Читать книгу "Артистка - Юлия Монакова"

Пару раз Вика и сама наткнулась на них в каком-то тёмном закоулке – Валёдя отдувался и вытирал взопревшую лысину, а Алла с дурацкой ухмылкой поправляла растрепавшуюся причёску. Её даже затошнило от отвращения и почему-то вспомнилась другая пара, которую она не так давно застукала в гримёрке… Она поспешила удалиться, сделав вид, что ничего не заметила. Однако, пройдя несколько шагов, Вика услышала, как кто-то её догоняет. Обернувшись, она увидела Аллу.

– Чего тебе? – спросила она холодно.

– Ты меня презираешь? – спросила та в лоб.

Вика даже растерялась.

– С чего мне презирать тебя? Я – не твоя мама, и даже не твой бойфренд, – проговорила она многозначительно, имея в виду Фунтика.

Алла кусала губы, собираясь с мыслями.

– Тебе не понять, каково это… – сказала она наконец, играя в искренность. – Когда сначала снимаешься в главной роли, а потом вдруг все о тебе моментально забывают. Когда даже за место в массовке приходится сражаться, прочищать себе дорогу локтями!

– И не только локтями, но и другими частями тела тоже, – подхватила Вика с иронией, отвергая эту фальшивую откровенность. Алла вспыхнула, открыла рот для резкого грубого ответа, но быстро справилась с собой.

– Что ж… – со всей язвительностью, на которую только была способна, отозвалась она. – От всего сердца желаю тебе оказаться на моём месте. Вот тогда и посмотрим, как ты запоёшь.

Вика не обиделась и не испугалась этого пожелания; она вообще не была суеверной. Сейчас она смотрела на Аллу просто с жалостью.

– Ты только Славке не рассказывай о своих похождениях, – попросила она с болью. – Ни к чему ему это знать… Он-то тебя по-настоящему любит… Непонятно правда, за что.

– Ах, да – Славочка! – ухмыльнулась Алла. – Я и забыла, что вы с ним попугайчики-неразлучники. Слушай, так может, и трахалась бы с ним сама, а?.. Такой груз с моей шеи снимешь…

Не дослушав, Вика резко повернулась и пошла прочь.

Придерживаясь строгой диеты, которую ей назначили на всё время съёмок, Вика действительно начала стремительно терять в весе. В кадре она смотрелась просто прекрасно – прирождённая балерина, хрупкая фарфоровая статуэтка, или даже фигурка, вырезанная из бумаги, – дунешь, и улетит… Однако на её физиологическом состоянии это сказывалось не слишком-то благоприятно. Вика теперь постоянно хотела спать, голова у неё кружилась, пару раз даже случились лёгкие обмороки. К тому же она сделалась страшно нервной и плаксивой.

– Ты бы сдала кровь на гемоглобин, – со вздохом заметила однажды соседка по комнате. – Белая как смерть… Репетируешь просто до изнеможения, это добром не кончится!

– Когда мне ещё по больницам ходить, чтобы гемоглобин проверять, – отмахнулась Вика устало.

– Ну, тогда хоть гранаты ешь, они хороши от малокровия, – велела Зойка в приказном порядке. – Или пей свежий гранатовый сок. Иначе так и будешь шататься от слабости… пока совсем не растаешь.

Вика вяло подумала, что в этих словах есть резон. Она действительно чувствовала себя отвратительно, и с каждым новым днём ей всё тяжелее становилось отрывать голову от подушки. Она даже стала пропускать утренние занятия во ВГИКе, хотя в свете предстоящей сессии это было более чем безответственно.

– Ладно, – спуская ноги с кровати, выговорила она. – Пойду схожу за соком… Что-то мне и правда нехорошо.

– Сейчас? В такое время?! – всплеснула руками Зойка. – Ночь на дворе…

– Я в круглосуточный супермаркет прогуляюсь.

– Давай, я сбегаю? – предложила соседка великодушно.

– Да нет, спасибо, сама хочу немного воздухом подышать, – заявила Вика, засовывая кошелёк в карман джинсов.

На улице не было ни души. Возвращаясь из магазина с бутылкой гранатового сока, Вика слышала, как стучат её собственные каблуки по асфальту, и ей казалось, что она одна в целой Вселенной.

Повернув в сторону общаги, она вдруг увидела в свете фонаря, что за угол метнулась какая-то тень. Ей сделалось не по себе, но замедлять шаг она не стала. Когда до крыльца общежития оставалась лишь пара десятков шагов, кто-то внезапно подскочил сзади, обхватил её руками из-за спины и хрипло прошептал прямо в ухо:

– Пикнешь – убью.

Что-то кольнуло её в шею, и, изо всех сил скосив глаза, Вика ошеломлённо поняла, что это нож.

– Что… вам надо? – выговорила она с запинкой, стараясь, чтобы голос не прыгал, как раненый заяц.

– Насиловать не стану, не боись, – хмыкнул незнакомец; из-за того, что она не видела его лица, ситуация казалась ещё более страшной и абсурдной. – Деньги, мобильный, ювелирка… Всё, что есть.

– Что вы, какая ювелирка у бедной студентки, – как можно более спокойно и бодро отозвалась Вика. – Телефон я тоже в общежитии оставила… Ну хотите, можете карманы проверить. У меня даже сумки с собой нет.

– Вот бл… Деньги-то есть? – выругался неизвестный; похоже, он не на шутку разозлился из-за столь неудачной охоты.

Деньги у Вики были. И в ту же секунду, когда она это поняла, ей стало до ужаса себя жалко. В кошельке лежали последние несколько тысяч. За кино ей ещё не заплатили, и нужно было на что-то жить до июня. Перехватить взаймы было решительно не у кого… Она почувствовала, что по её щекам текут слёзы.

– Деньги, говорю, есть, овца?! – повторил грабитель и грубо встряхнул её. В ту же секунду, едва ли соображая, что делает, Вика крепко сжала горлышко бутылки, занесла руку над головой и изо всех сил опустила её на голову этого урода.

Раздался оглушительный, как ей показалось, звон разбитого стекла. Обидчик, выронив свой нож, повалился на землю; по его голове стекали остатки гранатового сока, в темноте казавшиеся кровью. Он катался под её ногами, зажимая голову обеими руками, и в яростном бессилии стонал:

– Сука… сука… сука…

Вика ошеломлённо перевела взгляд на бутылку в своей руке. Вернее, это была уже не бутылка, а одно только стеклянное горлышко с острыми краями.

– А ну пошёл отсюда, гадёныш, – звенящим от ненависти голосом произнесла она. – Я тебя зарежу сейчас, к чёртовой матери. Клянусь, зарежу!

Она ногой придвинула к себе упавший нож, присела и быстро схватила его в другую руку.

– Катись отсюда! – повторила она, задыхаясь от ярости.

Поскуливая, как пёс, которому прищемили хвост дверью, незнакомец испуганно заковылял прочь и вскоре скрылся за поворотом.

Вика, внезапно обессилев, сползла на землю. Её колотила крупная дрожь. Надо было, конечно, поскорее убираться отсюда – не исключено, что мерзавец вернётся, и может быть, даже не один… Но у неё не было сил подняться. Вика снова перевела взгляд на разбитую бутылку и растекающуюся по земле тёмную лужу. Ей стало отчаянно жалко – нет, не себя, а гранатового сока, который, между прочим, стоил недёшево. И Вика, наконец, заплакала: навзрыд, всхлипывая, как ребёнок, и утирая кулачками глаза.