Читать книгу "И Боги порой бессильны - Ольга Токарева"

они сразу были растерзаны оборотнями-тиграми. Меня оставили в живых, да и то лишь потому, что в моих жилах тоже текла их кровь. Так уж получилось, что я родился от женщины человеческой крови и тигра-оборотня. Мать моя умерла, а я с малых лет видел зверства стаи. Да и не только наблюдал, но и часто получал от сверстников побои. Мальцом решил бежать и мне это удалось. Подобрал меня один из проходящих кораблей. На нем я и прожил большую часть свою жизнь. Дослужился до боцмана. Да только видно судьба посмеялась надо мной, вернула в то место, где родился. Много лет служил игрушкой для молодых оборотней. Держали меня в клетке, кормили так, чтобы не сдох, – Эдион замолчал на некоторое время. – Не понимаю, что произошло?.. Стоял у самой грани, а потом мою душу как швырнуло назад. А дальше ничего не помню…

Зарим от услышанного оцепенел и в изумлении смотрел на сидевшего перед ним мужчину. Его откровения, если честно сказать, пугали. Никогда и ничего подобного за свою жизнь не слышал целитель. Но и не верить было невозможно. Правду говорившего подтверждали шрамы на теле и быстрая регенерация его организма.

– Отдыхай, боцман… все твои мытарства закончились. Через два месяца прибудем на Тарнас. Есть хоть к кому податься?

– Есть…

Эдион прижал ладони к лицу, плечи дернулись от рвущегося душевного крика, счастья и слез.

Зарим ушел, не стал смущать своим присутствием старого морского вояку. Иногда и мужчинам нужно вылить душевные страдания, а мука этого человека не соизмерима ни с чьей другой душевной и телесной болью. Команде лишь сказал имя незнакомца и то, что он боцман, а остальное – провал в памяти. Бывает такое при долгом истощении и сильном стрессе. Но одно точно знал целитель – без вмешательства высших сил в судьбу морского вояки не обошлось. И только Боги знают, почему дали оборотню-полукровке второй шанс на жизнь…

***

Сари очнулась от того, что кто-то прикоснулся холодным маленьким носом к ее щеке. Не открывая глаз, девчушка прошлась рукой по мягкой шерсти любимца.

– Призрак… ах ты, бродяга. Где столько месяцев пропадал? Опять кошек в соседней деревне навещал?

Сразу раздалось утробное урчание и очередное толкание кошачьей мордочкой в лицо Сари. Но вскоре мурлыканье сменилось на недовольное угрожающее шипение.

– Ну, чего ты зашипел?

Девчушке стало интересно: на кого так рассердился ее одноухий любимец? Открыв глаза, она повернула голову и встретилась взглядом с удивительным созданием.

Белоснежная кошечка с любовью смотрела на Сари своими черными пуговками миндалевидного разреза глаз. Красивые прозрачные рожки с зеленоватым отливом, торчащие перед острыми ушками, придавали созданию сказочности. Белая, средней длины шерсть кошечки лоснилась от заходящих лучей дневного светила. Два хвоста с пушистыми кисточками на концах с лаской прошлись по телу Сари.

Красавица издала утробное довольное урчание, когда пальчики девчушки осторожно потрогали острые рожки.

– Моя Айни, – прошептала Сари. Обхватив дрожащими руками белоснежную шерсть, уткнулась в нее лицом и разрыдалась, продолжая шептать сквозь слёзы. – Айни! Моя любимая Айни. Не могу поверить, что ты настоящая. Я ведь тебя только во сне видела. Айни… моя белоснежная красавица, ты теперь всегда будешь со мной?

Кошечка, продолжая мурлыкать, ткнула рожками девчушку, словно говоря: «Я теперь всегда буду с тобой, только не плачь».

Сари шмыгнула носом, отстранилась от Айни, с любовью в глазах вновь прошлась рукой по белоснежной мягкой шерстке.

В ее бок уперся мордочкой кот, продолжая издавать недовольное утробное рычание. Сари обняла путешественника.

– Призрак, я тебя тоже люблю… вы мне как родные, – обняв одной рукой кота, другой – белоснежную кошечку раза в три больше его одноухого друга, Сари прижала их к себе и горько разрыдалась.

И спроси сейчас у нее кто-нибудь, отчего она льет такие горькие слезы, девчушка не ответила бы. Это как после долгой разлуки встречаешь того, кого так давно не видел, и душа разрывается от переполняющих ее чувств – радости и счастья.

Прошло немало времени, прежде чем девочка закончила свои рыдания. Шмыгая носом, она подняла голову, посмотрела, как лучи дневного светила окрасили горизонт в багрово-алый цвет.

«Домой пора. Мара, наверно, опять вся извелась, дожидаясь меня».

Сари поднялась и с ужасом в глазах замерла, смотря на высохшие пожухлые стебельки душицы. Было такое ощущение, что из цветущего зелёного луга вытянули все его жизненные силы и красоту, оставив после себя безжизненные поникшие соцветия. В том месте, где недавно лежала Сари, душица превратилась в серый легкий пепел. Страх прошелся колкими мурашками по телу. Девчушка попятилась, с опаской озираясь по сторонам.

Айни ткнулась мордочкой в ее ногу, издав гортанное, подбадриваемое ласковое мяуканье.

Призрак, задрав хвост, осторожно засеменив лапками по серому пеплу, направился в сторону села. Иногда он останавливался, поворачивал голову, удостоверившись, что за ним следуют две красавицы. Муркнув, продолжал свой путь.

Когда Сари ступила на дорожку, ведущую к дому, кошечка неожиданно пропала.

– Айни! – крикнула испуганно девчушка.

Белоснежная красавица мгновенно проявилась, она словно выскочила из невидимого пространства.

Сев на корточки, Сари зарылась ладошкой в белоснежную шерсть.

– Как ты меня напугала.

Неожиданно кошечка вновь исчезла и сразу появилась.

Сари упала на мягкое место, с недоумением смотря, как Айни появляется и тут же исчезает, словно давая понять глупой хозяйке, что она рядом и никуда не исчезла.

– Я поняла… ты не можешь пойти со мной в село и поэтому прячешься.

В подтверждение ее слов кошечка потерлась о руку девчушки и исчезла.

Сари подхватила кота на руки и уже со спокойной душой зашагала к дому.

Травница встретила её хмурым взглядом.

– Где ты опять столько времени пропадала? Платье все помятое, в земле вымазано.

– Бабуш, – подойдя к Маре, девчушка обняла ее руками, – не ругайся, я уснула.

Женщина тяжко вздохнула, погладила рыжие волосы внучки.

– Садись, поешь молока с хлебом… проголодалась, поди.

– Угу, – схватив кружку с молоком, Сари жадно припала к ней губами. С наслаждением напилась и лишь после, сев на стул, схватила краюху хлеба. Откусив, она стала жевать и запивать молоком пахнущую пшеном и рожью мякоть.

Травница, смотря на помощницу, лишь покачала головой.

– Что-то ты у меня совсем бледная. Вон и черные круги под глазами, да такие, словно тебя месяц не кормили. Давай, наедайся, а то люди подумают, что я тебя голодом морю. Да на такую худющую и парни смотреть не будут. А мне