Читать книгу "Падающая звезда - Дана Делон"

Здесь есть кресла-качалки, уютные диванчики, пледы и даже фортепиано. Ленивая кошка Агата, получившая имя в наследство от знаменитой писательницы Агаты Кристи. По легенде, ее любимое место в магазине – у полок с произведениями женщины, подарившей миру Эркюля Пуаро. Здесь можно сесть за стол, на котором стоит настоящая печатная машинка, и написать свой рассказ. Можно оставить маленький привет на доске или признаться в любви. Пусть весь мир читает! Это место вдохновляет, помогает забыть суету и проблемы. В нем живут вымышленные истории, лучшее из того, что создало человечество, – литература. И книги не просто пылятся на полках. Нет! Они живут, творя новую историю.

– Так почему «Шекспир и компания»? – спрашивает Квантан, озираясь. – Я давно не заходил в этот магазинчик.

Я улыбаюсь, наблюдая за его реакцией: он чувствует то же, что и я. Невозможно не погрузиться с головой в эту невероятную атмосферу. Я начинаю говорить медленно, загибая пальцы:

– Во-первых, я очень люблю книги. Во-вторых, мне нравится особый стиль этого магазина: он домашний и уютный. В-третьих, мне приятно, что в нем могут остаться на ночь путешественники и писатели: мне кажется, это крутая идея, и ей уже несколько десятков лет.

– Подожди, как остаться на ночь? Где?

– Кровати встроены в книжные полки, – с воодушевлением сообщаю я. – Любой путешественник или писатель может попроситься на ночлег. Для этого нужно написать свою биографию на листе бумаги. Мало ли ты вдруг станешь знаменитым… И конечно, нужно помогать в лавке.

– Интересно, – говорит себе под нос Квантан и ловит белую пушистую кошку.

Она довольно мурлычет, когда он гладит ее по спинке. Но минуты через три Агате надоедает ласка, она с независимым видом вырывается из рук и прячется под кресло.

– «Французская поэзия», – вслух читает Квантан название отдела и начинает перебирать корешки.

– Здесь книги и на английском, и на французском, – рассказываю я. – Первооткрыватель этого места – американец. В свое время он собрал здесь настоящую писательскую тусовку: Эрнест Хемингуэй и Фрэнсис Скотт Фицджеральд, Гертруда Стайн и Генри Миллер, Алистер Кроули и Ман Рейн. Это те, кого я помню. Уверена, это место посещали и другие.

– Тебе нравится история, так? – спрашивает Квантан с интересом.

Я пожимаю плечами:

– За это я люблю Париж. Здесь невероятная атмосфера прошлого. Можно сидеть на террасе кафе, заходить в магазины и гулять в парках, где бывал тот же Эрнест или Дюма, Сартр… Понимаешь? Это невероятно – жить в городе, по бульварам которого ходили люди, изменившие мир.

– Изменившие мир? – переспрашивает Квантан и смотрит мне прямо в глаза, словно я ребус, а он пытается разгадать меня.

– Да, этот мир меняют люди искусства: литераторы, художники, скульпторы.

– И фотографы, – задумчиво добавляет он, и я замираю.

– Да, – тихо соглашаюсь я, – и фотографы. Люди, которым есть что сказать и показать. Люди, которые видят прекрасное и делятся им. Люди, у которых нет границ! Ведь у искусства их нет – в нем все прекрасно и чарующе. От жизни до самой смерти!

Квантан молча кивает. Его лицо задумчиво, он, кажется, обдумывает мои слова.

– Ты не особо разговорчивый, да? – смущенно спрашиваю я.

Уголки его губ приподнимаются.

– Мне просто нравится тебя слушать, – признается он. – Ты с такой страстью и воодушевлением говоришь, твои глаза так сверкают, – он замолкает и достает маленькую книжечку с полки.

– Что это?

– Стихи Виктора Гюго, читала?

– Некоторые, – пожав плечами, говорю я.

Квантан приближается ко мне, носки его туфель упираются в мои балетки. Он открывает содержание. Его глаза внимательно пробегают по названиям. Найдя желаемое, он тихо бормочет страницу:

– Сорок семь. Прочитать тебе вслух мое самое любимое? – спрашивает он.

В этот момент мне кажется, что во всем магазине есть лишь мы двое. Ни толпы туристов, ни сотрудников – даже кошка исчезла. Есть книги, их волшебство окружило нас, спрятав от мира. Есть Квантан, его теплый взгляд, красивое лицо и добрая улыбка. Это чарует, вызывая дрожь по всему телу.

– Хочу, – шепчу я.

Свободной рукой он тянется к моей, и наши пальцы переплетаются. Я крепко стискиваю его пальцы, так как боюсь отпустить. Мне очень приятно его прикосновение, оно позволяет чувствовать себя живой.

Квантан смотрит в книгу, но затем поднимает глаза и смотрит прямо на меня, зачитывает стих. Он знает его наизусть:

Порой, когда все спит, восторженный вполнеПод звездным куполом сажусь я в тишине,К полету времени бесчувствен – жду и внемлю,Не снидут ли с небес глаголы их на землю,И, трепетный, смотрю на праздник торжества,Ниспосланного в ночь земле от божества,И мнится: те огни, что в безднах пламенеют,Мою лишь только грудь, мое лишь сердце греют,Что мне лишь суждено читать на небесах,Что я – земная тень, ничтожный призрак, прахДнесь царь таинственный на пышном троне ночи,Что небо блеском звезд мои лишь тешит очи.[14]

Последнее предложение он шепчет мне на ухо. Его красивый бархатистый голос эхом отдается в моей голове. И мгновенно приходит осознание: он знает мой секрет, знает, кто такая Падающая звезда. Квантан смотрит на меня таким глубоким, пронзительным взглядом, словно видит мою душу насквозь. Я встаю на цыпочки и целую уголок его губ, после резко разворачиваюсь и убегаю. Так быстро, как только могу. Не оборачиваясь и не обдумывая свой поступок. Я прыгаю в метро, сажусь на прибывший поезд. И лишь там, облокотившись на прохладное темное стекло, перевожу дыхание. Квантан знает мой секрет. Это пугает, вызывает озноб по всему телу и вместе с тем приносит облегчение. Что-то в глубине души этому радо – оно хотело, чтобы он знал, кто такая Падающая звезда, чтобы увидел ее и понял. Что-то подсказывает мне, что он это и сделал: понял и принял меня. И я сама не знала до этого момента, насколько для меня важно его приятие. Этот факт пугает больше всего на свете. Мне кажется, я тону в его омуте, и, самое страшное, мне это нравится. Я хочу тонуть и прикасаться к нему, ощущать его запах: он пахнет одеколоном, кофе и сигаретами. По непонятной причине я влюблена в этот запах. Я поцеловала его в уголок губ, не сдержавшись. Рядом с ним я полна безрассудства. «Или любви», – шепчет мой внутренний голос.

– Или любви, – тихо соглашаюсь я с ним.

Глава 11

Время – половина восьмого вечера. Я прихожу домой и стараюсь как можно незаметнее пробраться к себе в комнату. Я знаю, что Антуану сообщили о прогуле, поэтому встречаться с ним не хочется. Но он ждет меня в холле.