Читать книгу "Библиотека географа - Джон Фасман"

— К сожалению, я ничего об этом не знаю.

— И очень жаль. Я как раз подумал, что моему приятелю вот-вот исполнится сорок пять и по такому поводу было бы неплохо презентовать ему этот самый шенг. У меня нет ни жены, ни детей, а он — мой самый старый друг, так что я мог бы хорошо заплатить за этот инструмент.

Яофан одарил Чета холодным взглядом, сдержанно улыбнулся и опустил глаза. Он уже хотел было вернуться к прерванному обеду, когда Чет задал ему новый вопрос:

— Стало быть, об этом вы тоже не знаете?

— О чем именно?

— О том, где можно купить шенг. Как я уже сказал, деньги для меня не проблема.

— Мистер…

— Моя фамилия Манси, но люди обычно зовут меня Чет.

— Значит, Чет. Итак, Чет, я не имею ни малейшего представления, у кого можно приобрести упомянутый вами китайский музыкальный инструмент. На этой планете более миллиарда китайцев и, возможно, несколько десятков тысяч в этом городе. Естественно, я не могу знать каждого китайского торговца.

— Да я не об этом. Я о том, что вы просто не можете не знать, где найти шенг. Если уж на то пошло, я почти не сомневаюсь, что один находится у вас в ресторане.

Яофан выронил вилку, и его жена нагнулась, чтобы ее поднять. Он напустился на нее, выговорив ей за это тихим, как шелест шелка, голосом. Она встала из-за стола, неодобрительно прищелкнула языком и неровной походкой отправилась на кухню. Яофан же вытер салфеткой рот, поднялся с места и присел за столик Чета.

— То, что есть или чего нет в этом ресторане, — лишь ваши предположения. Я же со своей стороны совершенно официально вам заявляю, что не обладаю какими-либо китайскими музыкальными инструментами и не знаю ни одного их владельца. Если вы закончили обедать — а вы, как мне представляется, закончили, — для вас было бы лучше уйти отсюда.

Чет снял очки и наклонился к собеседнику. Без них он приобрел более грозный и воинственный вид — черты обострились, стали хищными. Теперь в нем было куда больше от истинного Абульфаза, нежели пять секунд назад. Даже усы, которые на лице средних лет американца, облаченного в спортивную трикотажную рубашку, казались не более чем декоративным элементом, теперь зловеще топорщились, излучая угрозу. Это был совершенно другой человек, словно по волшебству вселившийся в тело Чета.

— Мы намереваемся предложить вам сделку, мистер Яофан, и готовы заплатить любую цену за находящийся в вашем владении шенг. Мы знаем, что он здесь, в ресторане, поскольку предварительно обыскали ваш дом. Мы представляем, с кем имеем дело в вашем лице, будучи наслышаны, сколь изобретательно вы расправились со «змеями-призраками» в Макао, и знаем, что отныне вы руководите там событиями, хотя находитесь за тысячи километров. Но как бы то ни было, мы не остановимся ни перед чем ради достижения своей цели. Если вы откажетесь от сделки, ваша жена подвергнется насилию, после чего с нее заживо сдерут кожу. Дома ваших братьев и сестер предадут огню, а ваши племянники вряд ли в дальнейшем смогут двигаться без посторонней помощи. Но мы не столь жестоки, как вы, быть может, думаете, и предпочитаем щедрость насилию, однако выбирать между тем и другим придется вам.

Лицо Яофана стало мертвенно-бледным, а на лбу выступили капельки пота.

— Вы говорите — «мы», но пока я вижу только вас одного.

Абульфаз выловил из своей миски три длинные вермишелины и особым образом уложил их на дне пустой тарелки — одна прямая линии в пересечении двух косых. Яофан удивленно вскинул брови.

— А я-то всегда считал вас чем-то вроде мифа. А истории, которые о вас рассказывают, — страшными байками о призраках и монстрах.

Абульфаз покачал головой, улыбнулся и после паузы произнес:

— Что в этом мире или за его пределами вам хотелось бы получить, мистер Яофан?

— Мой племянник…

— Который из них? Офтальмолог из Феникса, биржевой брокер из Виннипега, ресторатор из Бурж-эн-Бресса, студент из Гонконга или один из тех пяти фермеров, что проживают у вас на родине?

— Ага! Вы посетили даже мой ресторан во Франции? Он тоже называется «Сосна и бамбук». Там работает Дэвид, но вы, наверное, об этом знаете…

— Знаем.

— Ах! — Яофан покрутился на сиденье своего стула и промокнул салфеткой струившийся по вискам пот. — Я, видите ли, старый человек, Чет, и желаний у меня осталось мало.

— Как я уже говорил, мы в состоянии выполнить любое ваше желание, и вы, полагаю, догадываетесь об этом.

— Я не закончил… Итак, лично у меня мало желаний. Но у моей жены есть одна страстная мечта — казалось бы, странная и совершенно невыполнимая. Я не стал бы никому о ней говорить, кроме вас.

Абульфаз вопросительно выгнул бровь и вскинул голову.

— Она старый человек. Такой же старый, как и я. Мы поженились в семнадцать лет и прожили вместе сорок три года. Мы вместе уехали из Леншуйтана и с тех пор путешествуем по миру, посетив великое множество стран. За это время мы никогда не делали двух вещей. Не провели даже ночи раздельно. — Яофан выдержал паузу и опустил глаза на застланный ковром пол у себя под ногами. — И второе… Это явилось причиной нашего отъезда из Леншуйтана… В те годы сие считалось весьма постыдным, видите ли…

— Мы и об этом знаем, — сказал Абульфаз.

— Ах! — Яофан облегченно вздохнул и поднял глаза. — Значит, и это в вашей власти?

— Несомненно.

— Какие у меня гарантии?

— Только наше слово. Ничего больше.

— Что ж, в таком случае извольте пройти со мной на кухню. Там мы сможем побеседовать более детально.

Предмет 8. Шенг — именуемый также китайским губным органом. Обычно шенг имеет от тринадцати до семнадцати трубок разной длины, собранных вместе вокруг напоминающей бутылочную тыкву или барабан основы (хотя Фонг Ю Цай, один эксцентричный аристократ из Гуаньчжоу, разработал проект шенга, состоявшего из семидесяти пяти тысяч трехсот сорока шести трубок трех основных размеров, которые, согласно его замыслу, должны были опоясывать по периметру его родной город). Все трубки изготовлены из полого внутри тростника, звук же производится посредством нагнетания воздуха ртом через один общий мундштук, при каковом процессе одновременно закрываются пальцами те или другие круглые отверстия, прорезанные в каждой трубке (в случае с гигантским инструментом Фонга, опоясывавшем город, воздух должен был нагнетаться ветром, а отверстия в трубках предстояло зажимать проживавшим поблизости невезучим горожанам).

Данный шенг имеет шестнадцать бамбуковых трубок, собранных вокруг полой позолоченной основы в форме бутылочной тыквы. Трубки стянуты вверху тонким золотым обручем на расстоянии тринадцати с половиной сантиметров от основы. Общая длина шенга от мундштука до верхней точки самой большой трубки составляет тридцать шесть сантиметров, а диаметр в самой широкой его части у основы — двенадцать сантиметров.