Читать книгу "Тайна точной красоты - Сергей Бакшеев"

– Данин об этом знал?

– Я несколько раз предлагала ему жить вместе, но он всегда молча уходил. Я испугалась, что он не захочет ребенка, и промолчала. Мы расстались на целых два года. Потом снова начали встречаться. Реже, чем хотелось бы. Меня тянуло к нему, и не только из-за ребенка. Я полюбила Костю. А недавно я ему сказала, что Игорь – его сын, и носит его фамилию.

В машине повисла пауза. Каждый осмысливал услышанное.

– Вот так дела, – первым откликнулся Стрельников. – И как Данин отреагировал на известие о сыне?

– Он сказал, что научит мальчика математике.

– Значит, он его принял, – кивнула Вишневская.

– Да. Костя стал чаще к нам приходить. И на меня уже смотрел другими глазами. Я строила планы на совместную жизнь. Осторожно обсуждала с ним. Он воспринимал это спокойно, только иногда вспоминал маму. И сразу замыкался.

– То есть, мать Данина являлась препятствием к вашему счастью? – скороговоркой спросил Стрельников.

– Нет, что вы…

– И вы решили убить ее! – продолжил давление оперативник.

– Никого я не убивала, – насупившись, ответила Оксана.

– Почему же вы приходили к нему во двор и боялись милиции?

– Я хотела увидеть Костю. О наших отношениях никто не знал. Я не собиралась навязываться. Он сам должен был рассказать первым.

– Где вы были в момент убийства Софьи Евсеевны Даниной? – не унимался Стрельников.

– Мать Данина убил другой человек, – твердо заявила женщина.

– Кто? Вы знаете?

– Да.

– Может, вы знаете и убийцу Левона Амбарцумова?

– Это один и тот же человек.

– Назовите имя!

– Скоро вы сами поймете. – Женщина посмотрела на часы, встрепенулась. – Нельзя терять ни минуты! Операция может начаться в любой момент. Она необратима! Помогите мне спасти Данина.

– Виктор, надо спешить, – поддержала Оксану Валентина Ипполитовна.

Стрельников откинулся на сиденье, задумался.

– Ну, что ж, убийство дело прошлое, а сюда мы приехали ради математика. – Он обратился к Оксане: – Вам известно расположение помещений в больнице?

– Да. Я здесь проработала несколько лет.

– Тогда пойдете с нами.

– Но учтите, все двери закрываются на замки.

– У кого хранятся ключи?

– Самый полный комплект у главного врача. У него есть универсальный ключ, который подходит ко всем служебным помещениям и операционным.

– Как выглядит ключ?

– Он всегда при нем, в кармане халата. На кожаном брелке.

– С главного врача мы и начнем наше знакомство со столь замечательным учреждением, – решил Стрельников.

– В коридорах дежурят санитары. Без распоряжения главврача они никого не пропустят, – предупредила Оксана.

– Алексей, ты еще не утратил свои боксерские навыки? – спросил старший лейтенант подчиненного.

– Обижаешь. Я регулярно тренируюсь, – гордо сообщил Матыкин.

– Тогда идешь с нами. Дальше действуем по обстановке.

Сообщение охранников о неожиданном визите оперативников поначалу напугало Дмитрия Борисовича. Какая нелегкая их принесла так некстати, думал он. Еще бы час – и он к удовольствию любимой детки завершил намеченную операцию. Тогда бы настала его очередь получать удовольствие от детки. Ведь всё уже готово. Пациент усыплен, лежит на операционном столе, ему даже успели выбрить круг на голове в нужном месте. Осталось просверлить череп и ввести иглу на необходимую глубину.

Но главный врач быстро взял себя в руки, на то он и психиатр с тридцатилетним стажем. Ему нечего бояться. В операционную просто так не попадешь. А если и доберутся сюда непрошенные гости, для них подготовлена красивая история болезни, согласно которой он принимает единственно правильное решение для спасения жизни пациента.

Вот только неприятная задержка чувствительную детку немного расстроила. В качестве утешения Дмитрий Борисович поцеловал любимого человека в губы и помог облачиться в хирургический халат. Так будет надежнее.

Главврач поспешил в свой кабинет. Скорее всего оперов интересует симптомы болезни кого-нибудь из бывших пациентов, совершивших преступление. В худшем случае придется отчитаться в расходовании сильнодействующих препаратов. Но и с этим проблем быть не должно. Не в первой подобные проверки.

В таком настроении Дмитрий Борисович встретил старшего лейтенанта милиции в рабочем кабинете.

Стрельников зашел туда один. Он широко улыбался.

– О, уважаемый Дмитрий Борисович, как я рад с вами познакомиться. Мне о вас рассказывал сам Николай Егорович, – Стрельников заранее подготовился к встрече и назвал имя крупного городского чиновника, сын которого негласно лечился здесь от наркомании. – Он вам очень благодарен. Велел не только пожать вам руку, но и обнять от всей души.

Опешивший Дмитрий Борисович оказался в крепких объятиях Виктора Стрельникова. Левая рука гостя юркнула вниз. Ключ на кожаном брелке перекочевал из белого халата врача в куртку оперативника.

– Приятно осознавать, что в нашем городе работают такие кудесники. – Милиционер отпустил врача и сел за стол.

– Спасибо, – промычал главврач и поинтересовался: – А вы, собственно, по какому вопросу?

– Меня зовут Виктор Стрельников. Я оперуполномоченный убойного отдела нашего района. А к вам я на консультацию. – Милиционер перехватил профессиональный взгляд психиатра. – Нет, нет. Мое здоровье в порядке. Меня интересует один ваш пациент.

– Кто именно?

– Данин. Константин Яковлевич Данин.

Брови Дмитрия Борисовича сдвинулись к переносице, пальцы застучали по столу. Он делал вид, что вспоминает.

– Данин, Данин…

– Математик, – напомнил Стрельников, отметив, что главврач несколько переигрывает.

– Ах, математик! Есть такой, есть. А в чем собственно дело?

– Мне бы его допросить.

– Это невозможно. Данин серьезно болен, – решительно заявил врач.

– Вы думаете?

– Абсолютно уверен.

– А может все-таки попробовать?

– Бесполезно. К сожалению, болезнь пациента зашла слишком далеко. Нам приходится принимать экстренные меры, для приведения больного в нормальное состояние

– Ну, раз с математиком так плохо… Я, пожалуй, отпущу своих сотрудников. Пусть займутся другими срочными делами, а мы с вами немного поговорим о нем. Вы не возражаете?

– Отчего же не поговорить.

Стрельников вышел в коридор, сунул ключ Матыкину и шепнул:

– Данин в опасности. Ищите его. Я пока здесь.