Читать книгу "Искусство управления государством. Стратегии для меняющегося мира - Маргарет Тэтчер"

Предметом серьезного беспокойства для западных наблюдателей, однако, сегодня являются отношения Индии не с Китаем, а с Пакистаном, который тоже владеет ядерным оружием. Индия сможет претендовать на роль одной из крупнейших держав за пределами Южно-Азиатского региона только в том случае, если ей удастся стабилизировать отношения с Пакистаном. Возможно ли это?

В данный момент, пожалуй, нет. Причину столь мрачной оценки следует искать в Исламабаде, а не в Дели. Еще до событий 11 сентября и начала американской операции против «Талибана» Пакистан был по-своему практически так же важен для Запада, как и Индия. После вторжения Советского Союза в Афганистан в декабре 1979 года Пакистан приютил несколько миллионов беженцев. Он превратился в главную опору сил афганского сопротивления, но сам при этом попал под влияние распространенного среди афганцев воинствующего ислама. При президенте Зия государство в значительной мере исламизировалось, его основным законом стал шариат. Во времена «холодной войны», когда Запад боролся против Советского Союза, в усилении воинствующего ислама в регионе никто не видел источника серьезного беспокойства. А, наверное, следовало бы. Однако в геополитике, как и в жизни, в каждый момент времени мы можем заниматься лишь одной задачей. Главной угрозой был советский коммунизм. И глубоко религиозные мусульмане, и светские жители западных стран вместе боролись с ним.

С окончанием «холодной войны» интерес Пакистана к Афганистану не исчез. Пакистанское руководство всеми силами стремилось ослабить влияние России и Ирана на своего северного соседа. Этнические связи (между членами афганского племени патанов) и религиозные (между суннитами) также имели немалое значение. В любом случае в Пакистане осталась большая афганская община. По этим причинам правительство Пакистана крайне нуждалось в сговорчивой силе, которую можно было бы поддержать и привести к власти в Афганистане. В начале 90-х годов оно остановило свой выбор на движении «Талибан», сформировавшем в 1996 году свое правительство в Кабуле. Хотя сам Пакистан оставался умеренным мусульманским государством, талибы, которые в значительной мере были его творением, очень быстро проявили себя как экстремисты и непримиримые исламские фанатики. Это создало серьезную проблему для прозападного правительства Пакистана — проблему, которая вылилась в кризис, связанный с нападением «Аль-Каиды» на Америку и отказом «Талибана» выдать преступников.

Принимая решение о том, как строить отношения с Пакистаном сегодня, мы должны учитывать трудности, с которыми он столкнется в более отдаленной перспективе, и его слабость как государства. За время, прошедшее с момента обретения независимости, подлинная демократия так и не смогла в нем утвердиться. Его проклятьем являются коррупция и неэффективное руководство. Большая часть населения живет в жалкой нищете без всякой надежды из нее выкарабкаться.

Другой неиссякаемый источник нестабильности кроется в соперничестве с Индией. Его корни — исторические и во многом связаны с проблемой Кашмира. Дестабилизирующий эффект углубляется еще и тем, что Пакистан, несомненно, более слабый из соперников. Его территория имеет невыгодные очертания, а то, что он значительно меньше Индии (его население составляет 138 миллионов человек), заставляет Пакистан серьезно опасаться своего гигантского соседа.

Один из самых сильных и уважаемых государственных институтов Пакистана — его вооруженные силы. Еще до переворота, в результате которого генерал (ныне президент) Первез Мушарраф пришел к власти в 1998 году, армия контролировала крупнейшие гражданские предприятия и даже управляла ими. Именно поэтому население с энтузиазмом восприняло переворот: в армии виделась единственная сила в государстве, способная искоренить коррупцию и восстановить разумное управление.

Однако ситуация в Кашмире подрывает самоуважение Пакистана, а вместе с ним и армии. Думаю, не вредно напомнить вкратце основные факты. Раздел бывшей британской колонии на два государства — индуистскую Индию и мусульманский Пакистан — привел к перекраиванию не только двух третей континента, находившихся под прямым британским управлением, но и одной трети, состоявшей из штатов, управляемых индийскими князьями. Одним из этих штатов был Кашмир. Много лет его население было в основном мусульманским, а правление — индуистским. Его князь, махараджа Хари Сингх, столкнувшись с вторжением племени патанов, инспирированным, вполне вероятно, Пакистаном, подписал указ о присоединении, в соответствии с которым княжество отходило к Индии. Лорд Маунтбеттен, последний британский вице-король Индии, приветствовал такое решение, но поставил одно условие. Приведу его собственные слова: «Как только закон и порядок будут восстановлены, а захватчики изгнаны, вопрос о присоединении штата должен быть решен по усмотрению народа». Это предложение подкреплялось резолюциями ООН 1948 и 1949 годов[165].

Это вовсе не означает, что Индия не имеет права вмешиваться. На деле у нее есть для этого очень серьезные основания — соображения национальной безопасности и национальные интересы. Когда великая держава, как, например, Индия, приходит к заключению, что ее фундаментальные интересы распространяются на такую сферу, которая, как Кашмир, прямо не затрагивает фундаментальных интересов Запада, я не поддерживаю наше бесцельное вмешательство. Я остаюсь на этой позиции, несмотря на настоятельные требования быстрее «разрешить» кашмирскую проблему, впрочем как и проблему Ближнего Востока, с тем чтобы более эффективно вести войну против терроризма. Дипломатические решения, принятые в ответ на потребности текущего момента, очень редко оказываются долгоживущими, а их реализация может даже ухудшить ситуацию.

Заглядывая вперед, невозможно себе представить, что Пакистан и воинственно настроенные кашмирцы будут когда-либо спокойно воспринимать присутствие Индии. Продолжающийся конфликт, с другой стороны, не дает Индии сосредоточиться на осуществлении ее очевидного предназначения — превращения в сверхдержаву азиатского континента. Полномасштабная война с Пакистаном не отвечает и никогда не будет отвечать интересам Индии, поскольку связана с риском обмена ядерными ударами. Даже столкновение с использованием обычных вооружений будет иметь печальные последствия.

Решение конфликта вряд ли может быть найдено с помощью проведения международных мирных конференций. Прогресс появится только в том случае и тогда, когда и Пакистан, и Индия поймут, что у них есть более важные проблемы, чем Кашмир, и согласятся пойти на компромисс. До того момента необходимо всеми силами удерживать обе стороны от стычек с применением оружия, подчеркивая опасность их перерастания в войну.

Пакистанский военный режим, что бы там ни говорили об обстоятельствах прихода военных к власти, дает стране новый шанс. Он может сделать то же самое, что в свое время сделал для Чили генерал Пиночет, который радикально реформировал экономику, что оказалось не под силу ни одному демократическому правительству того времени. Пакистану, прежде всего, нужна передышка, время для приведения дел в порядок и достижения национального согласия, с тем чтобы сформировать честное и подлинно демократическое правительство. Западу следовало бы помочь президенту Мушаррафу начать преобразование страны и экономики. А вместо этого мы занимались уговорами и угрозами.