Читать книгу "Адские конструкции - Филип Рив"

— Для чего это? — спросила Рен, но уже сама догадалась, заметив, как уменьшился Брайтон за время, проведенное в рулевой рубке, а трескотня петард стала глуше.

— Детонирует взрывчатку в креплениях Облака-9, — пояснил Тео. — Рубит концы в случае, если Брайтон пойдет ко дну или еще что-то. Помнишь, тряхнуло? Рен, кто-то оборвал тросы! Мы в свободном полете!

Ошеломленная Рен смотрела на него, и в наступившем молчании отчетливо слышались звуки продолжающегося наверху веселья. Судя по всему, кроме них двоих, никто на Облаке-9 не подозревал о том, что произошло.

— Тео, — промолвила Рен, — ты можешь взять книгу.

— Что?

Она вытащила книгу из шаровар и протянула ему. Металлическая поверхность дрожала у нее в руках, отбрасывая танцующие блики на озадаченное лицо Тео.

— Рен, — медленно произнес он, — ты же не думаешь, что я мог это сделать? Но даже если бы мог, зачем мне это?

— Затем, что ты охотишься за книгой, как и все остальные, — ответила Рен. — Ты ведь агент Зеленой Грозы, правда? Мне всегда казалось странным, что тебя не слишком смущает положение раба. Но теперь я понимаю, ты сдался в плен нарочно, чтобы получить доступ в Шатер и шпионить за всеми! Готова поспорить, это ты подсадил свою кошмарную чайку наблюдать за сейфом, а теперь пустил Облако-9 по небу, чтобы всех нас убить, а самому скрыться с Жестяной Книгой! Именно поэтому ты отказался помочь мне угнать «Чибиса», так ведь? И теперь, когда ты завладел книгой, можешь улететь на нем сам!

— Рен! — закричал на нее Тео. — Ты не соображаешь, что говоришь! — Рен попыталась проскочить мимо него к лестнице, но он не дал ей убежать и схватил за обе руки. — Если бы мне была нужна эта чертова книга, — горячо заговорил Тео, глядя ей прямо в лицо, — зачем бы я позволил тебе украсть ее? Я бы предоставил раптору убить тебя в кабинете Пеннирояла и преспокойно взял себе книгу. Насколько я понимаю, это ты можешь быть агентом Зеленой Грозы! Уж тебе-то точно не терпелось завладеть книгой и не спалось в ночь убийства Пловери! Сначала ты назвалась Пропащей Девчонкой, потом вдруг перестала ею быть… И это, может быть, тоже ты сделала?

— Нет, не я! — задохнулась Рен от обиды.

— Ну и не я!

Тео отпустил ее руки. Она отшатнулась, вся дрожа, по-прежнему прижимая к себе Жестяную Книгу.

— По дороге в бальный зал я услышал, как кто-то зовет на помощь, — начал рассказывать Тео. — Открыл дверь на лестницу и крикнул вниз, все ли в порядке. Никто не ответил, но мне показалось, что кто-то там шевелится, поэтому я стал спускаться. Когда вошел в рубку, все уже были мертвы. Увидел, что крепления оборваны, и хотел поднять тревогу, но побоялся, как бы тебя не застали в кабинете мэра. — По телу Тео пробежала дрожь, он устало вытер лицо ладонью.

— Кто-то был в коридоре наверху, — сказала Рен, вспомнив шаги и тень. — Я слышала, как прошли мимо двери. В том конце коридора ничего нет, кроме кабинета Пеннирояла. Значит, приходили за тем же, что и мы, — за Жестяной Книгой.

Тео смотрел на нее остановившимися глазами.

— Похоже на то. Сначала они ворвались сюда, в рубку, сделали свое черное дело, но не успели подняться в кабинет Пеннирояла, потому что на трапе появился я. Не стали рисковать, убивая меня тоже, решив, что я один из гостей, которого могут хватиться. Поэтому выскользнули через дверь на первый этаж, затем через кухню, бальный зал и снова поднялись по лестнице в офис… Но зачем им понадобилось рубить тросы? Могли бы просто взять книгу, и дело с концом!

