Читать книгу "Человек за шкафом - Олег Рой"

– Вот увидите, вам это так с рук не сойдет! – пообещала Оля в передней. – Вас бог накажет.

– Давай-давай, катись отсюда колбаской! – рявкнула в ответ Зоя.

Захлопнув за жиличкой входную дверь, она вернулась в столовую и, не обнаружив Антона, снова заорала:

– А ну выйди! Кто тебе разрешил лезть в твою вонючую дыру? Я тебя не отпускала!

Снова выйдя из-за шкафа, Антон увидел в руках у Зои швабру и решил, что тетка сейчас начнет бить его ей. Но у той был другой план. Оттолкнув племянника, Зоя начала выгребать длинной ручкой из-за шкафа сокровища Антона – книги, журналы, кассеты, коробки с семейным архивом, которые он держал там на полу, предусмотрительно задвигая подальше в угол. Пыхтящей от напряжения Зое удалось подцепить только одну коробку, но и этого оказалась достаточно.

– Ну-ка, посмотрим, что тут у тебя? – плотоядно улыбаясь, проговорила она, открыла коробку и вытряхнула прямо на пол кучу старых писем и открыток, засохшие цветы и ветки с потемневшими листьями.

– Не трогайте! – закричал Антон и все-таки отважился, рванулся к ней.

Но Зоя грубо оттолкнула его со всей силы, так, что Антон отлетел и ударился о стол, а сама сгребла в охапку письма и вышла из комнаты. Антон поднялся на ноги и побежал за ней. Он нашел тетку в ванной. Столь дорогие его сердцу семейные письма и подаренный когда-то покойным братом осенний букет уже полыхали ярким костром в широкой раковине.

– Зачем вы это сделали? – простонал Антон.

– Это я еще ничего не сделала! – хохотнула тетка. – Сейчас я выгребу весь твой хлам из-за шкафа и все сожгу к чертовой матери!

– Не надо! – взмолился Антон. – Пожалуйста, не делайте этого!

– Тогда слушай меня, – она повернулась к нему, схватила за рубашку и притянула к себе так близко, что Антон почувствовал ее зловонное дыхание. – Если эта стерва сюда милицию приведет, не вздумай хоть одно ее слово подтвердить, понял? Иначе я все твое барахло сожгу, а тебя так отделаю, что на всю жизнь памятно будет. Но это еще не все! – Зое показалось, что одних этих угроз мало, и она придумала кое-что пострашнее. – Еще я пойду на кладбище, все могилы твои разорю, перекопаю и памятники разобью. А место новым русским продам за большие деньги. У них на Новодевичье мода пошла, я слышала… Пусть там бандюков каких-нибудь похоронят.

– Вы не сделаете этого! – ужаснулся Антон.

Зоя захохотала.

– Сделаю и не почешусь! Ты понял меня?

– Да, – тихо сказал он.

– И что скажешь милиции?

– Что ничего не знаю, ничего не видел и все у нас хорошо.

– То-то же! Ну, раз так, брысь за шкаф. Устала я сегодня…

Зоя потянулась было за ремнем, но не нашла его на привычном месте. А пока искала, племянник уже вернулся в свое убежище.

«Все кончено, – думал Антон, стоя за шкафом. – Оля меня никогда не простит. Я не оправдал ее надежд, оказался слабаком, струсил. Но что я мог сделать? Что, если тетка действительно напишет заявление на Олю? Даже если ничего не докажет – зачем Оле эти неприятности? Такая нежная девушка – и придется иметь дело с милицией, ходить на допросы, доказывать, что она не виновата. В консерваторию наверняка сообщат, родителям – а у нее бабушка старенькая… Нет уж, пусть я сгнию за этим шкафом, но с Олей все будет хорошо… Пройдет время, она забудет меня, забудет все, что произошло. Будет жить нормальной жизнью, будет счастлива…»

Антон и не надеялся, что в эту самую минуту Оля тоже думала о нем. А меж тем это было именно так.

Прошло полчаса, как, волоча за собой тяжелый чемодан, Оля спустилась по лестнице подъезда. С шумом захлопнулась дверь за спиной – руки были заняты, и придержать тяжелую дверь Оля не могла. Хотелось бежать подальше от этого дома и забыть все, как страшный сон. Глаза застилали слезы, но расплакаться она себе не позволила, нечего реветь на улице. Лучше подумать, что делать дальше. Наверное, надо дойти до ближайшего телефона-автомата, позвонить кому-нибудь из московских друзей или тете Ариадне, напроситься в гости…

Вот только как объяснить то, что с ней произошло? Что она может рассказать посторонним людям? Что пыталась помочь человеку, хорошему и талантливому, но слишком слабому и неспособному постоять за себя. И к тому же не вполне здоровому психически… Конечно, друзья и знакомые выслушают ее, посочувствуют, поймут – только вот помочь все равно ничем не смогут. Во всяком случае, Антону. Но хотя бы ее до конца стажировки приютят – и то хорошо. Нужно же где-то прожить еще три недели. Май едва начался, только что миновали праздники, но хозяйка еще первого числа получила с нее всю плату вперед. Денег, конечно, уже не вернешь. Ну и ладно, пусть подавится ими эта мегера… Оле вдруг стало немного стыдно, что в подобный момент она думает о такой ерунде, как потерянные деньги. Но, с другой стороны, эти деньги в ее семье не лишние и не ею они заработаны…

Задумавшись, Оля сама не заметила, как добрела до метро. Спустилась в подземный переход, толкнула дверь и оказалась в духоте вестибюля. Поехать, что ли, на вокзал? Попробовать взять в кассе билет на ближайший поезд до Петербурга и вернуться домой? Нет, так поступать нельзя. Нужно закончить учебу, пусть настроение ни к черту, руки опускаются и ничего не хочется делать. Но если она поддастся унынию и вернется домой раньше времени, то как она посмотрит в глаза родителям, столько сделавшим для того, чтобы дочка получила хорошее образование и занималась любимым делом? Нельзя их так расстраивать. А значит, нужно поскорее успокоиться и кому-нибудь позвонить, хотя бы Галке, милой девушке, с которой она уже успела подружиться здесь, в Москве.

Отыскав взглядом телефон-автомат, Оля подошла, поставила вещи на пол, нашла в кошельке телефонный жетон и набрала номер. К счастью, Галка оказалась дома и, только услышав, что у подруги неприятности, сразу сказала: «Конечно, приезжай. Я тебя встречу на «Преображенке», у первого вагона».

Едва поезд метро тронулся с места, Оля начала мысленный разговор с Антоном и целых четыре станции ругала его на чем свет стоит. Как он мог сразу сдаться, струсить, даже не попробовать оказать сопротивление тетке? Оля представила себе, что выказывает свое недовольство Антону лично. А тот, пожав плечами, возражает:

– Но что я сделал такого?

– Вот именно! – неумолимо, с огнем правоты в глазах мысленно нападала Оля. – Ты ничего не сделал «такого»! Ты не сделал того, что должен был сделать. Того, что на твоем месте сделал бы любой нормальный человек. Ты вообще ничего не сделал. Стоял и молчал. И только промямлил: «Оля, тебе лучше уйти…»

– Ну, теперь ты понимаешь, что я действительно больной и ненормальный человек, – кротко отвечал ей Антон, и глаза его были полны слез, хотя рыдания не прорывались в голосе. – Ты обманывала себя, надеясь, что сможешь помочь мне стать обычным, таким, как все. Но ты сама понимаешь, что это невозможно, такого никогда не будет. Так что оставь эту затею. Брось меня, живи своей жизнью. Тебе будет намного лучше без меня. А я тут как-нибудь…