Читать книгу "Блог «Серп и молот» 2017–2018 - Петр Григорьевич Балаев"

космонавта Юры Гагарина.

Как бы то ни было, сына члена ГКО и Ставки погрузили в бомбардировщик, повезли выбрасывать над Пенемюнде. Прямо в логово фашистского зверя.

С первого раза выбросить Сирожу в Пенемюнде не получилось. Не получилось и второй раз. Видно, как он сам предположил, явки оказались проваленными.

Я ничего не выдумываю. Читайте его книгу и интервью с ним. Именно так — явки оказались проваленными.

По видимому, папа Сирожи развел в разведорганах немыслимый бардак. Сначала разведгруппу погрузили в бомбардировщик с рациями и паролями, бомбардировщик долетел до Пенемюнде и только потом стали выяснять, как там с явками дело обстоит. Пока бомбардировщик нарезал круги над особо охраняемым районом, нашпигованном зенитками и барражирующими «Мессершмидтами», наконец, дозвонились по рации до содержателей конспиративных квартир и установили, что там уже сидят люди папаши Мюллера.

Тогда эту гоп-компанию грузинских немцев забросили в Иран, что бы они оттуда через Турцию прокрались в Германию, прямо в Пенемюнде.

Вы думаете, что Балаев бессовестно что-то извращает с целью оболгать Берию? Да вот вам слова самого Сирожи:

«С. Б. Мы вылетели к намеченной цели на петляковской машине. Внизу простиралось окутанное туманом Балтийское море: даже на бреющем полете ничего нельзя было рассмотреть, поэтому выброситься нам не разрешили. Через три-четыре дня мы предприняли вторую попытку. Целый час кружили над заданным районом, но вновь последовал приказ о возвращении назад: оказывается, произошел провал явки. В конце концов, заслали нас туда довольно сложным путем — через иранский Курдистан, где уже были налажены контакты. Из Ирана нам предстояло попасть в Турцию, а оттуда, с помощью курдов, переправиться в Германию. По ходу операции не все получилось, как было задумано, и лишь одному из нас удалось добраться до цели…

Корр. Сколько длилась ваша „одиссея“?

С. Б. Около трех месяцев. После ухода нашего товарища мы остались вдвоем, но вскоре к нам присоединилась группа курдов и персов из десяти человек.

Корр. Вы были радистом?

С. Б. Исключительно. Место, откуда я передавал шифровки, дважды бомбили самолеты без опознавательных знаков. Было предположение, что англичане вышибали нас из этого района как конкурентов.

Корр. Каков был характер передаваемой вами информации?

С. Б. Наша группа установила почти всю сеть немецкой агентуры в Иране. Непосредственно разведкой я не занимался, но добытые товарищами данные шли в центр через меня: я одновременно и шифровал, и передавал. Мы с ребятами переживали, что в боевых операциях не участвуем, так как не понимали сути выполняемой работы. Все разъяснилось во время Тегеранской конференции, когда наши специалисты во всем Иране чувствовали себя как дома…»

Я понимаю, что настоящим советским разведчикам, как бешенной лошади, семь верст — не крюк. Тем более, что на такой грандиозный марш-бросок из Ирана до Германии их должно было вдохновлять присутствие в команде сына самого Берии. Но как-то у них на лету уже и задание поменялось. Вылетали шпионским способом тырить секреты фон Брауна, но задержались в Иране и там вскрыли сеть немецкой агентуры. При этом еще и не понимали сути выполняемой работы. Ну, то есть, вскрывали немецкую агентуру и думали: вот на хрена мы вскрываем эту немецкую агентуру, на хрена она кому сдалась?! Жила себе, никому не мешала…

И вот эти сказки Сирожи Гегечкори на полном серьезе пересказали писатели-бериефилы, это вошло в фильмы про Берию…

И завершилась героическая борьба Сирожи Берия с гитлеровским нашествием тоже героически:

«В армии Серго прослужил до октября 1942 года, сначала в составе разведгруппы, потом у генерала Штеменко. В октябре 1942 года в войска поступил приказ наркома обороны (то есть Сталина) откомандировать на учебу в военные академии офицеров-фронтовиков — по сто человек с фронта. Казалось бы, разведчику, да еще сыну Берии, естественно было пойти на разведывательный факультет, но Серго хотел стать военным инженером, заниматься радиолокацией. И он был направлен на учебу в Ленинградскую военную академию связи. Шел второй год блокады, и хотя такого голода, как первой зимой, уже не было, Ленинград по-прежнему оставался фронтовым городом.»

(Е. А. Прудникова. Последний рыцарь Сталина)

Всё. К осени 1942 года Сирожа со своей рацией навоевался. Правда, загадкой осталось, с какого именно фронта его отозвали на учебу, если Штеменко при штабах фронтов не служил. Он был офицером Генерального штаба, но, видно, отцовские знакомства помогли, и Сирожу вместо какого-то фронтовика отправили героически учиться и голодать в Ленинград.

Ну что здесь сказать?! Герой. Единственное, чего Берия постеснялся — это представить сына к званию Героя Советского Союза. Поскромничал. Такая у них семья была скромная.

Кстати, госпожа Прудникова ничего не наврала, она только пересказала то, что написал сам Сирожа. И про Академию. Нужно отметить, что эта блондинка еще написала книги о самой Великой Отечественной войне, погружалась в атмосферу и пропитывалась духом, так сказать. Степени погруженности и пропитки ей не хватило до осознания элементарной вещи: держать в прифронтовом городе высшее военное учебное заведение могли только явные вредители. Прилетит шальной снаряд в лекционный зал Академии — и капец подготавливаемым командным кадрам РККА! Поэтому Академия связи имени С. М. Буденного из Ленинграда была в 1941 году эвакуирована в город Томск, которому ни пушечные обстрелы, ни налеты бомбардировщиков, ни даже ФАУ-2 не грозили. Так что, Сирожа спокойно продолжал учиться на локаторщика в далеком от фронта сибирском городе. На нормальном курсантском пайке и без тревог по поводу налета ночных бомбардировщиков.

Но ведь если САМ, сын САМОГО пишет в мемуарах «Тогда, в сорок третьем, я находился в Ленинграде…», когда рассказывает о поездке Сталина с его боевым отцом на фронт, то зачем блондинке, даже погруженной и пропитанной, что-то проверять?! Ведь мы все с вами, наверно, в жизни сталкивались с женщинами подобного рода, которым можно хоть что на уши