Читать книгу "Обжора-хохотун. История, рассказанная сэром Мелифаро - Макс Фрай"

Однако заговорил шеф все-таки раньше, чем закончил с трубкой. Совершенно на него не похоже.

— Ты же опытный колдун, Хамбара. Как ты мог не заметить, что я уже снял с тебя заклятие, — уму непостижимо. Я поначалу даже думал, ты меня разыгрываешь. Но потом решил, что смысла в подобной шутке нет, а развлекаться просто так, из любви к искусству, — не твой стиль.

— Снял заклятие? — изумленно переспросил пленник. — Когда это, интересно?

— В момент ареста, когда схватил тебя за шиворот. Это был довольно грубый жест, прости. Я действительно не в меру азартен, а уж на Темной Стороне совершенно не могу держать себя в руках. Но обычно пользы от моей грубости больше, чем вреда. Видишь ли, проще всего освободить человека от наложенного на него заклятия именно на Темной Стороне, потому что там оно обретает плоть, становится зримым и выглядит как причудливое насекомое, присосавшееся к шее околдованного. Я воспользовался случаем и быстренько его раздавил — чего тянуть? Честно говоря, твое счастье, что ты не видел эту дрянь. Ты, я знаю, брезгливый и впечатлительный.

— Говоришь, насекомое? Раздавил, когда схватил за шиворот? Я ничего не заметил. — Хамбара Гаттон недоверчиво покачал головой.

— Ну, тут я тебе ничем не могу помочь. Не заметил — сам виноват. Впрочем, тебе тогда не до того было. Прикидывал небось, убью я тебя на месте или все-таки милосердно отдам Канцелярии Скорой Расправы. Как видишь, я выбрал второй вариант. Только на камеру в Холоми я бы на твоем месте не очень рассчитывал. А то ощутишь потом горечь разочарования, чего доброго в поэты подашься, а это опасная стезя. Вон сэр Шурф говорит, намедни в «Трехрогой луне» до драки дошло.

— Как это — до драки?

Похоже, сэр Хамбара Гаттон был так потрясен новостью, что мгновенно забыл о собственных проблемах. Лонли-Локли тут же принялся сетовать на не оправдавшего его надежды поэта Махамабама и нахваливать выдающиеся боксерские таланты профессора Халли Мао Тактаго. Наш, с позволения сказать, арестованный всплеснул руками и произнес прочувствованную речь о необходимости возрождения традиций эпохи правления Королевы Вельдхут, когда скверных поэтов сажали на корабль, вывозили в открытое море и бросали там в весельной лодке с запасом еды и питья на несколько дней — пусть теперь судьба сама рассудит, что с ним делать. Лонли-Локли, поразмыслив, согласился, что такой подход к делу мог бы в кратчайшие сроки вывести современную поэзию на совершенно новый качественный уровень. А я окончательно почувствовал себя пациентом Приюта Безумных, причем самым смирным и вменяемым в своем отделении.

— Это еще что, — подмигнул мне сэр Джуффин. — Ты бы на них после удачного выступления Кибы Кимара посмотрел. Сбежал бы небось от нас подальше. Например, в Арварох, как в детстве собирался.

— Сбежишь от вас, как же, — вздохнул я. — Раньше надо было думать. А теперь у меня есть серьезный резон держаться за вас обеими руками… Знаете, что забавно? По дороге вы мне сказали — дескать, пришел конец твоему одиночеству. А на самом деле оно теперь только началось. Прежде-то я даже не знал, что это такое. Не с чем было сравнивать. Впрочем, одиночество мне тоже нравится. Как и все остальное.

— Еще бы тебе не нравилось, — улыбнулся шеф. — Не споткнись о ступеньку, счастливчик. Мы уже, как видишь, почти пришли.

