Читать книгу "Восемнадцать капсул красного цвета - Владимир Корн"

– А где он расположен, магазин? – живо поинтересовался Чужинов. Патроны сейчас едва ли не самое насущное, даже с продуктами такой проблемы нет. Консервы хранятся годами, а на дворе дело к осени, когда урожай пора собирать. – Поди, в самом центре? Черта с два туда проберешься.

– В этом-то и самое интересное, что нет. И что больше всего обнадеживает, дом, в котором магазин находится, стоит чуть ли не на самом берегу. Панельная пятиэтажка, так вот он с торца. От реки метров полтораста, и местность вокруг просматривается.

– Все началось ночью, следовательно, магазин закрыт. Стальные двери, решетки, черта с два в него попадешь. А если даже удастся, на шум твари со всей округи соберутся. И придется в нем оборону держать, пока с голоду подыхать не начнешь. А потом только и останется, что пулю в лоб, благо их там, говоришь, хватает, – по-прежнему проявлял свой скептицизм Гуров.

– Так я и не настаиваю, чтобы обязательно в него лезть. Но хотя бы со стороны взглянуть, что там и как. Глядишь, какая-нибудь дельная мысль и возникнет.

– На месте все и решим. Добыть нашему «лыжнику» обувь – риск того стоит, – сказал Чужинов, и именно в тот момент баржа на мель и села.

За бортом сразу же зашумела вода, неслышимая во время сплава, и Варнаков открыл люк, заглядывая внутрь.

– Сухо, – через некоторое время сообщил он. – Днище не пробили.

– Да и по хрен, – ответил ему Прокоп. – Глеб, а что это ты на берегу все время разглядываешь?

– Возможно, показалось, но там как будто бы твари, – сообщил тот. – И они нас преследуют. Но, повторюсь, ручаться не буду. И все же, как только лодку спустим, сразу же подальше отгребем. Я вот все думаю – каким-то образом они между собой общаются? Все же бывшие люди. Но это так, мысли вслух.

– Возможно, и общаются. Кстати, надо было ту, у вагончика, распотрошить и посмотреть, что у них внутри. – Прокоп, вспомнив исходящее от нее зловоние, вздрогнул. – Ну и духан же от них!

Вероятно, по той же самой причине вздрогнули и все остальные. Запах, исходящий даже от живых тварей, не похож ни на что. Ни на вонь от разлагающейся плоти, ни на смрад, что исходит из пасти хищника, ни на что-то другое. И был он настолько отвратителен, что вряд ли кому-нибудь из них хватило духу распластать тушу, чтобы посмотреть, насколько она теперь отличается от человеческой.

– Так, прозекторы-любители, в лодку. – Голос Чужинова привел всех в чувство.

Некоторое время молчали, и слышен был только плеск от погружаемых в воду весел.

– Глеб, – заговорил наконец Олег Гуров, – этот человек, Стариков, утверждал, как будто бы регенерация у них потрясающая, и я ему склонен верить. И все же у меня вопрос: неужели и сердце успевает регенерировать? Как будто бы уже немало успели их положить, но ясности по-прежнему никакой.

Чужинов, перед тем как ответить, внимательно вгляделся в берег. Правый, если судить по течению реки.

– Наверное, все же показалось, – наконец сказал он. – Что же касается сердца… Не настолько у них и бешеная регенерация, чтобы они не дохли, если угодить в него. Дохнут как миленькие, специально проверял. И все же надежнее в голову. Тут ведь и еще одна странность: как-то непонятно оно у них расположено. Зверя выцелишь под левую лопатку и все. По этим же несколько раз приходится стрелять, пока не попадешь. Возможно, у тварей оно находится в разных местах. А оно должно быть: если есть кровь, значит, должно быть и сердце. Но вскрывать, чтобы убедиться, точно не буду. Так что в голову или шею, в позвонки или что там у них? Головой вертят, значит, не кость. Убить в шею не убьешь, но парализуешь точно.

– Хорошо-то как! Речка, тишина. Даже не верится, что миру трындец. – Гуров блаженно жмурился, но автомат держал наготове. – Еще бы удочку, и вообще красота. Прокоп, много до Озерска осталось?

– Мост видишь? Сразу за ним река поворачивает налево, дачи начнутся. Да и сам Озерск уже будет виден.

Мост был самым обычным, автомобильным. Всего два железобетонных быка в воде – река в этом месте значительно суживалась.

– Алексей, держи посередине. Прокоп, твой левый берег, я за правым присмотрю, очень уж до берега близко.

– А я? – поинтересовался Гуров.

– А ты, рыбак, за дном наблюдай: вдруг снизу всплывет кто-нибудь, – ответил за Чужинова Киреев.

Течение усиливалось, мост рос на глазах, берега становились все ближе, и все сильнее Глеб чувствовал какое-то смутное беспокойство.

Устои были выложены бетонными плитами, и спускались они к самой воде. Берега вблизи моста практически лишены всякой растительности, так, трава да редкие кустики, и в них невозможно укрыться такому крупному существу, как тварь. Чужинов взглянул на Прокопа: тот явно не выглядел встревоженным. Тогда он посмотрел на Гурова, но Олег дурашливо уставился в воду, как будто оттуда действительно что-то могло всплыть. Варнакову было не до предчувствий – он работал веслами.

Лодка уже входила под мост, когда Чужинов в очередной раз взглянул вверх и обомлел: наверху, между перил ограждения, виднелись морды тех существ, что все еще казались страшным сном, который когда-нибудь все же закончится, так не хотелось к нему привыкать. Глеб готов был поклясться, что их там не было, или, вероятней всего, они не приближались к самому краю, дожидаясь, когда лодка окажется под ними.

– Леха! Греби к опоре! – не сдерживаясь, заорал он. – Они на мосту!

Ведь если удастся ухватиться за нее, мост станет для них защитой от броска тварей сверху.

В этом месте Торопь свое название оправдывала полностью, и под центральным пролетом проходил самый стрежень. Пройдет всего несколько мгновений, и лодку вынесет из-под моста. Что произойдет потом, представить несложно: твари начнут прыгать с него, пытаясь угодить точно в лодку. Их много, и какая-нибудь из них непременно в ней окажется, пусть даже единственная. Хватит и ее: когда она начнет метаться в лодке, кусая всех подряд, проще будет перестрелять друг друга, чем в нее попасть.

«Не показалось, – скрипнул зубами Чужинов, наблюдая за тем, как Варнаков судорожно гребет к опоре моста, – меняться на веслах времени не было. – Они действительно нас преследовали по берегу. Увидев мост, вероятно, даже обрадовались такой удаче, обогнали и дожидались уже на нем. Дьявол, знать бы, что все так будет, – пристать к противоположному берегу и направиться пешочком в усадьбу, тоже мне, спасатели».

Лодка ткнулась надувным бортом в опору, и сразу несколько рук заскользили по ней, пытаясь найти хоть какую-то выемку или, наоборот, выступ, чтобы за него ухватиться и остановить ее ход. Тщетно: руки скользили по сплошному монолиту, не в силах зацепиться за практически гладкую поверхность.

Прокоп Киреев, рыча сквозь плотно стиснутые зубы, выхватил нож и, найдя какую-то трещину, вонзил в нее клинок. Лезвие вошло неглубоко, всего на несколько сантиметров, и все же этого хватило, чтобы лодка прижалась к опоре.