Читать книгу "Делай, что можешь - Марик Лернер"

Короче, не стал маячить возле Анны, создавая очередную сплетню, когда обнаружились знакомые. Тихо испарился в буфет, хлопнув рюмку и закусив бутербродиком с икрой. Люблю я это дело. Не выпить, а икру. В будущем она жутко дорогая, и рыбу искусственно выращивают на стероидах. А здесь пока еще естественная. Между прочим, очень многие продукты имеют совсем иной вкус. То ли добавляют в них чего-то или, напротив, не добавляют, или у меня в новом теле ощущения сдвинулись. Иначе воспринимаю. Очень возможны сразу оба объяснения. Только вот купил банан в колониальной лавке и больше не стану. Как вата. И арбуз не сладкий, и картошка какая-то не такая. Объяснить не могу, но чувства не обманешь. Правда, есть шанс, от почвы и удобрений зависит. Деваться все равно некуда. Привыкаю.

К третьему звонку все уселись по местам. Анна на меня слегка пошипела, якобы собиралась представить, но мне-то прекрасно видно, ей гораздо интереснее со старыми знакомыми общаться. Найдет, кому сосватать в качестве лекаря, обойдутся без заверений «приятно познакомиться». В роли кавалера смотрюсь не лучшим образом. Она в вечернем платье будто родилась, а я этот специально купленный костюм мечтаю снять при первой возможности. Дурацкая поговорка про коровье седло вполне применима. Не умею ходить в тройке свободно. Непривычно и некомфортно. Посидел бы лучше на галерке, ничуть бы не убыло.

Спорить не стал, изобразив огромное внимание. Показывали «Грозу» Островского. В принципе, Михаил меня заставлял читать нужное для экзаменов и даже сверх того. Фамилию автора теперь знаю, но до данной пьесы мы не добрались. Можно смотреть спокойно, наставления и учебник не мешают. Минут через двадцать откровенно заскучал. Я все понимаю: тиранство свекрови, привычка подчиняться старшим, даже когда муж по приказанию своей матери «побил ее немножко». Но Катерине лечиться надо! Она больная на голову. Разве Островский пытался показать ужасные семейные отношения в среде купечества, где выращивают бесхарактерных детей. Ведь они все так себя ведут! Тихон не смеет возразить грозной мамаше, Борис послушно уезжает, не пытаясь взять с собой якобы любимую. Катерина пугается грозы, которую принимает за выражение небесного гнева. Послушав слова полоумной барыни о геенне огненной на улице, при народе, она бросается перед мужем на колени и признается ему в своей вине. Потом самоубийство. Надоели эти литературные сбрендившие замужние дамочки, сходящие с ума от сущей ерунды. То Каренина, то эта. Совершенно ненормальное поведение. Где добродетель и суровое воспитание, если первый же понравившийся мужчина заставляет бежать из дома. Почему падает на спину, сдаваясь при первом удобном случае? Что это за самоубийство, вызванное такими мелкими неприятностями, которые переносятся совершенно благополучно всеми членами остального семейства?

Все-таки у меня не так мозги устроены. Вот «Тихий Дон»[14] совсем иначе воспринимался, хотя там гадостей не в пример больше. И Анисью папаша изнасиловал, и Настасья вешалась из-за измен мужа, и бабу всем взводом насиловали, и мужиков грабили, аж папаша приезжал с телегой. Веселые ребята казаки. Но там веришь.

Когда все закончилось, радостно вскочил и принялся лупить в ладоши. Я такой был не один, аплодисменты гремели. Жаль, не ясно, сколько зрителей на мой манер от радости окончания спектакля. Перерыв – и то не помогает с очередной рюмкой. Ну, ладно. Двух. Уж больно скучно.

– За мной! – скомандовала Анна и повела неведомыми путями за кулисы, кивнув по дороге стоящему у двери пожилому типу. Тот ее явно знал в лицо и почтительно поклонился, захлопнув створку перед носом еще одной дамы, следующей за нами.

Судя по поведению, он торчит барьером на дороге сильно шустрых. Внутрь пускают далеко не каждого, хотя и без нас народу хватало. С цветами, поздравлениями.

В гримерке, или как там она называется, тоже находилось немало людей. Аросева охотно их принимала, делая скромный вид. Сцена ярко напомнила виденный ремейк старого фильма по Моэму «Театр». Вот это уж точно жизненно. И возраст соответствует, в отличие от Катерины, и близко к нормальному поведению. Все эти люди искусства друг друга жутко ненавидят. Не потому, уверен, что так пишут регулярно в желтых изданиях. Конкуренция очень жесткая. Допустим, каждый год пара сотен молоденьких актрис приходит на работу. Вроде есть специальные училища, но я не проверял. В мое время точно имелись. И вот им хочется блистать на сцене, а разве прима пустит? Ей уже скоро полтинник стукнет, а все Джульетту изображает несовершеннолетнюю.

– О, дорогая! – вскричала между тем Аросева, обнаружив мою любовницу.

Они поцеловались, причем по-настоящему, а не как среди образованного общества принято воздух возле щечки. Похоже, Анна не врала, и отношения дружеские.

– Прекрасная игра, Марго.

На самом деле зовут Аросеву простонародно – Агафья. Но имя это мало кому известно. Везде Маргарита пишут. Да и фамилия не вполне настоящая. По первому мужу. Так артистке больше нравится, а клипсы, с ходу подсказывающей информацию о любом общественном деятеле, пока не изобрели. Мало кто в курсе сомнительных подробностей личной жизни. Анна вот знает и поделилась, когда начал расспрашивать, предупредив, – не любит наша кинозвезда вспоминать прежнее.

– Спасибо.

Тут Аросева засекла меня и моментально построжела. Я максимально радостно улыбнулся, пытаясь подсказать, что не с плохими известиями приехал.

– Николай Жандров, – представляет Анна.

Официально Агафья, она же Маргарита, у меня не лечилась и знать меня не может.

– Очень приятно, – говорю, изображая поклон. У зеркала тренировался.

– Интересный молодой человек, – произносит хорошо поставленным голосом Аросева. И совсем другим тоном, обращаясь к набившимся в комнату: – Господа, спасибо за поздравления, позвольте слегка передохнуть перед банкетом. Приглашаю всех вас!

Лишних выпихивает какой-то шустрый парнишка смазливого вида. По сведениям Анны, наша артистка, перевалив тридцатилетие, не пропускает юношей определенного типа. Многие об этом в курсе, но бомонд смотрит на такое поведение снисходительно. Главное, не попадать в скандалы.

Парень оглядывается на нас, не собирающихся уходить, и Аросева отмахивается.

– Подержи дверь с той стороны, – небрежно просит. – Чтоб не лезли.

Не помню, как звали ту артистку в «Театре», но Аросева запросто бы могла дать ей фору. Интонации высший класс!

– Мы в Москве сугубо по делам, – сказала Анна. – Не могла не побывать на премьере. Коля тоже был не прочь посмотреть.

Черта с два. Прекрасно б обошелся, но не говорить же – вранье. Хотел бы я знать, не содержится ли во фразе некий понятный им обеим смысл. Как-то странно прозвучало «мы».