Читать книгу "Магия Дерини - Кэтрин Куртц"

Неумолимой судьбой положение Келлена было связано с Эриеллой. Она тоже умерла не без использования силы Дерини. «Мы, Дерини, никогда не умираем просто», — говорит отцу Джорем. И Келлен и Эриелла боролись насмерть — и Эриелла победила.

Ранее мы видели, что сделал Келлен: он вложил всю свою оставшуюся силу в меч и с последней отчаянной молитвой пронзил им Эриеллу. Неизвестно, как это ему удалось и как долго он сам оставался в сознании. Мы видим конечный результат этой борьбы в описании Камбера, сделанном почти сразу после смерти Эриеллы.

Эриелла лежала, тяжело упав поперек дерева, пронзенная мечом. Не веря своим глазам, Камбер опустился рядом с ней на колени и добавил света. Он увидел, что это был михайлинский меч Келлена с выгравированными на лезвии священными знаками. Он перекрестился. Это было нелишне, учитывая, что здесь произошло. Затем он внимательно осмотрел женщину. Вначале он подумал, что она просто старалась избежать удара мечом — ее мертвые пальцы почти касались стального лезвия, и было понятно, что она даже боролась перед смертью. Но затем он ближе рассмотрел ее руки и, увидев, что они лежали не на мече, неожиданно догадался, что она хотела сделать. Теперь уже мертвые руки все еще были сложены на груди в виде чаши, а застывшие пальцы были изогнуты так, как требует одно из почти невозможных, легендарных заклинаний…

Он глубоко вдохнул и легко пробежал руками над поверхностью ее тела, не касаясь его, стараясь прочувствовать его. Затем он вздохнул. Ничто не удерживало жизнь в этом разрушенном теле. Заклинание, поддерживающее жизнь, в которое она вложила всю свою оставшуюся силу, не подействовало. Сила и жизнь ушли из тела. Эриелла, в отличие от Келлена, была действительно мертва.

(«Святой Камбер»)

Заговоренные мечи

Эриелла была в конце концов убита заговоренным мечом Элистера Келлена, который тот изо всех сил метнул в нее за миг перед гибелью. Это, по-видимому, это был какой-то особый заговор, известный только михайлинцам, потому что несколькими годами позже его же использует Джебедия. Но, впрочем, Камбер знает, как лишить его силы. Обернув руку несколько раз полой одежды, Камбер вынимает меч из тела Эриеллы.

Меч задрожал, когда он коснулся его, несмотря на несколько слоев шерстяной ткани между рукой и рукояткой оружия, и издал глубокий монотонный звук, когда Камбер вытаскивал его. Он тихо произнес заклинание, отгоняющее все страхи, и прикоснулся губами к священному лезвию. И сразу же клинок стал обычным мечом.

(«Святой Камбер»)

Много лет спустя во время своей последней битвы Камбер и Джебедия использовали заговоренные мечи. Удвоив силу последнего заклинания настоящего Элистера, Камбер-Элистер сконцентрировал всю оставшуюся энергию в мече, вонзил его левой рукой в противника, мгновенно убив его, то есть одновременно нанеся физическое ранение и поразив его магической силой. Джебедия, наоборот, использовал другой прием. Он не вонзил меч в тело врага, а направил сгусток энергии вдоль лезвия. Казалось, что вся поляна вспыхнула светом. Когда Камбер пришел в себя, Джебедия лежал на снегу, «его окровавленная рука сжимала странно светящийся меч» («Камбер-еретик»). Когда к Камберу вернулась способность анализировать случившееся, он почувствовал «остаток действия черной магии» и неожиданно догадался, откуда она исходила.

Когда он подобрался к едва двигающемуся Джебедии, он увидел меч, лежащий около магистра в подтаявшем снегу; он знал, что, если дотронуться до меча, он будет теплым:

— Господи, что ты сделал? — прошептал он.

Джебедия вдохнул, не разжимая зубов, и, собрав последние силы, улыбнулся, взглянув на Камбера.

— Только не говорите, что мое волшебство вам незнакомо, — пробормотал он. — Боюсь, получилось небезупречно, но в противном случае ваш дружок убил бы вас.

— Небезупречно? Что ты сделал?

— Небольшое перемещение энергии. Беспокоиться не о чем.

(«Камбер-еретик»)

«Небольшое перемещение энергии» — так называет это Джебедия. Но он чувствует, что именно это перемещение энергии могло вызвать моральные сомнения Камбера. А может быть, он думает об Элистере в момент, когда жизнь уходит от него и он умирает на руках человека, так похожего на его старого друга, которого действительно могло бы оскорбить использование приема, который Камбер, возможно, назовет просто «подходящей» магией. О чем он конкретно думал, мы никогда не узнаем.

Запретное заклинание

Мы уже упоминали так называемое запретное заклинание, которое многие считали просто легендой. Это заклинание, которое приостанавливает жизнь и удерживает ее в теле. Мы уже размышляли о том, как этим можно злоупотребить.

Мысль об этом заклинании преследовала Камбера с тех пор, как он увидел доказательства того, что Эриелла пыталась наложить эти чары в день «его» (Элистера) смерти.

Мы знаем, что он продолжал тщательные поиски формулы заклинания и в последующие годы, просматривал записи в древних книгах, собранных в Грекоте. И к тому моменту, когда Райс лежал умирающим у него на руках, он нашел ее. Конечно, желание использовать заклинание было для него сильным искушением.

У него проснулась надежда. Он-то знал, почему попытка Эриеллы не удалась, по крайней мере, теоретически. Рискнуть стоило, любой риск был оправдан теперешним состоянием Райса. Если бы удалось ненадолго вернуть хоть проблески сознания, он бы помог ему сделать работу. Заклинание даже не требовало наличия способностей Целителя. Позже он позаботился бы о том, как вывести Целителя из стазиса заклинания. Это он тоже знал в теории.

Но Райс не приходил в сознание, и если бы и пришел, возможно, не согласился бы на такой отчаянный шаг. Целитель вовсе не был ярым консерватором, как Джорем, и тем не менее тут была этическая проблема. Имел ли Камбер право принять решение даже за такого близкого ему человека, как Райс?

Он все-таки решил попробовать. В конце концов, это лишь немногим больше, чем обычное заклинание, накладываемое на тело, чтобы остановить его разложение, только и требовалось — сохранить в нетленном теле душу… всего-навсего. Прервав бесплодные споры с самим собой, Камбер сделал осторожную попытку проверить, можно ли применить заклинание к бессознательному Райсу. И тут же понял, что опоздал, жизнь навсегда покинула это тело.

(«Камбер-еретик»)

В следующий раз, когда Камбер столкнулся с такой же дилеммой, он не позволил смерти остановить его. После боя, когда умер Джебедия, перед смертью примирившись с настоящим Элистером Келленом, чувствуя, что жизнь покидает его, Камбер вспоминает все другие смерти на поляне в Йомейре и особенно Эриеллу, ее «пальцы, застывшие в положении, которое было необходимо для запретного заклинания».

Ее попытка не удалась, и Камбер знал, почему. Он едва не использовал это заклинание для Райса и был уверен в успехе, но сейчас он понял, что тогда не следовало привлекать магию. Никто не вправе решать за других.