Читать книгу ""Млечный Путь, XXI век", 1 (42), 2023 - Владимир Анатольевич Моисеев"

слабак. Я видел ее вчера снова. Ты знаешь нашу клятву", - и Даниил вытащил из кармана пистолет.

Давид смотрел на брата мучительным взглядом, а Даниил стоял перед ним мрачный и свирепый, и очень темный. Его палец лежал на курке.

"Я не могу, я не могу, Даниил", - сказал Давид.

"Можешь, потому что, будь я на твоем месте, я мог бы и приказал бы тебе сдержать обещание и сделать, как я велю. Спасенья нет, только здесь", - и он поднял оружие.

"Нет, я не могу приказать тебе сделать это, хотя это и было нашим обещанием", - сказал Давид, приложил руки к глазам и вздрогнул.

"Ты младенец", - сказал Даниил с презрением.

"Но, Даниил, есть еще одна возможность. Пришла война. Вашингтон уже близко. Ты должен зачислиться в армию и стать солдатом. Возможно, ты будешь великим полководцем, как когда-то был уверен".

"Ты сказал мне записаться, и я сделаю это".

В ту же ночь Даниил оставил свой дом и через три дня был с Вашингтоном в Гарлеме. Через несколько месяцев у естественного укрепления собралась армия на Белых Равнинах, готовясь противостоять наступлению солдат короля Джорджа. Это было время, когда люди были мрачны, но полны решимости, тень сражения лежала на них, и мужество их было больше, чем их надежды.

Однажды утром часовой, дежуривший на крайнем левом фланге лагеря на окраине города Бедфорд, привел к командиру грустного и угрюмого человека. Командиру сказали, что это дезертир. захваченный в ту ночь.

"Кто ты?" - спросил офицер.

"Я известен как Давид Фанчер"

"Вы слышали обвинение?"

"Это правда. Делайте со мной что хотите. Но позвольте мне сказать следующее: дело в том, что я дезертировал не из трусости".

"Если не из трусости, то почему?"

"Это мое дело".

"Вы знаете наказание, если не будет уважительной причины?" - спросили его.

"Мне известно наказание. Может быть, я рад этому. Кто знает?"

Его увели, и, так как он угрюмо стоял перед офицерами военного трибунала, признал свою вину и не сказал ни слова в оправдание, они вынесли ему приговор - расстрелять на рассвете следующего дня.

Вечером Давид отправил офицеру просьбу: если еще не поздно, он хотел бы поговорить с одним из солдат, которым было поручено казнить его.

"Пусть его желание будет исполнено", - разрешил офицер.

Так случилось, что во мраке ночи солдата привели в караульное помещение. Он стоял у двери, потому что не мог видеть ничего внутри.

"Кто послал за мной и почему?" - спросил он.

"Это я, Даниил".

"Это голос Давида".

"Да, Даниил. Помнишь, как ты, бывало, стрелял из мушкета с расстояния в пятьдесят шагов, безошибочно посылая пулю в кусок дерева не больше, чем моя рука?"

"Помню".

"Вспомни об этом завтра, когда увидишь мою руку".

"Не говори загадками, Давид".

"Помнишь обещание, которое мы дали, и ты обещал, что, если я приду к тебе и скажу: "Даниил, я снова видел ее", ты сделаешь то, что я потребую?"

"Я помню, что ты не сдержал своего обещания со мной".

"Даниил, я снова ее видел".

"Я знал, что ты это сделаешь. Это наш общий порыв".

"Даниил, когда меня завтра выведут и ты встанешь лицом ко мне, обещай, что хорошо отметишь место, где находится моя рука. Это будет, конечно, мое сердце".

"Это во исполнение нашего обещания?"

"Да".

"Тогда я это сделаю. Но подожди: на этот счет есть военный приказ. Будет выбрана команда".

"Она выбрана, и ты один из них".

"Откуда ты это знаешь?"

"Потому что это было неизбежно. Мне никто не сказал, но я знаю это".

"Тогда я сделаю как скажешь", - и он повернулся, чтобы уйти.

"Подожди, Даниил. Что происходит с одним, случится с обоими".

"Я знаю. Мы не можем этого избежать".

"Даниил, в моей руке будет прядь волос".

"Она дала ее тебе. Дай мне мою часть. Нет, оставь ее. Твоя рука или моя держат ее - какая разница?"

"Когда ты записался в армию, мне пришлось последовать за тобой, и, хотя я не смог найти ваш полк, но знал, что мы должны быть вместе".

"Я тоже знал".

"Мы были в лагере недалеко от Бедфорда, и случайно она гуляла неподалеку с каким-то своим знакомым. Она увидела меня первой и умоляла вернуться с ней. Хоть я и был на посту, но не выдержал и пошел. Меня нашли и привели сюда, и завтра утром тайна всей нашей жизни будет прервана".

"Так лучше, Давид. Я рад".

"Ты любил ее, Даниил?"

"Больше, чем себя, и, следовательно, больше, чем тебя".

"Так, конечно, было и со мной. И я сказал ей в исступлении, что сделал".

"Как и в тот день, когда я пришел и потребовал выполнения обещания".

"Она сказала, что, если мы одно целое, она могла бы лишь улыбнуться нам. Она не может выйти замуж за обоих".

"Так она сказала и мне. Мы не можем избежать своей судьбы, Даниил. Вместе мы пришли в мир под таинственным мраком природы"

"Вместе мы уйдем, Давид. И если это возможно, надеюсь, что воссоединение может быть полным, если мужские дУхи живут после них".

"Посиди рядом, Даниил, какое-то время. Ты не несчастен, потому что я не несчастен".

"Нет, Давид, мы довольны".

Они сидели бок о бок, пока, наконец, охранник не пришел и забрал брата осужденного.

Утром вывели Давида на луг за стан, за ним следовала шеренга солдат, во главе которой шел смуглый и суровый мужчина, о котором никто не знал, что это брат человека, стоявшего на коленях с непокрытой головой, гордо и упрямо, шагах в двадцати. Он попросил, чтобы ему разрешили самому дать сигнал, и просьба была удовлетворена, и он сказал им, что будет готов, когда проведет рукой по сердцу.

Перед ним стояла шеренга солдат с наведенными мушкетами в ожидании знака, и Давид на мгновение посмотрел на Даниила - солдаты увидели, что он улыбнулся, - и затем положил руку на сердце.

Смуглый солдат выстрелил еще до знака, а затем был залп, но Давид Фанчер упал ничком прежде, чем пули достигли цели. Затем солдаты увидели странную вещь. Смуглый солдат подошел к покойнику и склонился над ним, а потом лег ниц рядом; и когда подошли солдаты, они обнаружили, что были мертвы двое вместо одного.

Хотя солдаты привыкли к пугающим вещам, это была такая тайна, что было проведено расследование. Наконец пришел кто-то и посмотрел на лица мертвых.

"Это братья Фанчеры. Близнецы", - сказал он.