Рен опять затошнило, но в желудке уже ничего не осталось, и она заплакала.

— Меня чуть не увидели! Если бы не спряталась, убили бы так же, как этих людей!

Тео протянул было руку, но остановился, не зная, как она воспримет его прикосновение.

— Значит, ты уже не думаешь, что я это сделал?

Рен замотала головой, приблизилась и благодарно уткнулась лицом ему в грудь.

— Тео, прости меня…

— Ладно, — ласково сказал он. Потом добавил: — А прошлой ночью я просто не мог уснуть. Пошел в храм и помолился за мать, отца и сестер. Ведь я покинул Загву как раз год назад, в предыдущий фестиваль Луны. Выскользнул из родительского дома, пока все праздновали, и зайцем долетел на фрахтовом корабле до ШаньТуо, где вступил в Зеленую Грозу. Вчерашние предпраздничные приготовления напомнили мне о родных, и я стал думать, как они, чем занимаются, и, может быть, родители уже простили меня, может, скучают обо мне…

— Конечно, скучают, — заверила его Рен. Она повернулась к прозрачной стене и прижалась лицом к холодному стеклу. — Родители всегда так делают — прощают своих детей и скучают о нас, как бы мы ни провинились. Только подумать, какой путь пришлось проделать папе, чтобы приехать за мной…

Рен смотрела на Брайтон; где-то там томился в неволе отец… Огни салюта взлетели в воздух в районе Монпелье, усыпав ночное небо яркими золотыми и красными звездами. На глазах звездочки погасли одна за другой, и ветер отнес дымки в сторону. И тут в поле зрения ей попалось какое-то другое движение. Она перевела взгляд — только море да скользящие и переливающиеся отблески лунного света на воде. Но что это? Чья длинная тень перемещается по верхушкам волн?

Внезапно всю картину загородило что-то необъятное и светлое. Мимо проплыли подвески огромных двигателей, а за ними — ряд открытых орудийных амбразур в бронированной гондоле. Рен увидела мужчин в защитных очках и стальных шлемах, похожих на панцири крабов. Солдаты стояли в боевых расчетах возле установленных на турелях автоматических пушек. Потом показались высокие рулевые плоскости, размалеванные зигзагами зеленых молний.

— Тео! — вскрикнула Рен.

В пяти метрах от того места, где они стояли, мимо Облака-9 летел громадный воздушный корабль-штурмовик.

Глава 28 ВОЗДУШНЫЙ НАЛЕТ

В одной из камер, скрытых под элегантным вестибюлем Перечницы, Том лежал в полубессознательном состоянии, чувствуя, как вздулось лицо после обработки его костоломами Шкина. Но страх за Рен мучил сильнее. Знать, что она жива, поначалу было вполне достаточно. Ему в принципе наплевать, что сделают с ним, лишь бы дочь находилась в безопасности. Но в безопасности ли она? Рен в руках Пеннирояла, и, даже если по сути он неплохой человек, в определенных обстоятельствах может стать себялюбивым, жестоким и непорядочным, как в тот день, когда выстрелил Тому в сердце. Старая рана и сейчас давала о себе знать, и непонятно, то ли действительно кололо в груди, то ли это просто засевшее в памяти ощущение разорванной пулей плоти. Том лежал на койке, прислушиваясь к боли, и ждал, что произойдет дальше.

Он давно уже потерял всякое чувство времени в этой глухой комнатушке без окон, где под серым потолком тлел кружок аргоновой трубки, похожий на утерянный владельцем нимб. Не знал даже, день стоит или ночь, когда дверь наконец со скрежетом отворилась.

— Принес вам поесть, мистер Нэтсуорти, — произнес посетитель тоненьким голоском, — и еще вот это…