились, – подытожил Баррелий. Но прежде чем перерезать Ширве путы, обернулся ко мне и велел: – Выйди, парень. Оставь нас одних. Это наше личное дело, и оно не для посторонних глаз, ты понимаешь?

– Как скажешь, – ответил я. И, не дожидаясь понукания, торопливо покинул пещеру…

Глава 27

Я сидел на обломках здания неподалеку от входа в пещеру и прислушивался к доносящимся оттуда звукам. Их было совсем немного. Сначала я услыхал боевой выкрик Ширвы, вслед за этим лязгнул металл, а затем вновь наступила тишина, которую больше ничто не нарушило.

У меня мелькнула паническая мысль о том, куда я брошусь наутек, если вдруг из пещеры выйдет Кривоносая с окровавленным клинком в руке. Однако чуда не случилось. Вскоре после того, как все стихло, снаружи объявился кригариец. Его «эфимец» был уже очищен от крови, а в руках и под мышками он нес все наши трофеи. Последнее намекало на то, что мы куда-то перебираемся. И что Баррелий не соврал Ширве: он действительно готовился к новой битве, раз уж прихватил с собой оружие поверженных врагов.

На его мрачном лице виднелись следы неаккуратно оттертых брызг свежей крови. Я не стал интересоваться у него судьбой Кривоносой – это было ясно и без объяснений, – а лишь обреченно вздохнул. И заметил после того, как монах побросал оружие и сумки на землю:

– Вчера Гифт, сегодня Ширва… Кажется, я понял, почему ты никогда никого не любил. Человек, который так легко перебил всех своих друзей, на это попросту неспособен.

– Пока не всех, – буркнул Пивной Бочонок, покосившись на меня исподлобья. – Ты ведь до сих пор жив. Правда, ты меня еще по-настоящему и не злил. Хотя, надо признать, пару раз тебе это почти удавалось.

Я прикусил язык. И впрямь, на что напрашивался, то и получил. Само собой, Баррелий говорил не всерьез, и все-таки доля правды в его отговорке была.

Всякий раз, когда я думал, будто знаю его как облупленного, он внезапно отчебучивал нечто этакое, что повергало меня или в оторопь, или в страх. Примерно, как сегодня с Ширвой. Вот он заботливо ведет ее, хромую, под руку и бинтует ей ногу, а затем вдруг убивает ее по одному лишь подозрению, не имея прямых доказательств ее вины… А если однажды я вызову у кригарийца такое же подозрение, что тогда?

Нет, лучше об этом не думать.

Между тем ван Бьер переложил стрелы из трех колчанов в два и пристроил их за спиной вместе с луком Пека. Потом заткнул за пояс и за голенища сапог все трофейные ножи и взял одну из сабель – ту, что пришлась ему по руке. Очевидно, про запас, потому что свой «эфимец» Баррелий, разумеется, не бросил.

Я счел, что и мне негоже оставаться с пустыми руками. И тоже выбрал себе саблю из тех, что не приглянулись кригарийцу. Самую легкую и в ножнах, которые можно было носить за спиной. После чего не дожидаясь приказа подхватил обе сумки, где еще оставалась питьевая вода и провизия.

Баррелий смерил меня суровым взором и кивнул, видимо, не найдя, к чему придраться. А затем молча махнул рукой и велел следовать за ним.

Поскольку шли мы в ту же сторону, откуда к нам явились Гиш, Пек и Ширва, это меня обеспокоило. Еще вчера я понял, что кригариец встал на путь войны и не намерен с него сходить. Но вчера он по крайней мере не лез на рожон и держался вдали от каравана. Сегодня же, судя по его мрачной целеустремленности, он задумал нечто более отчаянное, чем нападение на отряд всадников в узком проулке.

– Ты что, хочешь напасть на караван? Прямо среди бела дня? – спросил я его, так как сам он не желал посвящать меня в свои планы.

– Еще не день, а раннее утро, – уточнил педантичный ван Бьер. Его настроение после убийства Кривоносой нисколько не улучшилось.

– А есть разница? – не врубился я. – Все равно ведь уже светло.

– Есть, – ответил Пивной Бочонок. – У наемников была тревожная ночь, а перед этим – муторный день. Да и предыдущая ночь выдалась не лучше. Так что те из них, кто не спит и ждет возвращения Гиша и Пека, клюют носами и валятся с ног от усталости. Самое время пойти и потрепать их еще немного.

– Ты и сам уже две ночи не спал, – напомнил я.

– Я отоспался на месяц вперед, пока меня держали в кандалах, – отмахнулся Баррелий. – К тому же Рор заверил меня, что ему удалось сделать то, о чем я попросил его вчера вечером.

– И о чем же?

– Потерпи, скоро сам все увидишь. И старайся поменьше шуметь. Наемники могли выставить дозоры и на этом берегу реки.

Несмотря на терзающий меня страх, я все равно был заинтригован. Чем еще мог удружить нам недружелюбный громорб? Я терялся в догадках, но приставать к ван Бьеру с расспросами больше не стал.

Кригариец оказался прав. Не заметить творение рук великана было попросту невозможно. И когда мы добрались до набережной, перед нами раскинулся одновременно и знакомый, и незнакомый пейзаж.

Все осталось на своих местах, но не все осталось неизменным. Я не поверил своим глазам: река, которую мы вчера перешли вброд, за ночь поднялась настолько, что затопила весьма обширное пространство – не меньше, чем на полполета стрелы. Можно было прикинуть и нынешнюю речную глубину. Я запомнил, где лежали несколько крупных обломков, что когда-то скатились в реку после обрушения прибрежных зданий. Теперь все они скрылись под водой. А это значит, что она могла полностью скрыть и повозки с золотом, если бы наемники отважились на переправу.