Читать книгу "Очень странные Щеппы - Сэмюэл Дж. Хэлпин"

Бабушка шумно вздохнула.

– Уйдите все, – прошептала она. – Я хочу недолго побыть одна.

Далия и папа пообещали зайти позже, Поппи мягко поцеловала её в лоб в последний раз и отпустила узловатое запястье старушки. Черчилль успел уснуть, поэтому Поппи оставила его в ногах бабушки.

Двери за ними всеми закрылись, махнув вперёд-назад, будто прощаясь.

Последние осенние листья торопились покинуть растущие вокруг двора деревья, что стонали под ветром так, будто страдали ревматизмом.

Эразмус нашёл в сарае жидкость для розжига. Поппи, надев бабушкины старые хозяйственные перчатки, взяла когда-то-шёлковую книжку и бросила её в тачку, полную сухих листьев. Может, на книжке больше и не было обложки, но они всё же решили избавиться от нее на всякий случай. Полив её хорошенько жидкостью для розжига, Поппи зажгла спичку и церемонно её опустила. Пламя с громким ввух охватило кучу листьев.

– Тебе придётся наведаться с этим твоим сахарным кубиком в гости ко всему городу, – сказал Эразмус, зачарованно глядя на огонь.

– Думаешь, Реджина подружится с нами после того, как Вэнди станет прежней? – спросила Поппи.

– А это имеет значение?

– Да не особо, – пробормотала Поппи. – Просто было бы неплохо, если бы она сняла с себя маску главной вредины… хотя бы ненадолго.

Эразмус улыбнулся и моргнул.

– Тогда, на фабрике, когда Щёлочь приставила к моему уху ту штуку и пыталась вытянуть из меня истории, моя голова казалась такой тяжёлой, будто в неё кто-то залез и роется в моих мыслях. На секунду я подумал, что та штука высосет из меня всё без остатка. И мне стало страшно. А затем я услышал имя, всего лишь одно имя, но оно прогнало страх. И я поверил, что всё будет хорошо. Потому что это было имя моего друга.

С деревьев сорвался вихрь сухих листьев. Поппи наклонилась к Эразмусу и поцеловала его в гладкую щёку.

– Она здесь, ребята! – закричала Митси из заднего окна. – Поппи, она здесь!

Поппи и Эразмус поспешили внутрь и встали рядом с папой Поппи у кухонного стола. Ранее этим утром Поппи напекла хлеба, разрешив Эразмусу месить тесто. Его ломти лежали в духовке, и кусочки масла медленно растекались по ним маленькими лужицами, как любила бабушка.

Входная дверь отворилась, и в проход, пригнувшись, вошёл гигант.

– Ошторожно на пороге, мишшис Херишшон! – галантно прошепелявил Марли.

Бабушка держалась за его руку.

– Я переступала этот порог тысячу и один раз, мистер Марли, уже как-то поздно об него спотыкаться, – сказала она и, поймав взгляд Поппи, закатила глаза.

– Ну, должен жаметить, что вы чудешно выглядите, мишшиш Херишшон.

Марли поклонился.

– Я выгляжу как автобусный зад, и вам это известно, мистер Марли.

Шестеро из собравшихся сели за стол, пока бабушка наливала горячую воду в заварник с ароматным чаем, как она делала это всегда.

– Когда ты улетаешь? – спросила бабушка папу.

– Вечером, – невнятно ответил он, и несколько крошек высыпалось у него изо рта. Черчилль не дал им пропасть зря. – Так что день я проведу с Поппи. Следующую пару месяцев мы не увидимся. Но я вернусь, – добавил он и улыбнулся Поппи.

Поппи широко улыбнулась в ответ. Её пальцы почти сами по себе нырнули в карман, где лежала деревянная прищепка. Так девочке казалось, что мама каким-то образом за ней приглядывает. Краем глаза она заметила всполохи на заднем дворе. Пламя с жадным рёвом поедало сухие листья в тачке, а переплёт лежащей сверху книжки неестественно искривился под воздействием жара.

Тем вечером бабушка разожгла в камине сильный огонь, и разрумяненная и сонная Поппи чувствовала себя счастливой. Когда она поднялась к себе, в комнате было немного душно, поэтому она распахнула окно. Порыв ледяного ветра скользнул по подоконнику, энергично встряхнув завитки паутины. Бабушка продолжала настаивать на соблюдении своих четырёх правил, но Поппи позволила себе нарушить одно из них. Пока всё шло так, как должно. И Пена стала всего лишь ещё одним увядающим городком, где почту доставляют ни на секунду не быстрее, а местные ни на каплю не добрее или злее, чем в двух станциях отсюда.

И всё же, засыпая той ночью, Поппи Слаб сунула руку под подушку, где лежала деревянная прищепка. Просто чтобы убедиться, что она там. Просто потому что. Просто на всякий случай.