О ступеньку, впрочем, споткнулся не я, а сэр Хамбара Гаттон, увлекшийся беседой о путях развития поэзии. Но Лонли-Локли не дал ему свернуть шею. Подхватил на лету, поставил на ноги и продолжил разговор. Угомонились эти двое только в коридоре Управления Полного Порядка, да и то не по собственной воле, а под суровым взором шефа, которому явно не терпелось сменить надоевшую тему.

— Сюда сейчас придет леди Сотофа, — объявил он. — Это значит, что в ближайшие несколько часов мне будет не до вас, господа. Поэтому ты, Хамбара, отправляйся домой…

— Что?! — наш арестованный явно ушам своим не поверил.

— Домой, говорю, отправляйся. Правда, твою прекрасную даму мы с сэром Мелифаро вчера вероломно похитили. Извини. Но все остальные сокровища оставили на месте. Вполне можно жить.

— Но как же…

— А вот так. Понадобишься — вызову. Сбежишь — поймаю. Одно удовольствие за тобой по Темной Стороне бегать, а уж я, ты знаешь, своего не упущу. Хотя совершенно непонятно, зачем бы тебе от меня удирать. В этом деле ты не обвиняемый, а жертва. Все, что тебе грозит, — пара-тройка часов у меня в кабинете. С другой стороны, сам-то я там целыми днями сижу, и вроде ничего. Под камру из «Обжоры Бунбы» еще и не такое можно пережить.

Но Хамбара Гаттон не спешил отправляться домой. Топтался на пороге кабинета, куда шеф явно не собирался его сейчас приглашать, вздыхал и наконец сказал:

— Но ты же понимаешь, что идея изначально была моя.

— Ни секунды в этом не сомневался, — согласился сэр Джуффин. — Только идее этой, по моим приблизительным прикидкам, дюжины три лет, если не больше. С тех пор в твоей жизни успело случиться много интересных событий. В частности, знакомство с одной прекрасной леди, которая, как и я, сразу распознала в тебе человека Темной Стороны. Но, в отличие от меня, нашла время заняться твоим обучением, за что ей, конечно, большое спасибо. Я бы еще долго собирался. С тех пор тебе стало плевать и на Кодекс Хрембера, и на его нарушителей, и на старых приятелей вроде Махони Анмахони, который вернулся из изгнания в надежде как следует повеселиться в столице и был чрезвычайно разочарован твоим внезапным равнодушием к политике. Скажешь, не так?

— Впервые такое вижу — чтобы следователь пресекал все попытки подозреваемого чистосердечно признаться в преступлении, — усмехнулся сэр Хамбара Гаттон. — И как тебя еще со службы не поперли — при таком-то отношении… А кстати, когда ты понял, как обстоят дела?

— Когда обнаружил, что ты удрал на Темную Сторону. Вряд ли более-менее сведущий человек будет в здравом уме рассчитывать, что спрячется там от меня. Зато на Темную Сторону совершенно точно не может попасть твой дружок Махони. А догадавшись, от кого именно ты там скрылся, нетрудно понять все остальное. А теперь любезность в обмен на любезность — пожалуйста, объясни сэру Мелифаро, почему ты так нелепо одет. Он уже полдня мучается, но сам тебя не спросит. Ему кажется, это бестактно.

Хамбара Гаттон повернулся ко мне и смущенно улыбнулся:

— Эта одежда была на мне в тот день, когда я впервые попал на Темную Сторону. На самом деле на Темной Стороне, конечно же, не имеет значения, как ты одет. Но для меня пока имеет. Эта одежда — что-то среднее между талисманом и камертоном. Помогает прийти в нужное настроение и поверить, что все опять получится.

— Спасибо, — поблагодарил я.

А вопрос о том, какие непостижимые причины заставили его столь нелепо одеться в тот знаменательный день, оставил при себе. Чужих тайн с меня на сегодня было вполне достаточно.

— Можешь идти домой, счастливчик, — неожиданно сказал мне шеф. — Не уверен, что дам тебе как следует выспаться, но несколько часов у тебя точно есть.