Читать книгу "Улан. Экстремал из будущего - Василий Панфилов"

За дверями послышался шум, ругань… Знакомый голос, успел озадачиться несколько нетрезвый Игорь. Думал он недолго – в залу ворвался Тимоня с пистолями в руках.

– Княже, беда! – закричал он. – Гвардия поднялась, Екатерину на царство кличут!

Широкими шагами принц пошел к выходу, когда дорогу ему преградил сам хозяин дома.

– Принц, это просто россказни слуги, гвардия по пьяной лавочке часто шалит, – выразительно сказал Кирилл Григорьевич[105], глядя в глаза Игорю. Тот продолжил движение, и гетман нервной скороговоркой закончил: – Не стоит в это лезть, принц.

Скрипнув зубами, Грифич отстранил Разумовского, и Тимоня кинул ему саблю. Крутанув тальвар, из ножен его вытаскивать не стал и выразительно посмотрел на Кирилла.

– Пропустить, – велел гайдукам[106]тот, пытаясь выглядеть достойно.

Выпустив Грифича, Разумовский скрипнул зубами, он не хотел признаваться в этом даже себе, но… банально струсил. По глазам улана было понятно – пройдет по трупам в буквальном смысле слова. И не остановят его чины и звания хозяина дома. Более того, именно его, Разумовского, убили бы первого. Заглушая невесть откуда взявшийся страх, вельможа поднял бокал с вином и заорал:

– Виват, императрица Екатерина!

– Виват! – подхватили вельможи. Но… некоторым придворным сценка с Грифичем показалась знаковой, и они под разными предлогами покидали дворец.

* * *

Выйдя из ворот Аничкова дворца, бегом направились к лошадям.

– Говори, – коротко велел князь денщику.

– Шумят, – ответил тот, – знаю, что Измайловский точно за Екатерину. Орловы, Пассек, Бредихин – во главе гвардейцев, других пока не знаю.

Зимний пока еще был свободен – редкие кучки пьяных гвардейцев только начали подтягиваться.

– Куда! – попытался было остановить принца один из них, но, узнав, моментально стушевался. Бегом он направился в сторону покоев императора. Растерянные придворные с бледными лицами разлетались с его пути.

– Ты за Павлом, – бросил князь по дороге Тимоне, – и наших там собери.

В покоях императора уже был Миних, уговаривающий растерянного государя бежать в Кронштадт.

– Грифич, ну хоть ты скажи, – обратился к нему уже охрипший фельдмаршал, – я уже устал твердить, что в Петербурге просто опасно, мы не знаем, кто из гвардейских полков остался верен.

Взглянув на государя, попаданец понял, что тот в ступоре и просто не соображает нормально.

– Куда предлагаешь?

– В Кронштадт, – быстро ответил Миних. На секунду задумавшись, Грифич прикинул расположение, гарнизоны и кивнул согласно.

Затем быстро шагнул к Петру и коротким, еле уловимым движением ткнул того в сонную артерию. Государь закатил глаза, и попаданец тут же подхватил падающего, говоря:

– Императору дурно, мы едем в Кронштадт!

Повернулся к ошарашенному Бурхарду и произнес:

– Воронцову сюда же и Павла, быстро. Никаких туалетов[107], левреток и прочей ерунды, через пятнадцать минут выезжаем верхом.

Фельдмаршал шутливо вытянулся во фрунт и взял операцию на себя.

Здешние… аборигены были ничуть не глупее попаданца, но вот некоторые вещи они впитывали с молоком матери. К примеру, даже решительный и бесцеремонный Миних тратил время на уговоры вместо того, чтобы действовать решительным образом. Особа правителя священна – и точка.

Убить могли – и убивали, но «правильные» подданные не могли позволить себе такого. Тут либо бунтовщик – и покатилась душа в рай, либо верный холоп, готовый ради заведомо глупой прихоти повелителя совать голову в петлю. Ну а у попаданца такого пиетета не было – изначальное воспитание совсем другое.

Фельдмаршал еще раз доказал свои организаторские способности – всего через пятнадцать минут ближайшее окружение государя уже сидело верхом. Сам Петр с наследником был окружен людьми Павла, зорко смотрящими по сторонам. Огнестрела у каждого было…

Князь взял с собой пять заряженных картечью мушкетов, да четыре пистоля[108], да две сабли – прорываться… Не хуже были вооружены и остальные придворные-мужчины. Впрочем, не все, некоторые сжимали в руках символические пистолетики и пугливо оглядывались по сторонам. Ясно было, что участвовать в… мероприятии они явно не горят, потому и стараются дистанцироваться от оружия.

* * *

С ходу пошли галопом, Петр мотался в седле тяжелой куклой, придерживаемый с двух сторон опытными наездниками. Ну и привязан был – после удара по сонной артерии князь недрогнувшей рукой щедро накачал его снотворным. А что делать? Если в критической ситуации человек не соображает, придется соображать за него…

– Виват, Екатерина! – заорала большая группа измайловцев, преградившая путь авангарду. Орали не от молодчества – работала система опознания «свой-чужой».

– Бах! бах! бах! – загремели выстрелы, сметая заслон. Картечью в упор, да из десятка мушкетов…

– Ништо, княже, – оскалил белые зубы Емельян, скакавший в авангарде, – коль проиграем, все одно нам не жить, сколько бы ни натворили.

Игорь только усмехнулся – дураку ясно. Впрочем… Не факт, многие в критической ситуации действуют как Петр – впадают в ступор. Ну и неминуемая, в случае поражения, смерть – стимул хороший…

Улицу перегородила импровизированная баррикада из всякого мусора – ничего опасного, но верхом не пройдешь. Объезжать? Это Петербург с его каналами и мостами, так что перекрыть улицы не так уж и сложно. Остается…

– Карабинеры! – рявкнул Грифич во всю глотку, и из основного отряда выехало полдюжины метких стрелков во главе с Минихом. Сценарий был обговорен заранее – самые меткие стреляют, остальные перезаряжают и подают. Ну и он с Тимоней, Пугачевым и Аюкой идут в прорыв с клинками, если понадобится.