Читать книгу "Заказуха - Олег Дудинцев"

Припарковав машину, он двинулся вдоль забора в надежде отыскать проход и наткнулся на поджидавших его редакторшу и Диму Холуйского.

– Кажется, все в сборе, – обрадовалась Лариса.

– Что за мрачное сооружение, тюрьму напоминает? – спросил у нее Замполит и указал на здание.

– Ясли-сад. Мы у них помещение арендуем, – объяснила та и по извилистой тропке повела их к служебному входу.

– Все ништяк, техника обработали. С тебя триста, – тихо, чтобы не слышала идущая впереди провожатая, сказал Дима, и Замполит незаметно сунул ему три стодолларовые бумажки.

Оказавшись внутри и поднявшись по лесенке, гости миновали ряды шкафчиков с изображенными на них куклами, мишками и зайчиками и очутились в переоборудованной под студию детсадовской группе.

– Раздевайтесь, – предложила Лариса и указала на прибитую возле самой двери вешалку, – и, как говорится, к барьеру. До начала трансляции семь минут, – взглянув на часы, предупредила она.

Авторитеты скинули с себя верхнюю одежду и прошли к огромному полукруглому столу, украшенному тремя гранеными стаканами и бутылкой минералки.

Лариса, сменившая по случаю эфира свитер на строгий, мужского покроя пиджак, по-хозяйски расселась во главе, посадив по правую от себя руку Замполита-Пискарева, а по левую – лидера объединения «За русское братство» Диму Холуйского.

– Вы у нас как бы рыночник, а вы национал-патриот, – пояснила она незнакомым с подобными тонкостями гостям и машинально спросила: – Камеры никто из вас не боится?

И по тому, как вздрогнули, а затем молча пожали плечами участники встречи, стало ясно, что вопрос застал их врасплох:

Из соседней кладовки, где размещалась аппаратная, появился немолодой оператор, щелкнул тумблером нацеленной на стол телекамеры и принялся смотреть в окуляр.

Внимательно наблюдавший за его действиями Замполит заерзал на стуле и за спиной ведущей ткнул в плечо лидера противоположного .крыла, однако Дима жестом его успокоил.

Пока бандитские авторитеты готовились к первому в своей жизни телевизионному выступлению, майор милиции Субботин сидел за кухонным столом и доедал разогретые женой Ольгой котлеты.

В связи с предстоящими через два дня выборами милиция перешла на усиленный режим работы, и Субботин, возвращаясь в отдел с автозаправочной станции, ставшей объектом очередного разбойного нападения, заскочил домой перекусить.

Насытившись, он налил себе чай и принялся грызть высыпанные в тарелку сушки. Жена его продолжала стирать в ванной, а дочка готовила уроки.

Пользуясь минутами отдыха, Субботин нажал кнопку на пульте управления, и стоявший на холодильнике небольшой «Рекорд» засветился поблекшими с годами красками.

Он пробежался по каналам и на одном из них на фоне огромного транспаранта с надписью «Навстречу выборам» наткнулся на знакомые ему до боли лица Димы и Замполита.

– Сегодня по вашим многочисленным просьбам и в преддверии общегородских выборов мы пригласили в студию лидеров двух конкурирующих избирательных объединений – Антона Борисовича Пискарева и Дмитрия Кузьмича Клинина, – заговорила с экрана дикторша. – В течение полутора часов они поделятся своими планами по улучшению жизни в районе и ответят на ваши звонки. Номер контактного телефона вы видите на своих экранах.

Действительно, на экране появились цифры, и Субботин записал их на оказавшейся под рукой пачке сигарет. Выдержав секундную паузу, ведущая продолжила:

– Кстати, позавчера оба наших гостя были награждены главой районной администрации Шустовым почетными грамотами. А сейчас пред…

Что должно было произойти «сейчас», зрители так и не узнали, поскольку изображение исчезло и на экране появилась черно-белая рябь.

Субботин не спеша допил чай, выкурил пару сигарет, но ожидаемая им картинка так и не появилась.

В студии тем временем полным ходом шли ремонтно-восстановительные работы, и «заряженный» братвой техник сосредоточенно перебирал внутренности трансляционного усилителя. Сама же Лариса не переставала извиняться перед гостями, но те вовсе не переживали о случившемся и были к ней снисходительны.

Наконец минут через двадцать техник, отработавший полученные «бабки», огласил приговор.

– Микросхема полетела, КТ829Б, – доложил он Ларисе, – а запасной такой нет.

– Ой, что же теперь делать?! – спрятав лицо в ладони, воскликнула Лариса и впервые обнаружила в себе настоящую женщину.

– А ничего не сделаешь. Завтра новую куплю, – спокойно объяснил тот, устанавливая на место заднюю крышку усилителя.

Лариса была на грани нервного срыва и едва не плакала, но Дима великодушно взвалил ей на плечо тяжелую мужскую руку.

– Ну чего ты, в натуре, хлюпаешь? Щас в кабак поедем, оттянемся, и зарасти оно все… «Прощай, любимый город…» – запел он с тем, чтобы отвлечь Ларису. – А зрители твои еще нас увидят, отвечаю.

ГЛАВА 9

В последнюю субботу ноября, ровно за день до голосования, прекратилась бушевавшая два месяца избирательная война, город на сутки притих, а петербуржцы, привыкшие к регулярным дозам будоражащей сознание информации, ощутили некую неудовлетворенность.

Вечером крупными хлопьями повалил первый снег, быстро скрывший под толстым слоем городской мусор и грязь, культурная столица отечества просветлела и перестала выглядеть мрачной и убогой.

А ночью ударил мороз, и к утру столбик термометра опустился до минус двенадцати, но и это нисколько не взволновало членов городской избирательной комиссии. Будь выборы рангом повыше, тогда стоило беспокоиться и молить Всевышнего о ниспослании подходящей для свободного волеизъявления граждан погоды, ведь, как показывает наш десятилетний избирательный опыт, именно погода является главным врагом неустоявшейся российской демократии. Поэтому-то для ее поддержания во время летних волеизъявлений необходимы облачность и прохлада, а зимой – безветрие и тепло.

В данном же случае процент явки горожан к урнам не играл ровным счетом никакой роли и не мог повлиять на итоговый результат.

За час до начала голосования Субботин собрал в кабинете пятерых офицеров, призванных, по замыслу устроителей, служить на участках гарантами законности и правопорядка, и сверил их внешний вид с общепринятыми милицейскими стандартами.

После его напутственных слов те разошлись по объектам, а Субботин вернулся к так и не завершенному плану работы, копию которого настойчиво требовали из управления.

Зная о досрочном освобождении авторитетов и общем настроении масс, Субботин уже ни на что хорошее не надеялся и со здоровым пессимизмом смотрел в свое будущее.

Его раздумья о корнях районной коррупции нарушил заглянувший в кабинет Ковалев, также бодрствующий с раннего утра со всем своим немногочисленным оперсоставом.