Читать книгу "Мэгги без царя в голове - Кейси Майклз"

Алекс: Так и сделаю, спасибо. Что, мы не увидим тебя сегодня вечером? Ты же вроде посадил бандитов за решетку и можешь гулять спокойно.

Стив: Смеешься? Да я до полуночи буду рапорты писать. А ведь я никогда не занимался на курсах начинающих писателей. В общем, они будут гулять на свободе, а я сидеть здесь. Как говорится, нет на свете справедливости.

Мэгги: Ох… Стив…

Алекс: Я уже узнал все, что хотел, так что вешаю трубку. Воркуйте сколько угодно. Мэгги. Черт возьми, Алекс, не…

Она снова прикрыла микрофон рукой:

— Не делай этого. Иди домой. К себе домой. И позвони в пиццерию. Боже… — Она отвернулась и направилась в спальню, обеими руками прижимая к себе телефон.

Глава 18

Сен-Жюст подождал, пока Мэгги закроет за собой дверь спальни, взял альбом с фотографиями, трость и направился в холл.

— Стерлинг? Все получили указания?

Стерлинг кивнул:

— Мари и Змей будут ждать тебя у Марио сразу после визита мисс Спивак. Да, чуть не забыл, Мари велела передать тебе это, сказала, что ты просил. — Он протянул Сен-Жюсту сотовый телефон. — Так все-таки что ты собираешься делать?

— Не забивай себе голову, друг мой. Ты прикладывал лед? — спросил он, глядя на фиолетовый синяк у Стерлинга под глазом.

— О, я пытался. Но в очках я не могу положить туда пакет со льдом, а без очков не вижу дальше кончика своего носа. Настоящая головоломка.

— Ее несложно решить, — ответил Сен-Жюст и подвел Стерлинга к дивану, подушки которого были перевернуты, чтобы прикрывать прорехи в ткани. — Ложись, а я схожу за льдом.

— Ты очень добр, спасибо, — Стерлинг скинул тенниски. — Да, я говорил, что звонила миссис Голдблюм? Такая милая старая леди. У меня не хватило смелости рассказать ей, что случилось с ее квартирой.

Сен-Жюст замер и медленно обернулся:

— Она звонила? Когда?

— Дай подумать. Столько было дел… Ах да, вспомнил. Как раз перед тем, как мисс Симмонс играла Моцарта. Я хотел сходить за тобой, но обязанности хозяина отвлекли меня, а ты сам пришел всего через несколько минут, и… Надеюсь, все в порядке?

Сен-Жюст взял пакет со льдом и вернулся в гостиную.

— Все хорошо, Стерлинг. Все хорошо. — Он присел напротив. — Ну как, довольна миссис Голдблюм своим отпуском?

Стерлинг пристроил лед на место и поморщился.

Он не видел, как Сен-Жюст сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели.

— Вообще-то она не сказала. Она просто хотела узнать, все ли в порядке, и я сказал ей, что, конечно, да, лучше не бывает, она ведь очень старенькая, Сен-Жюст, и я совсем не хотел ее пугать.

— У тебя доброе сердце, Стерлинг.

Стерлинг откинулся на подушки:

— И совершенно пустая голова. Она вернется завтра вечером. Да, точно. Вторник — это уже завтра.

— Что, прости? Она возвращается в город?

— Она что-то забыла. Какой-то пропуск, что ли. Я плохо расслышал, там в трубке очень шумно было. Музыка, кто-то бубнил, да еще колокольчики звенели. Она хочет с тобой поговорить, Сен-Жюст.

— А я — с ней, — процедил Сен-Жюст. — Я тут собираюсь заказать пару пицц на адрес Мэгги, через час или около того. Почему бы тебе не отдохнуть до тех пор?

Стерлинг вздохнул и улыбнулся:

— Звучит неплохо. Зайдешь за мной?

— Я или кто-нибудь другой, если я буду занят, — пообещал Сен-Жюст и вернулся к Мэгги, чтобы воспользоваться ее телефоном. Он прислушался к гудку. Это было излишне: было слышно, как Мэгги плещется в душе. Сен-Жюст набрал номер и заказал пиццу и сырные палочки, которые Стерлинг обожал. Бедняга, он так растерялся, что даже забыл попросить об этом Сен-Жюста, но Алекс знал: без сырных палочек Стерлингу все будет не в радость.

Затем он опять вышел из квартиры, прихватив фотоальбом и трость, и спустился вниз, в фойе, чтобы встретить Холли Спивак.

Она уже опаздывала. Только в половине восьмого она вошла в здание с большим бежевым пакетом в руках.

— И снова здравствуй. — Она продемонстрировала ему пакет. — Ну, где мы этим займемся?

Сен-Жюст подвел Холли к единственному дивану, обтянутому искусственной кожей. Холли села и похлопала по сиденью.

— На этот раз ты первая. Покажи мне, что ты принесла.

Следующие пятнадцать минут Холли скалилась и шумно ахала, несколько раз даже опустилась до таких выражений, что джентльмен притворился бы, что не слышал их из уст леди.

Алекс и сам увлекся чтением. Он тоже пару раз выругался, однако мысленно, и мужественно воздержался от радостного «ура!», когда нашел в бумагах то, что надеялся найти, то туманное нечто, о существовании которого подозревал, но уверился, лишь обнаружив.

Зияющие прорехи в его обнадеживающей гипотезе стремительно затягивались сами собой, подобно петле аркана.

Наконец Холли закрыла альбом и прижала его к груди:

— Я поимею весь свой канал, Алекс. Где ты его нашел?

Сен-Жюст аккуратно вытащил альбом из ее цепких ручек и спрятал его под пакет.

— А этого, моя дорогая, тебе знать не нужно. Скажу лишь, что копии всех страниц альбома ты получишь в полное свое распоряжение, скажем… в среду. Возможно, даже завтра, но в крайнем случае — в среду.

Она вцепилась в альбом:

— Нет. Нет! Я хочу сейчас. Ты должен отдать его мне прямо сейчас.

— Дорогая моя Холли, — он помог ей встать с дивана, — ты только что рассматривала улики, не так ли?

— И еще какие. Тотила надолго загремит за решетку. И еще чертова прорва козлов вместе с ним. Стефано Тиберио, например. Вонючий сукин сын.

— Козлов? — Сен-Жюст недоуменно помотал головой. — Ладно, не объясняй, как-нибудь сам разберусь. Но возвращаясь к альбому: в таком виде он, несомненно, является уликой. Полиция моментально конфискует его, да еще задаст тебе парочку весьма неприятных вопросов.

— И что с того? Я — репортер. Я не обязана раскрывать свои источники. Даже если меня посадят за решетку, я не назову им твоего имени.

— Весьма тебе признателен. Однако если полиция завладеет оригиналом, то несомненно заявит о его содержании, но ничего не опубликует…

Он сделал паузу, чтобы Холли смогла уловить его мысль. И она прекрасно с этим справилась, поскольку была далеко не глупой женщиной.

— И вот тогда-то я и покажу свои копии. Скажу, что получила их по почте, сама не знаю от кого, но намекну, что, скорее всего, от кого-то из копов — и вуаля, никаких проблем, никаких решеток.

Вот оно. Надо остановиться — или идти вперед, зная, что пути назад нет. Но на самом деле выбора тоже нет, никто не будет в безопасности, пока Энрико Тотила и его банду не уберут со сцены.